что видела мальчика, который шёл к выходу из парка.
Меня накрыла вторая волна паники, на выходе была оживлённая дорога, а мой сын совсем один. Бегу туда сломя голову и вижу, что Артём собирается выйти. Я прибавляю скорость, как вдруг, откуда не возьмись, появляется женщина и хватает его на руки, не дав сделать тот страшный шаг. В этот момент я готов весь мир положить к её ногам. Подбегаю к ним, благодарю её, но едва она поворачивается, теряю дар речи. Передо мной стоит Влада Кирсанова с моим сыном на руках. Она только что спасла ему жизнь. Она спасла моего сына, а я вчера хотел убить её ребёнка.
Сейчас я готов сделать всё, что она попросит, заплатить столько, сколько она скажет.
— Влада, ещё раз спасибо тебе, — благодарю я её, — если бы с ним что-то случилось, я бы не пережил этого. Что я могу для тебя сделать? — спрашиваю я, готовый даже к самым большим её запросам.
— Оставить меня в покое! — отвечает она и уходит прочь.
Глава 19
Влада
Я провожу в раздумьях ещё один выходной день, пытаясь принять правильное, как мне кажется решение по поводу того остаться мне на работе или уволиться. Взвесить все за и против. С одной стороны работа у меня просто отличная, это и должность, и зарплата, и коллектив, а уж начальница, так вообще мечта. А с другой стороны ОН, Максим Леонидович Приозерский. Человек, который испытывает ко мне не поддельную неприязнь, если даже не сказать ненависть. А ещё он хочет навредить моему ребёнку, а этого я допустить не могу. Поэтому ещё немного посомневавшись, я всё же решила написать заявление на увольнение. Хотя далось мне это решение очень нелегко.
Тётя видела, в каком я нахожусь смятении, спросила, в чём дело. А я ей честно во всем призналась, не утаив ничего. Я рассказала ей всё, и о встрече с Приозерским, и о случайной ночи с ним и о том, как он тащил меня на аборт. Держать всё это в себе у меня больше не было сил. Покачав головой, тетя обняла меня и тихо сказала:
— Ты делай, как считаешь нужным, но моё мнение такое, что ребёнок никаких денег не стоит. — Подбодрила она меня. — У меня есть некоторые сбережения, так что справимся. А этот Приозерский пусть катится, куда подальше от нас и от нашего малыша.
После её слов поддержки мне стало очень легко, и я вновь убедилась в том, что сделала правильный выбор.
Когда я утром пришла на работу, Юлии Викторовны не было, как мне сказала Оля, она уехала в филиал по поручению генерального и будет только во второй половине дня.
Может это и к лучшему, потому что я уверена, что она стала бы меня отговаривать, а рассказать ей всю правду я не смогу.
Не желая терять, даром времени, я взяла написанное ещё накануне вечером заявление и отнесла его в отдел кадров. К счастью там меня ни о чём не расспрашивали, а лишь сообщили, что отдадут его на подпись генеральному, а потом уволят, правда мне будет нужно по закону отработать ещё две недели, но их-то я как-нибудь выдержу.
Возвращаюсь в бухгалтерию и приступаю к работе. Но не проходит и получаса, как мне звонят из отдела кадров и сообщают, что меня вызывает к себе сам Приозерский.
Ну и что ему нужно на этот раз? Я же сделала, как он хотел, написала заявление. И уже совсем скоро он не увидит ни меня, ни ребёнка.
Выхожу из кабинета, поднимаюсь на нужный этаж, без труда нахожу кабинет босса.
— Здравствуйте, — приветствую я секретаря босса, — меня Максим Леонидович просил зайти. — Сообщаю ей я.
— Здравствуйте,— приветствует она меня, — хорошо, ожидайте. — Говорит она и уходит в кабинет Приозерского. — Заходите. — Сообщает мне она, когда выходит оттуда. — Максим Леонидович ждёт вас.
— Спасибо. — Благодарю её я, а затем глубоко вздыхаю и захожу в кабинет. — Здравствуйте, — приветствую я генерального, стараясь держаться нейтрально. — Мне сказали, что вы хотели меня видеть.
— Да, хотел, — сердито ответил он, — это что такое? — спросил он, показывая моё заявление.
— Это моё заявление об уходе. — Спокойно отвечаю я, хотя спокойствие моё чисто показное.
На самом деле внутри меня всю просто колотит от страха. Да, я боюсь этого человека, и не за себя, а за своего малыша.
— Я читать умею, Кирсанова! — повышает голос он. — Что это значит?!
— Это значит, что я хочу уволиться. — Так же спокойно отвечаю я.
— Почему? Тебя что-то не устраивает? — он деловито скрещивает руки на груди.
— Да, вы. — Честно признаюсь я. — Меня не устраиваете вы.
— Очень интересно. — Он усмехается. — И чем же?
— Максим Леонидович, — обращаюсь к нему я, устав играть с ним в кошки-мышки. — Вы всё сами прекрасно понимаете, вы мне здесь работать спокойно не дадите. Кроме того, я не хочу, чтобы вы повторили попытку насильно отвезти меня на аборт, потому что я хочу сохранить ребёнка. И не потому, чтобы повесить его на вас, как вы об этом думаете. Или скачать с вас побольше денег, их вы себе можете засунуть, сами знаете куда. — Говорю как есть, потому что уверена, что я здесь больше не работаю. — А потому что я его уже люблю, потому что это мой ребёнок. Понимаете, только мой, а вы к нему не имеете никакого отношения.
— Значит так, Владислава Александровна, — он встаёт со стула и, взяв моё заявление, подходит ко мне. — Идите, работайте, и не подводите Юлию Викторовну, она за вас поручилась. — А затем рвёт моё заявление. — Если вздумаете другое написать, его постигнет та же учесть. А теперь идите.
Ничего не говоря, я поворачиваюсь в сторону двери, собираясь выйти из кабинета.
— Влада, — окрикивает меня босс, я поворачиваюсь на его голос, — спасибо тебе за Артёма. Я обещаю оставить тебя в покое, и твоего ребёнка тоже.
Ничего ему, не ответив, я выхожу из кабинета. Я сейчас испытываю двоякое чувство. С одной стороны я рада тому, что осталась на этой работе. Потому что такую работу я вряд ли себе найду, да
