Книга Девочка Грешника - Даша Коэн

Паника почти оглушает, но ее планомерно душит на корню тот огонь, что уже струится по венам. Выжигает, не оставляя на своем пути ничего, кроме концентрированного наслаждения. И вот уже его ладонь с шеи ползет ниже, отводит мою руку с груди и напряженный сосок опаляет первое прикосновение.

Это слишком остро, почти запредельно. Так, что приходится вытянуться в струнку и привстать на носочки, выгибаясь в его руках. И первый неловкий стон все-таки срывается с моих губ, я не хочу его издавать, но он все равно рвется из меня наружу. И именно он запускает цепную реакцию, а потом и доводит ситуацию до точки невозврата.

Я еще не осознавала это до конца, но теперь меня глушило понимает очевидного: Рома не собирается останавливаться. Он сделает это со мной. Просто возьмет и сделает.

— Рома! Рома, подожди, — дернулась я в его руках, но меня тут же жестко осадили, прихватывая за волосы и впиваясь в рот еще одним сводящим с ума поцелуем.

Мычу, снова впадаю в чувственную кому и отвечаю на толчки его языка, но через мгновение вновь заставляю себя очнуться и повернуть все вспять.

— Не… надо… ах, — это его зубы прикусили мой разбухший сосок, а я отчаянно вцепилась в его волосы и зажмурилась, переживая почти болезненные судороги, бьющие меня между ног.

А затем еще один толчок бедрами в меня, чтобы наглядно показать, что ситуация максимально серьезная. Критическая! И мозги в лепешку. Установки? Их тоже больше нет — в голове только чистый лист бумаги.

— Рома, — скулю сдавленно, когда он с усилием отодвигает в сторону мою последнюю защиту.

Я не собираюсь убирать ладонь с лобка, а он не собирается останавливаться. И прет, как танк, поджигая во мне фейерверки один за другим.

Пуф! Пуф! Пуф!

— Давай, маленькая моя, — тихо смеется Рома, пока его язык порхает по моей шее, а пальцы ласково, но настойчиво поглаживают мои влажные складочки между ног, — скажи мне «нет».

Еще чуть-чуть, и он нырнет глубже, и тогда…

О, Боже!

И когда это, наконец-то, происходит, я почти отключаюсь, потому что из моих предохранителей напрочь выбивает все пробки. Так как он делает все чертовски правильно, а я уже бесстыдно мокрая для него и предательски готовая на все.

Нет!

И мне бы вопить во все горло это слово, да только я не могу. Не получается. Потому что я не просто насажена на его пальцы — я подсажена на него как на тяжелый наркотик. Хочу соскочить, но сила воли давно в отключке или вообще сдохла за ненадобностью.

И вот уже я выпадаю из реальности, закатываю глаза, а потом и вовсе закрываю их от очередного жаркого и глубокого поцелуя в губы, пока его пальцы порхают у меня между ног, планомерно подводя меня к оргазму.

Я почти невменяемая от возбуждения, меня мелко трясет в его руках, и я уже чувствую, как мне на пятки наступает чистый кайф, как он проходится по позвоночнику, растекается почти невыносимой тяжестью внизу живота, а затем…

Стоп!

— Я так ничего и не услышал, — хрипло и надсадно, но довольно шепчет мне в губы Рома, а потом в одно движение закидывает мои ноги к себе на талию и идет в комнату, где тут же скидывает меня на кровать.

Но этих нескольких секунд мне хватает, чтобы хоть насколько-то прийти в себя и задвинуть на задний план свою неудовлетворенность на пару с болезненным напряжением.

— Рома, — судорожно свожу раскинутые в сторону ноги, — мне всего восемнадцать.

— И что? — дергает плечом и в одно движение снимает с себя футболку.

— Ну, — в горле в очередной раз пересыхает от его очевидной мужской красоты, — я еще никогда и ни с кем… не встречалась.

— Ага, — кивает и расстегивает пуговицу на своих шортах.

— То есть у меня еще не было серьезных отношений и… ну… в общем…

— Так, — тянет вниз собачку на своей молнии.

— И несерьезных тоже не было, Рома! Понимаешь, о чем я?

— О том, что ты умная девочка и всю жизнь ждала меня? — прикусывает нижнюю губу и чуть приспускает шорты так, что я уже не могу не заметить его явного возбуждения.

— Боже, ты невыносим, — я в очередной тщетной попытке стараюсь прикрыть грудь.

— Выносим, маленькая. Иди сюда.

— Рома, — сдавленный стон отчаяния.

— Пора переходить к серьезным отношениям, — и он все-таки неторопливо спустил с пояса темно-синие бермуды, представая передо мной во всем своем первозданно-брутальном виде.

Господи Боже, помоги мне…

POV Соня

— Я пока не готова! — выдохнула я и почти с ужасом посмотрела на Рому, стараясь держать взгляд на уровне его глаз и не таращиться ниже. Туда, где он был уже максимально возбужден.

Но поздно. Я уже все увидела. Покраснела. Вспыхнула. Загорелась…

Он был и там совершенен словно божество. Толстый, длинный, подрагивающий. И я должна была не допустить, чтобы он оказался во мне. Ни в коем случае!

— Нет?

— Нет, Рома, — и для пущей убедительности я медленно покачала головой.

— Хорошо, — произнес он тихо и ласково прикоснулся к моей лодыжке, скользнул пальцами чуть выше, а затем обхватил ее и снова принялся успокаивающе поглаживать.

— Хорошо, — кивнула я.

— Если ты чего-то не хочешь, то этого не будет, Сонь. Обещаю тебе, — облокотился одним коленом на постель и чуть подался ближе, приглаживая мои мокрые волосы.

— Спасибо, — кивнула я.

— Пожалуйста, — улыбнулся Рома и склонился еще ближе, нежно и трепетно целуя меня в губы, — все для тебя, маленькая. Все, как ты скажешь.

И после этих заверений я чуть выдохнула, а потому позволила, чтобы его язык пробрался ко мне в рот и начал медленно и со вкусом накачивать меня пьянящими пузырьками. Ведь я больше не боялась и не парилась. Я верила в то, что смогу остановиться и в нужную минуту сказать свое категоричное «нет».

Именно поэтому я не останавливала Рому и позволяла его горячим ладоням неспешно блуждать по моим голым ногам, дразнить нежную кожу бедер, живота и груди, подниматься выше и едва заметно касаться напряженных горошин сосков. Позволяла двигаться дальше, пока наши ладони не нашли друг друга, переплетясь между собой.

И это было так невинно, что я предпочла закрыть глаза на то, что член Ромы, налитый и раскаленный, потирается о мои колени. Не заметила и то, как парень чуть надавил на них своим стальным прессом, вынуждая меня развести ноги в стороны.

Даже здесь я верила, что смогу притормозить. Но позже. Не сейчас, когда мы так сладко с ним целовались. Ведь это