Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
class="p1">— Серёг, простучи-ка мне всё, до чего сумеешь дотянуться, на подполковника Валерия Сезонова. Из Москвы. Это мой личный запрос тебе.
— То есть никого не привлекать? Ладно, сделаю.
— Спасибо. Только тихо, никому об этом. И как можно скорее.
— Что-то случилось?
— Он что-то знает про полигон. Конкретно что, не знаю. И связывает его со смертью Ковалева.
— Погоди, еще раз, как, ты сказал, его фамилия? Сезонов?
— Да. Отчество не помню.
— Не надо. Я его запомнил. Сезонов Валерий Игоревич. Он несколько дней назад приезжал к полигону, когда я там был с трасологами.
Багров замолчал, пораженный новостью.
— А ты что мне не сказал про это!
— Я же его развернул сразу же, минуты через две, как он подъехал. Он ничего и никого даже увидеть не успел.
— Этот тип сейчас встречался со мной будто бы для приятельской беседы и заговорил о полигоне. Упомянул… кое-что. Если понимаешь, о чем я.
Теперь в трубку молчал следователь Аверченко.
— Это уже второй тип за последние месяцы, который догадывается о зверях, — летя по дорогам, не встречая на пути запрещающего сигнала для автомобилей, сухим голосом говорил Багров. — Сначала журналюга. Теперь этот, столичник.
— Значит, он как-то вышел на Яркова и встречался с ним.
— Получается, так. И этот очкастый ему всё рассказал, урод. Мало я его тогда побил… В общем. Мне надо знать по максимуму об этом подполковнике. Только сам не нарвись на проблемы в несогласованных поисках.
— Обижаешь. Поищу, будь спокоен.
— Ага, давай.
Багров сбросил вызов и, кинув телефон на соседнее с водительским кресло, вдавил на газ.
***
Кажется, настало время предпринять то, что пытался проделать Арсений. Пойти ва-банк.
Я начинаю его понимать. Что-то нестерпимо гложет. Не дает покоя. Занимает все мысли. Не жизнь, а… какое-то страдание от желания знать правду.
Некое ощущение границ дозволенного еще присутствует. Хотя нет, наоборот — происходитстирание этих граней. И всё же… аахх, как тяжело. Как нельзя разобраться. Как не можешь думать, но хочешь действовать. Как не хочешь действовать, а лишь можешь думать об этом.
Если бы ты не поехал на тот полигон, Арсений… Если бы…
Это ты заставляешь меня проследовать по твоему последнему пути. Ты подталкиваешь на поиск и добычу фактов и доказательств. Именно ты сам был бы рад узнать в действительности, что́ не так с этим злосчастным полигоном…
Наверное, за тебя это узнаю я.
Внутренний голос сопротивлялся, но чувство справедливости и поиска правды было непоколебимо и упорно. Внутри Сезонова страх боролся с желанием. Он понимал всю невероятность и рискованность предпринимаемого шага, но не знал, не имел даже приблизительного понимания, что́ может ему встретиться близ военной части.
Подполковник знал, что внутреннее противоречие будет терзать его, если он что-то сделает и если это же «что-то» не сделает. Невидимые когти будут скрести и щемить сердце, если он останется в гостиничном номере и начнет выдумывать новые планы, новые способы приближения к истине, равно как если бы он ехал по Костромскому шоссе. Тревога будет преследовать его, какой бы из двух вариантов он ни выбрал. И сердце будет бешено колотиться, в ушах и висках стучать горячая кровь, а тело будто опустят в ушат с холодной водой…
Главное, чтобы в действительности, отдавшись вольнодумию, не съехать в холодную воду — река еще совсем не прогрелась.
«Нива» подполковника пересекала Косой мост в сторону Московского проспекта. Сезонов был в ужасе сам от себя. Не он, но кто-то будто в его голове, за него решил и его ногами направился к машине, сел в нее, завел мотор и выехал в апрельскую ночь в сторону полигона.
Что. Я. Делаю.
Только эти слова весь последний час непрерывной каруселью занимали разум, отталкивая иные мысли, в том числе те, которые хотели достучаться до подполковника в отчаянном призыве и мольбе развернуться прочь и уехать, чтобы не нарваться на неприятности. Но тело будто околдовали. Будто управляли.
«Нива» остановилась за полкилометра до видневшегося между деревьями забора полигона. Съехав с трассы за поле в плотный ряд деревьев, заглушив двигатель и выключив фары, Сезонов несколько минут смотрел в сторону закрытой спецчасти. Он не мог решить и решиться. Хотя уже здесь, уже приехал. Вот, совсем недалеко. Что его ждет? Что может случиться? Увидит ли он то, что так смертельно напугало Арсения? И выдержит ли пережитое погибшим другом сам? А если нет? Но он же хотел, сам жутко хотел разгадать тайну полигона. Сам убедиться. Во имя памяти о Ковалеве добыть правду и не оставить всё просто так.
Хотя что он сможет предъявить в качестве доказательств, если сейчас наткнется на нечто чудовищное? У него нет с собой камеры. Телефон сразу отметается: ночная съемка на нем ужасна. Так, на словах, ему никто не поверит, соберись он передать о своем наблюдении нужным людям. Но очевидно ведь, что не соберется! Во-первых, сразу разберутся, что действовал он, подполковник Сезонов, незаконно и недостойно офицера, во-вторых, как ясно из первого, нагрянет двойное следствие: в отношении его незаконного проникновения на полигон и в виде внеплановой проверки военной части. В общем, плохо будет всем и каждый, затянутый в следствие, хорошенько отберет по законам мирного времени, в деле, спрятанном в секретных грифах.
Ва-банк, Валера. Ва-банк. Только так.
Внутренний голос несколько раз повторил эту фразу, будто подгоняя, вселяя уверенность в правоту действий. Но Сезонова наоборот всё больше и больше тянуло назад. Тянуло назад, когда он вышел из машины и ступил на влажную землю. Звало назад, когда он, пригибаясь, осторожничая, шел за деревьями в сторону полигона. Призывало назад, когда он оказался в заключении леса, скрывшего его от трассы. И вот теперь уже дороги обратно не было.
Всего в ста метрах впереди тянется холодный бетон забора с редкими островками заградительной сетки.
Сезонов остановился за широким стволом и еще раз провернул в голове план действий на случай опасности. План весьма прост: вырваться и, не мешкая, не оглядываясь, нестись к машине. Но лишь бы пришлось только наблюдать издалека. Только бы не убегать от преследования чудовища. И неизвестно, что хуже: встретиться с Багровым или же нет. Вдруг тот вернулся, уверившись, что он, Сезонов, осмелится дойти до того, что приблизится к полигону? Или прислал сюда своего человека, или наказал младшему подчиненному следить и выяснять, не покажется ли московский подполковник, а сам тратит время на то, что объезжает все гарнизонные части и собирает данные о нем, внезапном столичном госте?
Сезонов настолько забылся в мыслях, что даже, казалось, сосредоточенный и внимательный
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
