— Он вышел пять минут назад,
Пошел купить табак…
<1969?>
На сопках Маньчжурии
«В Ленинграде, на Волковом кладбище, есть такой ряд, который называется «Литераторскими мостками». Вот из этого цикла песня называется «На сопках Маньчжурии» и посвящается памяти Михаила Михайловича Зощенко» (фонограмма).
«…Я как-то раньше этого не говорил, теперь я понял, что это надо говорить, насчёт «толстомордого подонка». Это имеется в виду Жданов. Чтоб было ясно» (фонограмма).
_____
Памяти М. М. Зощенко
В матершинном субботнем загуле шалманчика
Обезьянка спала на плече у шарманщика,
А когда просыпалась, глаза её жуткие
Выражали почти человечью отчаянность,
А шарманка дудела про сопки маньчжурские,
И Тамарка-буфетчица очень печалилась…
— Спит гаолян,
Сопки покрыты мглой…
Были и у Томки трали-вали,
И не Томкой — Томочкою звали.
Целовались с миленьким в осоке,
И не пивом пахло, а апрелем…
Может быть, и впрямь на той высотке
Сгинул он, порубан и пострелян?!
— Вот из-за туч блеснула луна,
Могилы хранят покой…
А последний шарманщик, обломок империи,
Всё пылил перед Томкой павлиньими перьями,
Он выламывал, шкура, замашки буржуйские:
То, мол, тёплое пиво, то мясо прохладное!
А шарманка дудела про сопки маньчжурские,
И спала на плече обезьянка прокатная…
— Тихо вокруг,
Ветер туман унёс…
И делясь тоской, как барышами,
Подпевали шлюхи с алкашами.
А шарманщик ел, зараза, хаши,
Алкашам подмигивал прелестно:
Дескать, деньги ваши — будут наши,
Дескать, вам приятно — мне полезно!
— На сопках Маньчжурии воины спят,
И русских не слышно слез…
А часов этак в десять, а может, и ранее,
Непонятный чудак появился в шалмании.
Был похож он на вдруг постаревшего мальчика.
За рассказ, напечатанный неким журнальчиком,
Толстомордый подонок с глазами обманщика
Объявил чудака — всенародно — обманщиком!
— Пусть гаолян
Нам навевает сны…
Сел чудак за стол и вжался в угол,
И легонько пальцами постукал,
И сказал, что отдохнёт немного,
Помолчав, добавил напряжённо:
«Если есть боржом, то, ради Бога,
Дайте мне бутылочку боржома…»
— Спите, герои русской земли,
Отчизны родной сыны!..
Обезьянка проснулась, тихонько зацокала,
Загляделась на гостя, присевшего около,
А Тамарка-буфетчица, сука рублёвая,
Покачала смущённо причёскою пегою
И сказала: «Пардон, но у нас не столовая.
Только вы обождите, я на угол сбегаю…»
— Спит гаолян,
Сопки покрыты мглой…
А чудак глядел на обезьянку,
Пальцами выстукивал морзянку,
Словно бы он звал её на помощь,
Удивляясь своему бездомью,
Словно бы он спрашивал: «Запомнишь?»
И она кивала: «Да, запомню».
— Вот из-за туч блеснула луна,
Могилы хранят покой…
Отодвинул шарманщик шарманку ботинкою,
Прибежала Тамарка с боржомной бутылкою —
И сама налила чудаку полстаканчика…
Не знавали в шалмане подобные почести!
А Тамарка, в упор поглядев на шарманщика,
Приказала: «Играй, — человек в одиночестве».
— Тихо вокруг,
Ветер туман унёс…
Замолчали шлюхи с алкашами,
Только мухи крыльями шуршали…
Стало почему-то очень тихо,
Наступила странная минута —
Непонятное, чужое лихо
Стало общим лихом почему-то!
— На сопках Маньчжурии воины спят,
И русских не слышно слез…
Не взрывалось молчанье ни матом, ни брёхами,
Обезьянка сипела спалёнными бронхами,
И шарманщик, забыв трепотню свою барскую,
Сам назначил себе — мол, играй да помалкивай.
И почти что неслышно сказав:
«Благодарствую!» —
Наклонился чудак над рукою Тамаркиной…
— Пусть гаолян
Нам навевает сны…
И ушёл чудак, не взявши сдачи,
Всем в шалмане пожелал удачи…
Вот какая странная эпоха:
Не горим в огне — и тонем в луже!
Обезьянке было очень плохо —
Человеку было много хуже.
— Спите, герои русской земли,
Отчизны родной сыны…
<1969?>
Снова август
«В августе был расстрелян Николай Гумилёв, в августе был арестован сын Ахматовой и Гумилёва — Лев, в августе вышли известные постановления ЦК КПСС «О журналах «Звезда» и «Ленинград», в которых были ошельмованы, вываляны в грязи великие русские писатели Анна Ахматова и Михаил Зощенко… Судьба подсказала мне решение финальных строк… это было в августе 1968 года… когда советские танки прокатились по улицам Праги» (из передачи на радио «Свобода», 24 августа 1974 года).
_____
Памяти А. А. Ахматовой
.. А так как мне бумаги не хватило,
