и договорённости. Она просто возникает и отравляет каждую твою мысль. И заставляет творить дичь, — голос Корсакова звучал как-то глухо. — Это что-то иррациональное, не поддающееся контролю. И, к сожалению… я не могу тебе пообещать, что смогу полностью справится с этим дурацким чувством.
Мы наконец-то въехали в недавно отстроенный двор, миновали шлагбаум и стали спускаться в подземный паркинг.
— Ревность — это недоверие! — зачем-то ляпнула я самое банальное и высокопарное, что только можно было придумать. Сама-то я не очень доверяла Саше и довольно часто это ему демонстрировала.
Александр третий припарковался на одно из свободных мест и заглушил мотор. Сегодня он снова был на другой машине, пронзительно синего цвета, но марку я не успела рассмотреть.
— Согласен, но мы как раз над этим упорно работаем, — Александр третий наклонился к моему лицу и аккуратно, с какой-то нежностью убрал выбившуюся прядь волос мне за ухо. Сердце внезапно пропустило удар. — Мне вот недавно пришло очень любопытное сообщение от анонима, но я ему не поверил.
— Какое? — спросила я вмиг пересохшими губами. Зревшее внутри подозрение паническими волнами растекалось по всему телу, и формировалось в одну единственную мысль. Ту, из-за которой я так и не смогла заглушить до конца свою совесть.
— Что моя девушка мне изменяет, — спокойно ответил Корсаков, глядя мне прямо в глаза. Так и не убрав руку от моего лица он нежно коснулся пальцами моей щеки, превращая невинную ласку в настоящую пытку.
— У тебя же нет девушки, — хохотнула я, искренне надеясь, что мой смех не прозвучал натужно и фальшиво.
— Официально нет, — кивнул Саша. — Но у меня есть ты. Лиз, ты точно мне ничего не хочешь рассказать?
Глава 18
Хотела ли я что-то рассказать? Какой интересный вопрос! Моя совесть уже была готова выбежать с транспарантом, на которым чёрным по белому написано, что произошло между мной и Лёшей. Но вместе с этим память злодейски нашёптывала все подробности спора, о которых мне сообщил Ярик. Я просто проходной вариант, которому отведён небольшой эпизод в жизни Корсакова. На самом деле никаких чувств и эмоций он ко мне не испытывает, так максимум азарт и спортивный интерес. Значит переживать особо не стоит. А ещё у него был какой-то неприятный момент в прошлом, связанный с бывшей. И, судя по всему, настолько болезненный, что даже болтливый Мереминский не рискнул сообщать мне подробности…
Я посмотрела в его лучистые серые глаза и поняла, что не могу сказать правду. Нет, я не боюсь его потерять. Меньше, чем через три недели наши дорожки всё равно разойдутся.
Но боялась ли я его ранить? Возможно. Или я просто решила повременить до окончания этого чёртова тест-драйва, чтобы одним махом признаться и в том, что я была в курсе спора, и заодно рассказать об этом инциденте. Чтобы сделать в ответ также больно, как было мне, когда узнала правду от Ярика.
Я уже окончательно запуталась в собственных мыслях и чувствах. Но единственное чувство, в котором я отдавала себе отчёт — это было неконтролируемое чувство вины. Но какого чёрта?! Я не ждала Гордеева и его признаний в любви, я не вернулась к нему, и целовать его я тоже не хотела. Да и видеть его в обозримом будущем я тоже не жажду. Какие ко мне могут быть претензии?
И кто же всё-таки меня сдал?
— Корсаков, если я говорила, что не хочу серьёзных отношений ни с тобой, ни с кем-то ещё, то в чём логика мне тебе изменять? — удивлённо выгибаю я бровь. Не отвожу взгляда, но в груди начинает невыносимо печь от дикой смеси адреналина, страха и бессильной ярости. Кто-то очень сильно хочет испортить мне жизнь, и готов для этого даже пойти на грязную игру. — Кто же такой неотразимый, что я вдруг решила забить на все свои принципы? Бред Питт что ли нарисовался?
— А ты значит у нас фанатеешь от блондинов? — усмехается Саша, но глаза у него по-прежнему серьёзные и сосредоточенные.
Я могла бы сказать, что в моей жизни был всего один блондин, это Гордеев, и ничем хорошим это не кончилось, но вовремя прикусила себе язык. В данной ситуации лишний раз вспоминать Лёшу мне не хотелось.
— Я не делю людей по цвету волос, Саш. И тебе не советую.
— Я так и знал, что это чья-то злая шутка, — пробормотал Корсаков, заметно расслабляясь и целуя меня в висок. — Вопрос только в том, кому одновременно известен тот факт, что мы вмес… общаемся то есть, — запнулся Саша, но не смог скрыть ухмылки по поводу нашего «общения», — И мой личный номер.
— Этот номер знает ограниченный круг лиц? — удивилась я.
— Да, и это делает ситуацию ещё более странной.
Я нахмурилась, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли. Сначала Саньку приходит подобная смска, теперь вот Корсакову. Не удивлюсь, если и Александр первый получил подобное послание, хотя сейчас не состоит ни в каких отношениях. Нужно будет написать ему, как только выдастся свободная минутка. Но в его ответе я практически не сомневалась. Получается, недоброжелателя надо искать среди моего круга знакомых?
— Эй, ты сказала, что не хочешь серьёзных отношений, — Саша с хитрой улыбкой приподнял меня за подбородок. — Это уже прогресс.
— Кхм, это еще почему?
— Ещё пару дней назад ты не хотела никаких отношений, — засмеялся Саша, неожиданно прижимая меня к груди и по-дурацки поцеловав мой кончик носа. — Я рад, что сейчас ты не столь категорична.
— То есть ты будешь не против свободных отношений? — прищурилась я. Его самодовольство и беспочвенное веселье я совсем не разделяла. — И совсем не обидишься, скажем… если мне от тебя будет нужен только секс?
Я заметила, как плечи Саши начали сотрясаться от беззвучного смеха, а потом он не выдержал и рассмеялся в голос над моим вопросом, откинув голову назад. Между прочим, стало обидно!
— Только секс значит? Лиз, у нас было с десяток возможностей перевернуть отношения в другую плоскость, — заметил Корсаков, саркастически приподнимая один уголок губ вверх. — Что же тебе мешало получить желаемое?
Ах значит так! Адреналин, который еще не до конца растворился в моей крови, решил сыграть со мной злую шутку. Мозг ушел в спящий режим, и на его место пришло дикое желание отыграться за этот снисходительно насмешливый тон. Эмоции — плохой советчик. Я вроде бы это всегда помнила, но почему-то в этот момент столь мудрая мысль абсолютно никак не отзывалась в моей душе.
— Да, действительно? Столько времени потеряно зря, — пробормотала я, резко
