Красота яркого леса поблекла. Я всё оглядывалась по сторонам, думая о том, как и когда может напасть Жэрх. Самое страшное, что он точно не станет убивать меня сразу. Определённо, смерть мне была уготована долгая и мучительная. Подумав об этом, я поплотнее запахнула плащ, и до самой стоянки не проронила ни слова.
– То ли свет так падает, то ли ты чересчур бледная.
– К тебе вернулось хорошее настроение?
– Вроде того, – хмуро усмехнулся он. – Пройдёмся?
Я покосилась на меч, что висел у него за спиной, и кивнула. Вэйл избрал самую неприметную тропу, и, хотя она была узка, умудрялся идти рядом со мной, ловко нагибаясь под розовыми мерцающими соцветиями.
– Итак, что тебя беспокоит, волнушка?
– Не считая твоей переменчивости – только Жэрх. Ну и ещё мамино исчезновение. А тебя?
– Ровным счётом ничего. Я знаю, что не дам ни одному колдуну доставить тебя Жэрху.
– Что же, вечно будешь моим гэрдом?
– А ты против?
Он с улыбкой подхватил с земли неприметный гриб с синим кольцом на ножке, и я ахнула.
– Ты что, сошёл с ума?! А ну немедленно брось!
– А в чём дело? – с наигранной беспечностью отозвался Вэйлан.
– Это же фросская поганка! Её даже трогать нельзя!
– Мне помыть руки? – усмехнулся мужчина, не спеша избавляться от гриба. – Или, может, целиком ополоснуться?
– Лизнёшь палец – и тебе конец. Однажды нам с мамой принесли ребёнка, который так сделал, и мы чудом смогли его спасти.
Вэйл выбросил гриб в кусты и посмотрел на меня внимательно.
– К вам приносили детей?
– Иногда, когда маги в поселении не могли справиться. Мама пыталась спасти даже тех, кто уже был при смерти. Её магия… она была велика, а порой затухала.
– Хм, – отозвался он, наклоняясь к ручью и ополаскивая руки. – Так достаточно?
– Лучше намыль травкой. Да, этой. Я постоянно ей пользовалась, когда по лесу бродила.
Вэйлан сорвал несколько стебельков и потёр их меж ладоней, чтобы появилась пена.
– Удивительно, как никто не обидел тебя, Тэа.
– Я носила материн амулет. Когда охотники видели его – тотчас прочь уходили. Они знали, что лучше не злить хозяйку зелёной хижины.
– И всё-таки, почему она отдала тебя Жэрху? Знала ведь, что он за человек, не могла не чувствовать.
– Я и сама до сих пор не понимаю, почему попала именно к нему. Может, никто другой брать не захотел? Выраженной магии у меня нет.
– Да, – отозвался Вэйл задумчиво. Отряхнул капли с рук и улыбнулся: – Всё, чисто.
– Не стоит шутить с грибами, – улыбнулась в ответ я. – Попался нам как-то в суп один любопытный экземпляр… Уж не знаю, как мама не доглядела, но после ужина мы всю ночь по потолку ходили и чирикали соловьями.
Мужчина рассмеялся.
– Во дворце из подобных грибов делаю напиток грёз, и никто бы не удивился вашему поведению.
– Это опасно!
– Знаю. Но, чем ближе к власти, тем больше соблазнов.
– А что король?
– Вряд ли я могу говорить тебе о его пристрастиях, – лукаво отозвался волк. – Как воина, меня связывает клятва.
– Понимаю. – Огляделась и спохватилась: – А куда мы идём?
– Куда тропа приведёт.
Он подал мне руку, и я крепко сжала тёплые мужские пальцы. Тропа петляла меж словно на дрожжах выросших холмиков, а потом уходила наверх, прямо под свисающие ветки розового дерева. Мы поднялись по узкой лесенке, усыпанной лепестками, и оказались в дивном шатре, чьи стены танцевали с ветром.
– Похоже на пристанище древесного духа, – сказала я. – Красиво. У нас такие под ивами делали.
– И всё же этой красоты недостаточно, чтобы ты чувствовала себя хорошо, – сказал волк. – Я же вижу, Тэа.
С ним я могла поделиться тревогами, тем более что мы были наедине.
– Я сомневаюсь, что когда-нибудь смогу жить спокойно, Вэйл. Я встретила женщину… – И рассказала ему о старушке, которая собирала мысли. – Жэрх ведь и правда меня найдёт. Я чувствую это. Возможно, не сейчас, но…
Мужчина вдруг принялся расстёгивать свой сюртук, а затем и рубашку.
– Ты что? – смутилась я.
– Дай руку, волнушка.
– Но…
– Дай, прошу тебя.
Кажется, это был первый раз, когда он действительно просил, и я протянула ладонь.
– Богиня милосердная! – вырвалось у меня, когда волк вытащил кинжал и чиркнул им по груди. – Что ты?..
Вэйл молча положил на кровавую царапину мою ладонь и накрыл своей рукой.
– Клянусь, что всегда буду твоим защитником, Тэа, если только король не призовёт меня на службу.
Розовая древесная магия смешалась с его лазурной силой, породив дрожащее кольцо кругом нас.
– Ты мне веришь? – спросил мужчина, и я отозвалась негромко:
– Верю.
Не давая убрать руку, он поймал меня за затылок и склонился, мягко целуя в губы. В первый миг я ещё слышал шёпот ручьёв и шелест листьев, но потом поцелуй сделался жарким, и всё забылось, кроме близкого стука его сердца.
– Нужно перевязать… – прошептала я, на мгновение получив свободу, но Вэйл поцеловал меня снова.
Его губы были нежными и настойчивыми, а тёплое дыхание пленяло. Он так бережно учил меня прикосновениям, что даже смущения уже не осталось, хотя чувствовать его вкус было по-прежнему волнительно до боли.
– Вэйл, – выдохнула я, когда мужчина сразу после поцелуя в губы коснулся моей шеи. – Больно?
Но когда я склонилась к его ране, крови уже не было: магия запекла глубокую царапину.
– Теперь тебе спокойней? – серьёзно спросил он.
– Теперь я тревожусь за тебя!
– Я воин, Тэа. В разных переделках бывал, и эта царапина не болезненней, чем комариный укус. А вот ответственность важна, потому что я хочу для тебя мирной жизни.
– И много у тебя таких шрамов? – прошептала я. – Когда служил брату короля, ты тоже приносил подобную клятву?
– Нет. Полученный тогда шрам трудно увидеть.
Глаза его мгновенно изменились, словно уголь и ветер смешались, возрождая синее пламя. Я не успела удивиться, как они снова стали серыми и спокойными, и Вэйл застегнул одежду.
– Нужно вернуться в лагерь и перекусить. Наверняка Лэгги уже нашёл место, где можно миновать стену, так что через пару дней будем в столице.
– Ты рад вернуться? – спросила я, и Вэйл как будто напрягся.
– Я должен вернуться, – сказал он, выделяя голосом второе слово. – Да и тебе там будет лучше. В столице садов хватает.
