следовательно, их скорость едва доходила до 21 узла), все легкие турбинные крейсера и многочисленные эсминцы изначально создавались под жидкое топливо. Значит, имели серьезное преимущество перед «угольными» германскими кораблями данных типов. Но если бы только это играло главную роль в будущей победе над кайзерлихмарине. Предусмотрительность и энергия «их лордств» встретила сопротивление. Значительная часть адмиралов противопоставила непробиваемую косность, которая у многих давно превратилась в непроходимую тупость. Именно последнее и привело к трагическим поражениям и гибели двух «гончих» на стоянке в Порт-Стенли. Этих первенцев линейных крейсеров Фишер воспринимал как собственных детей, если уж не только одного своего разума, то, по крайней мере, воплощенных в них усилий…
Первый Лорд Адмиралтейства
Уинстон Черчилль
Лондон
— Остыньте, мой молодой друг, по большому счету, это пустяк. На фоне других, более отвратных новостей…
Адмирал Фишер говорил скрипучим голосом, по звуку, словно спускаемая через клюз якорная цепь (такая вот ассоциация внезапно появилась у «сухопутного» лорда Адмиралтейства). Черчилль неожиданно похолодел от одной мысли — если вчерашнее торпедирование германской подводной лодкой броненосца «Формидайл», вместе с которым погибли более пятисот моряков, всего лишь пустяк, то какие ужасы несут другие новости, более кошмарные, но пока тщательно скрываемые «Джекки» на своем невозмутимом лице джентльмена. И они сразу последовали, изложенные суховатым и скрипучим голосом замшелого бюрократа, без всяких клокотавших в душе энергичного адмирала эмоций:
— Вчера у островов Зеленого Мыса потоплен торпедой старый крейсер — не убрал я вовремя с флота эту рухлядь. Всплывшая подводная лодка расстреляла из пушки бельгийского «купца» и позволила собрать на португальский парусник экипажи. Лодка тут же ушла на юг. Через два часа американский транспорт, вышедший из Марокко, радировал, что видит сразу две субмарины, идущие надводным ходом. На них отличные от прежних надстройки, нет пушек, и номера на всех трех другие, прежде не встречаемые. Сегодня еще одну подводную лодку рыбаки видели в Бискайском заливе — ее номер 34, следующий по порядку за двумя прежними, и, что характерно, она тоже шла на юг Атлантики. И мне думается, что отнюдь не для отдыха в эстуарии Ла-Платы или пляжах Рио-де-Жанейро…
Адмирал сделал паузу, чуть кашлянул, словно в горле запершило, а затем язвительно улыбнулся:
— Трудновато отдыхать в Антарктике, хотя там и лето сейчас стоит. А вот появление сразу семи вражеских подводных лодок на наших Фолклендах может совершенно изменить ситуацию для нас в худшую сторону. Вы это не находите мой молодой друг?
— Наши транспорты могут быть атакованы на переходе…
— Пустое, не обращайте внимания, — Фишер чуть взмахнул рукою, словно отгоняя высказанное предположение как вздорное. — Эти ныряющие тазики бесполезны на океанских просторах, атаковать идущую на двенадцати узлах эскадру они не смогут.
— Но как же десант? Грузы? Артиллерия, наконец, сэр?
— Зачем, мой друг? Два батальона морской пехоты и несколько батарей легко уместятся на пяти лайнерах, что сейчас снаряжаются в Портсмуте. Их вполне достаточно, чтобы очистить острова от немцев — там чуть больше тысячи тевтонов, плохо вооруженных. Набранных откуда попало матросов и эмигрантов, а не профессиональных солдат. А потому от помощи армии следует отказаться — это личное дело Ройял Нэви, сами справимся. Через неделю в море выйдут четыре «Дункана», их будут сопровождать «города» и добрая дюжина эсминцев. Через сутки следом за ними выступят два броненосных крейсера «Минотавр» и «Дюк оф Эдинбург», что прикроют лайнеры, в охранении два «скаута». У берегов Бразилии отряды соединятся в эскадру под командованием вице-адмирала Мура — он достаточно опытен, стар и убелен сединами, и не в силах наделать тех вопиющих глупостей как этот напыщенный павлином болван Стэрди!
Голос Фишера слегка задрожал от переполнявших его эмоций, что было хорошо видно. Но старый адмирал все же сдержался от привычных для него крепких высказываний в адрес бывшего начальника Морского генерального штаба. Черчилль мысленно сплюнул, но с самым невозмутимым видом, присущим джентльмену, стоически стерпел флотский «гаф» в адрес своего погибшего «протеже». «Джекки» продолжил говорить дальше с гораздо более спокойным тоном:
— Из южной Африки прибудет отряд транспортов с разными грузами, включая мулов, лошадей, фураж и продовольствие. На них также несколько рот африканских стрелков, которые усилят наши десантные партии. В прикрытие конвоя подойдут старый броненосец «Голиаф» и парочка «чилийцев». Раньше них отправятся броненосные крейсера «Дифенс», «Уорриор», «Черный Принц», плюс с ними еще два «каунти». Все отряды встретятся в Монтевидео, и, приняв уголь, отправятся на Фолкленды. Наших броненосных кораблей вполне достаточно чтобы смести с лица земли все наспех возведенные противником береговые батареи и укрепления. А заодно утопить германские крейсера, если те осмелятся вступить с ними в бой! А затем мы высадим в бухте, вот здесь, морскую пехоту с африканцами. Впрочем, надо попросить бригаду пехоты у Китчинера — пусть и армия внесет свою лепту! Если потребуется, из команды каждого большого корабля будет сформирована десантная рота с орудием при каждой, что практически вдвое увеличит силы флота на берегу. Сам пролив перекроем сетями, уже мобилизованы для этого два десятка шлюпов и траулеров, пусть ловят «железных акул», как делают это наши рыбаки в Ла-Манше. Конечно, потери от торпедных атак из-под воды будут, пусть даже мы потеряем два, допустимо три броненосца с парой крейсеров — это вполне терпимо. Зато десантный отряд двинется на блокированный с моря Порт-Стенли и возьмет его штурмом! Если тевтоны откажутся там капитулировать, то тем лучше. Мы раздавим их там, как лягушку, что попала под копыто коня!
Черчилль задумался — разработанный Фишером план был гораздо более продуман, чем тот, который они со Стэрди наспех предложили после поражения при Коронеле. Теперь, глядя на карту, на которой линиями были проложены курсы стягивающихся с разных сторон к Фолклендам отрядов, он мысленно восхищался старым лордом — тот не ослабил Гранд Флит ни на один новейший линкор. «Дунканы» вообще изначально проектировались как «защитники колоний» — броневой пояс в 7 дюймов, зато большая дальность плавания и скорость в 19 узлов. С бывшими чилийскими «ваканте» и «оккупадо» (единственные испанские надписи на кораблях, что остались на дверях офицерских гальюнов) вполне схожи по всем данным, только главный калибр в 12 дюймов вместо десяти. Но даже такая «тонкая шкура» вполне защитит от германских 210 мм снарядов «Шарнхорста» и «Гнейзенау», а на определенных дистанциях от 280 мм «подарков» с линейных крейсеров противника. А старый «Голиаф» из южной Африки и «каунти» совсем не жалко потерять — абсолютно не годные для схватки с
