может быть, — удивилась я. — Уверена, что это досадное недоразумение.
— Досадное недоразумение — выбор вашей компании в качестве нашего основного партнера, — казалось, о тон его голоса можно легко порезаться. — Отец просил заключить новый контракт, но я принял решение о разрыве наших деловых связей. С сегодняшнего дня сеть наших ресторанов не нуждается в ваших услугах.
— Рустам Геворгиевич, — хотела ответить я, но он даже слушать меня не захотел и молча вышел из моего кабинета.
— Да что за порода?! — крикнула, стукнув по столу.
Настроение испортилось и я, взяв вещи, поехала на съемочную площадку.
Сегодня снимали примирение Мирославы и Шамаша — одна из сложных в написании, но горяче любимая мной сцена. Съемки проходили в небольшом ресторане, расположенном в городском парке.
День выдался жарким, поэтому я решила снять одетую утром джинсовку и остаться в легком изумрудном платье. Волосы благоразумно убрала в хвост.
На площадке кипела жизнь. До захода солнца команда работала в помещении, снимая ссору влюблённых, а во время заката все должны были переместиться на улицу, чтобы запечатлеть страстный поцелуй в багровых лучах.
Не смотря на то, что в начале я не была в восторге от выбора актеров на главные роли, сейчас все происходящее казалось таким гармоничным, что, прислонившись к стенке, с удовольствием наблюдала за разворачивающимся действием.
— Больше экспрессии! Огня! — кричал режиссер, размахивая сценарием. — Кирилл, твой взгляд должен граничить с безумием, но при этом не быть сумасшедшим, понимаешь меня?
Я повернула голову в ту сторону, куда обращался Яков Михайлович. За небольшим черным столом сидел Покровский, исподлобья смотря на оператора.
Увидев Кирилла, я сначала не поверила глазам. Как может человек так измениться? Парень наклонил в бок голову, нервно сжимая губы, а я не могла отвести от него взгляд. Такой необычно красивый. Зачесанные назад белокурые волосы, непослушная прядка которых неаккуратно спадала на лоб, пухлые губы, искаженные в нервной усмешке и легкая щетина — явная заслуга визажистов. Белая рубашка с расстегнутой пуговицей придавала его образу мужественности, граничащей с сексуальностью. Сейчас он был безумно хорош.
Наблюдая за Покровским, не заметила, как ко мне подошла Яна.
— А ты не хотела, чтобы он снимался, — усмехнулась она, проследив за моим взглядом.
— Признаю, что ошибалась, — заворожено ответила я. — Какие сцены ты хотела поменять?
Выйдя на улицу, мы долго разговаривали о ходе событий. Яна решила переиграть самое важное — финал. По ее виденью Мирослава должна была оставить Шамаша и постепенно сблизиться с Яном.
— Игнат — больная любовь, которая не сможет принести ей счастье, — утверждала она. — Тем более рейтинги просмотров должны взлететь, когда начнут говорить о необычном завершении этой истории.
— Но тогда теряется весь смысл… — мне не хотелось менять конец романа. — Суть в переосмыслении его жизни, принятии решения завязать с преступным миром и остаться с любимой женщиной. Если мы изменим финал, тогда зачем все это?
— Затем, что в первую очередь нужно выбирать себя, — Яна спокойно улыбнулась. — Мирослава решит жить счастливой жизнью с человеком, который станет для нее благословением. Но можешь не переживать — у Игната обязательно тоже все будет хорошо.
— Может тогда сделаем открытый финал? — спросила я, нервно потирая запястье.
— Хорошо, — девушка похлопала меня по плечу, — подумаю над этим на досуге.
Когда мы с ней разговаривали, съемочная группа переместилась на улицу. Пока операторы настраивали свет и камеры, я решила поговорить с Покровским, но подойдя ближе к актерам, поняла — он занят. Кирилл мило разговаривал с Алиной, и даже позволил себе убрать за ухо выбившуюся из пучка прядь ее волос.
«Неужели это она?», — подумала я.
— Начинаем! — прокричал режиссер. — Помните, у нас не так много времени. Буквально через пятнадцать минут свет уже будет не тот, а мне совершенно не хочется возвращаться завтра. Поэтому, собрались и снимаем!
Сцена, развернувшаяся на моих глазах, вызвала колючие мурашки. Мирослава выбежала из ресторана, а Игнат пытался ее догнать. Девушка кричала, вырывалась, горько плакала, но сильные мужские руки не выпускали из захвата, крепко прижав девичье тело к груди.
И вот этот момент…
Кирилл развернул Алину к себе и без промедления впился в ее губы страстным поцелуем.
Мое сердце, на секунду взлетевшее в небо, упало на землю, забыв как биться. Хотелось кричать: «Я верю! Верю в вашу любовь!». Но чем дольше думала над этим, тем больше понимала: «Они не играют. Они проживают свою жизнь. И эта сцена — единственный раз, когда можно не прятать свои чувства».
— Очень красиво, — сзади раздался голос Артура.
— Что ты здесь делаешь? — удивилась я, повернувшись к нему.
— Неделю назад я выкупил этот ресторан, — Юматов подошел ближе, встав справа. — А три дня назад мне позвонили и сообщили, что хотят провести здесь съемки. Сначала я хотел отказаться, но подумав, решил — деньги лишними не бывают.
— Странно это слышать от наследника прибыльного дела, — я усмехнулась, отвернувшись.
— Скажем так, — Артур скрестил руки на груди, — я теперь птица свободного полёта. После нашей неудавшейся свадьбы отец оставил бизнес на Рустама, предложив мне до смерти впахивать на твоего отца. Но, как видишь, совесть не позволила мне этого сделать.
— Но этот ресторан он все же помог тебе купить, — я наблюдала за аплодисментами съемочной команды и улыбающимися Кириллом и Алиной.
— Кто сказал? Мне пришлось потратить практически все свои сбережения. Немного осталось, но я решил сделать здесь ремонт.
— Я рада, что у тебя все хорошо, — мне хотелось уйти, но Артур задержал, взяв за предплечье.
— Ты пытаешься меня избегать? — он внимательно смотрел в мои глаза. — Не смотря на то, что мы разошлись на не самой приятной ноте, мне бы не хотелось прерывать наше общение.
— А как на это посмотрит Карина? — уголок моих губ приподнялся.
— Надеюсь, никак, — Юматов пожал плечами, и отвёл взгляд. — Мы расстались.
— Что? — удивилась я. — Как? Почему?
Но Артур не успел ответить — к нам подошел Кирилл.
— Все хорошо? — спросил он, недоверчиво смотря на нас.
— А должно быть плохо? — саркастично усмехнулся Юматов.
— Все в порядке, — ответила я, почувствовав себя максимально неуютно, находясь между двух мужчин. — Вы закончили?
— Да, — сказал Покровский, неожиданно обняв меня за талию. — Сейчас переоденусь и можем ехать в «Синема».
Артур медленно опустил взгляд на место, где лежала ладонь Кирилла. Его лицо исказилось от кривой ухмылки, но парень быстро взял себя в руки и понимающе улыбнулся.
— Виталина, — к нам подошла радостная Алина, — наконец-то я Вас застала!
Но как только она увидела как Покровский обнимает меня, ее лицо дрогнуло. Нервно прикусив губу, девушка продолжила:
— Хотела набраться наглости и позвонить,
