соответствовать нелюбимому мужу, исполнять роль "светской львицы", вместо того, чтоб валяться круглыми сутками пред телевизором в тапках и мягком халате. Ещё приходилось притворяться в постели. И как назло, муж был неутомим. Занятия любовью продолжались по два часа почти каждую ночь. Роксана чувствовала себя измотанной, а тут ещё муж заговорил о ребёнке. Ё моё! Роксана негодовала в душе. Итак толком не наслаждается деньгами, так ещё и требует, чтоб она родила! Это было последней каплей. Итак достала её эта противная падчерица, которая прилипла к ней, как банный лист, и не давала спокойно посидеть ни минуты со своими играми, так ещё одного родить! Тут-то и созрела мысль избавиться от мужа. Сам виноват: не даёт ей покоя. Она устала, дико устала. Думала, что обеспеченная жизнь будет приносить ей радость и покой, а вышло наоборот: одни нервы, суета, вечное притворство и напряжение. Обязанностей выше крыши, и ещё ходи всё время ухоженная, на каблучках, улыбайся всем.
Именно сегодня Роксана Садыкова чувствовала себя особенно несчастной и обманутой. Потому что утром состоялось оглашение завещания её умершего мужа. Сегодня она получила, можно сказать, удар в спину: как? ну как она могла этого не предусмотреть?! Что муж составит завещание! Ведь всё она продумала до мелочей: и способ убийства этого гада придумала идеальный, и блестяще его исполнила, и этого мерзкого патологоанатома подкупила (отвалила аж семьсот тысяч за поддельную экспертизу трупа), и так умело играла роль безутешной вдовы всё это время, и роль любящей матери! Комар носа не подточит. А уж эта противная девчонка татарских кровей все соки выжимала из Роксаны: то поиграй с ней, то погуляй, то в кровать к ней залезет, то роется в её косметичке, "мамочка, мамочка, накрась мне ноготочки!" Будто няни нет. И приходилось играть роль. Постоянно терпеть. И нельзя по-другому. От девчонки надо избавиться тоже. Каким способом, Роксана пока не знала. Но все вокруг, от свекрови до домработницы должны быть убеждены в том, что Роксана обожает приёмную дочь. Чтоб в случае чего… Никто её не смог заподозрить… Так вот, планы Роксаны рушились на глазах: первоначально она намеревалась распродать все активы Рамиля (для этого даже успела нанять опытного юриста, так как сама в этом ничего не смыслила). Каково станет её состояние после этого, Роксана даже не подозревала. Дважды в месяц она встречалась с Пашей Федышиным, правой рукой мужа. Тот докладывал Роксане, как идут дела на предприятиях, какие прибыли приносит ресторан и торговый центр, магазины. Раскладывал перед хозяйкой бумаги. Много бумаг со счетами, дебетами, кредитами… И много и подробно говорил. Роксана делала вид, что понимает, о чём речь. Задавала какие-то вопросы. Вникать во всю эту бухгалтерскую отчётность у неё не было желания, да и не хватало ума. Всё равно продавать это имущество, весь бизнес. Покупателей уже начал подыскивать Роксанин юрист. С этими деньгами она могла бы жить как и где хочет, и не работать. Открыть счёт в швейцарском банке и жить на проценты. Шикарно жить. А девчонку оставила бы бабке с дедом. Они об этом только и мечтают. Сколько она получила бы? Миллиард? Или меньше?
Не важно. Утром сегодняшнего дня всё рухнуло. В восемь утра она, как и несколько ближайших родственников Рамиля были приглашены в нотариальную контору. Как она могла так ошибаться? Ведь она знала, что муж доверял ей, любил. И речи не было ни о каком завещании. А уж когда она услышала, сколько ей причитается… Земля ушла из-под ног. Всё, что она считала уже своим, распродастся, а средства отдадут благотворительному фонду! А им вдвоём с девчонкой всего лишь дом, коттедж и две тачки. И какой-то мизерный счёт, и при всём при этом, она должна оставаться опекуном Альфии! То есть, получается не выйдет просто сбагрить девку свекрови. В уме Роксана прикинула, что всё это имущество стоит где-то миллионов тринадцать-пятнадцать, не больше. А если она откажется от дочки, то ей и того достанется всего половина? Семь? С такими копейками ни о какой Швейцарии не может быть и речи. Поэтому, решено. Она завладеет всем. Примерно месяц-два, пока всё уляжется, будет жить как прежде. Потом девочка должна будет исчезнуть из её жизни. Как? Она подумает ещё. А пока продолжит свою игру.
– Здравствуйте, Роксана Олеговна. Простите, задержался. Пробки.
– Ничего себе, задержался! Жду почти час! – женщина гневно посмотрела исподлобья на низкого коренастого мужчину неопределённого возраста, одетого в серые джинсы и клетчатую светлую рубаху с коротким рукавом, на два размера больше. Мужчина часто заморгал, вынул такой же клетчатый платок и стал вытирать пот со лба суетливыми движениями.
"Блин, друзей себе под стать подбирал что ли? Такие же мелкие и недотёпистые, как сам" – подумала Роксана, живо представив рядом с Федышиным своего покойного благоверного, такого же низкорослого и одетого как попало, небрежно и не по моде.
– Ладно, прощаю, – Роксана снисходительно улыбнулась. – Давайте, ближе к делу. Итак, Павел… Как Вас там?
– Михайлович.
– Да, Михайлович, я вот для чего Вас пригласила. Сегодня мы, как Вам известно, узнали о том, что Рамиль завещал, так сказать, обналичить все свои активы, и перевести деньги на счета благотворительного фонда "Дыхание". Вы назначены ответственным за эту процедуру.
– Да, Роксана Олеговна. Я, признаться, удивлён. Не подозревал даже, что Рамиль Хасанович составил завещание.
– А вот я не удивлена! Всегда знала, что мой муж, мой любимый, самый благородный на свете человек. С большим сердцем. Боже, как мне не хватает его. За что мне это? – произнесла Роксана дрожащим голосом и тихо заплакала.
Павел Федышин пододвинул свой стул вплотную к безутешной вдове и немедленно вынул тот платок, которым только что вытирал пот. Им он стал аккуратно вытирать крупные Роксанины слёзы, такие натуральные, такие естественные… В нос девушке ударил запах кислятины, от чего её чуть не вырвало. Пришлось резко встать и подойти к окну, картинно уставившись вдаль.
– Спасибо Господу, Альфия со мной, – продолжала Роксана сквозь слёзы. – Смотрю на неё, и мужа в ней вижу: так и хочется прижать её к себе и не отпускать, ни днём, ни ночью.
У Федышина сжалось сердце. Он смотрел на эту плачущую красивую женщину, такую грациозную, хрупкую и беззащитную, и ему самому хотелось прижать её к себе и не отпускать ни днём, ни ночью. "Повезло же моему другу. Такая женщина полюбила его! И до сих пор любит. Даже после смерти. Жаль, что таким недолгим было их счастье!" – искренне пожалел Павел Михайлович.
– Ну ладно, – сказала Роксана, успокоившись
