— cкрежет рыцарской челюсти поди и в городе заслышали.
Ладно, пусть так. Не зря же я во главе колонны, прямо рядом с лордом еду? Уж чтобы там сотник князю не наплел, как бы дело не повернулось, но увидав мою простуженную да избитую тушу впереди колонны, князь сперва подумает, прежде чем резню начинать. Ну, по идее. Так-то, этих северян фиг поймешь.
Что городские ворота, что стены, что стоянка караванщиков остались совершенно такими же, какими я их и оставил. Разве что полянка у леса красовалась здоровенными проплешинами голой земли.
Пара дежурящих у ворот бородачей, увидав нашу процессию, лишь безмолвно разошлись в стороны. Ни тревогу не подняли, ни копья не выставили… Странно. Они же нашу колонну еще полчаса назад со стен увидеть должны были, когда мы только-только из Перекрестного замка выехали. И не баррикад, ни запертых ворот, ни хотя бы «стой, стрелять буду»?
Да и в самом городе что-то не так. Уж больно народа прибавилось. Еще и всякие ишаки, свиньи, курицы по улочкам снуют. Вон молодая девчонка корову прямо по дороге ведет, а паре северян в кольчугах и дела нет. Знай себе «лепешки» обходят и в ус не дуют. Штрафы собирать устали или князь указ какой издал?
Замечая длинную колонну вооруженных всадников, растянувшуюся посреди главной улицы, люди опасливо жались к стенам и взбудоражено перешептывались меж собой, глядя то на возвышающееся знамя восходящего солнца, то на огромного лорда под ним. Несколько горожан склонились в почтительных позах, несколько презрительно фыркнули.
Дети, девки, мужики… Я думал, после резни на празднике большинство местных сдристнуло от греха подальше. Так откуда же столько людей?
Погоди… А чего у них лица больно загорелые? Ну точно, деревенские понаехали! Правда, а какого черта они тут делают? Кто их прямо со скотиной в город пустил? Князю праздника не хватило, и он ярмарку организовать решил? Или…
Ох, только не говорите, что «бородатые наемники» еще пару деревень разорили! Их в округе после войны и так всего ничего осталось. Что город зимой жрать будет?
Оживленная и трепещущая в благоговении главная улица, на которой с трудом бы разъехалась пара легковушек, переросла в площадь с фонтаном. Непривычная тишина и безлюдность немедленно отозвалась нарастающей тревогой.
Пристав с седла, я осмотрелся. Да вроде, все нормально. Те же тихие дома, закрытые магазинчики, переулок у пекарни. Ни лоточников, ни глашатая, ни водоносов… Твою-то мать!
Рванув на своей кляче вперед, я перегородил дорогу лорду:
— На месте! Стой!!!
Седой аж опешил от такой наглости:
— Опять командовать вздумал?! Говно дерзкое! Да я тебя…
— Да пришли мы! Глаза разуй!
К чести рыцаря, тот быстро нашелся. Оглядев безмятежную площадь, великан заревел на всю округу:
— В два эскадрона, слева-направо по двое!!! Пики вверх!
Будто танковая колонна, переходя из походного построения в боевое, бронированные всадники разделились на две группы. Четный налево, нечетный направо. Они без вопросов и суеты разошлись елочкой, как по уставу. Каждый отлично знал свое место, и не нуждался в каких-либо пояснениях. Не предоставив мне времени, подивится их выучке, бойцы рассредоточились по площади. Вид двух идеально ровных «коробочек» из боевых коней и их вооруженных всадников внушили невольный трепет.
Мда, а ведь правда гвардейцы… Мои бойцы и после полугода службы так слаженно не действовали. Черт, теперь мне стыдно!
Впрочем, спустя мгновение мне и вовсе под землю провалиться захотелось. Как по команде, вместе с истошным дребезгом и скрипом перегруженных осей, все три дороги с площади оказались перегорожены здоровенными телегами, забитых доверху, чем попало. Тут же, за импровизированными баррикадами замелькали знакомые бородатые рожи.
Эх, а если рэбовцы так же умели, я бы в этом мирке не оказался. Надеюсь им тоже стыдно!
Как бы ни было интересно, чем закончится противостояние закованных в броню всадников и здоровенных мужиков с рогатинами да арбалетами, но пора завязывать. Не дай бог сейчас какой-нибудь стражник «случайно» болт выпустит… Хватит с этого города провокаций на сегодня.
Бегло осмотревшись и найдя точку, с которой просматривались все подходы к площади, я слез с седла:
— Отставить пальбу! Без команды огонь не… Тьфу, то есть, Грисби, ты только не кипишуй, ладно?
— В засаду заманил, а теперь приказы отдаешь?! Да я тебя…
— Аллерия!!! Выйти из строя!!! — заорал я, радуясь, что поставленный голос наконец-то пригодился. — Аллерия, овца бестолковая, а ну тащи сюда свою жопу, пока войну не начали!!!
— Ты кого овцой назвал, осел северный?! — в переулке у пекарни мелькнула знакомая копна светлых волос.
Смыла краску все-таки… Вовремя, ничего не скажешь. Но, если честно, я надеялся, что у нее хватит мозгов нас у ворот встретить.
— Натуральная блондинка, чтоб ее… — переведя дух и убедившись, что Грисби тоже заметил блеск доспехов в переулке, я снова сложил ладони у рта. — Мужики!!! Давайте я к вам, а блондинка к конелюбам!!!
После недолгой паузы, из-за пекарни донесся знакомый басовитый рев:
— Годится!!!
Ну, хоть здесь без сюрпризов и князь понял, что к чему. Впрочем, понять-то понял, но мог бы и без выпендрежа обойтись. Нафига эти телеги и засады? Сам же нарывается! А если сейчас кто с перепугу арбалет разрядит?! Феодалы долбанные! Хлебом не корми, дай силушкой померятся! Причем — чужой!
— Есть люди как люди, а эти падишахи на блюде…
Из переулка показалась высокая девушка в блестящих латах и быстрым шагом залязгала в нашу сторону.
— Что встал?! А ну пшел и сказал своему князьку, чтоб свое небритое говно с дороги убрал, пока я их вместе с повозками по всем улицам не размазал! Да живее, пока молокосос не познал, сколь споро кончается мое терпение!
Нашелся-таки, делает вид, что я по его приказам действую, перед войском красуется. Да и хрен бы с ним!
Поравнявшись с Аллерией, я поднял руку, но вместо приветствия получил лишь нагрудником в плечо. Да так, что едва на ногах удержался. Протаранив меня и даже не обернувшись, девушка продолжила свой путь до железного всадника на исполинской лошади.
Так, а ее какая муха укусила?
Переулок у пекарни встретил хмурыми бородачами и блеском рогатин. Молодой не молодой, но князь выбрал неплохое место. И площадь отсюда видна и к Грисби поближе, чтобы бойцы не посчитали командира трусом, а, самое главное, в случае чего слинять можно. В тесном переулке на лошади не проскачешь.
— Ну и?! Как это понимать? — скрестив руки на груди, двухметровый метросексуал скалой
