Книга Забыть тебя невозможно - Мария Высоцкая

Ариша

Тим выходит из кафе первым. Придерживает для меня дверь, киваю в знак благодарности. Кажется, за это утро я только и делаю, что говорю ему спасибо.

— Моя машина, — он кивает на стоящий у тротуара мерс. — Тебя точно никуда подбросить не нужно?

— Нет, я прогуляюсь.

Отнекиваюсь. Не уверена, что смогу выдержать еще даже несколько минут вот такой непринужденности. Нервы как гитарные струны натянуты. Еще немного, и лопнут. Боюсь себя и своих реакций, очень боюсь. Потому что еще час назад я была готова на шею ему броситься. Потому что вовремя появился, помог…

Уголки губ поддергиваются вверх. Душно, несмотря на то, что на термометре сегодня от силы градусов восемнадцать. Все от волнения, естественно.

Касаюсь ладонью взмокшей шеи. Смотрю на Тима. Он тоже до сих пор взгляд не отвел. Мы стоим друг напротив друга и молчим.

Первая рву наш визуальный контакт. Ладони вспотели, скольжу ими по бедрам, явно привлекая внимание Тима к своему телу. У него кадык дергается, а у меня сердце в пятки уходит.

Когда я заметила у него кровь, у самой губы опалило жжением. Хотелось хоть что-нибудь сделать, чтобы ему помочь.

А возможно, я просто нашла предлог, пальцы и так все утро чесались. Очень хотела до него дотронуться. Снова подойти слишком близко, запретно, но в благих целях, ага.

Смаргиваю оцепенение, в которое погрузилась, и вскользь касаюсь его предплечья. У него горячие руки, мне жарко, но я все равно чувствую исходящее от него тепло.

— Спасибо, еще раз, — выдыхаю, — я позвоню, — перехожу на шепот. Шевелю губами в паре сантиметров от его лица.

Как мы снова оказались друг к другу вплотную, ума не приложу. Сами собой притянулись, вероятно.

Страшно говорить громко, страшно верить, что все это по-настоящему происходит.

— Аккуратней будь.

Тим впивается в меня взглядом. Пристальным, немного пугающим. Не могу считать его эмоций. Когда он злится, это всегда ясно. А когда вот так…

— Буду.

Киваю и хочу сделать шаг в сторону. Отдалиться на пару сантиметров, чтобы выдохнуть. Слишком тяжело все это, волнительно.

— Подожди.

Вскидываю взгляд. Я еще не отошла, поэтому практически задеваю лбом его подбородок. Смотрю теперь уже не шевелясь. Чувствую его пальцы на своем запястье и покрываюсь мелкими мурашками. Они колючие, отрезвляющие. Тело, конечно, не слушается, все еще скованно, но я хотя бы вдох теперь сделать могу. Шумный, глубокий.

Тим склонятся к моему лицу. Мне кажется, я со стороны вижу, как у меня распахиваются глаза и расширяются зрачки. Он тянет. Все как в замедленной съёмке, детальная раскадровка. Каждая эмоция обязательно отложится в памяти на долгие годы.

Его истерзанные губы приближаются. Он чуть сильнее сдавливает мое запястье, словно боится, что я сбегу. Но точно не сегодня. Поймана общая пленительная волна. Стресс, выброс адреналина и просто эндорфины. Совокупность. Прошлое, настоящее, будущее…

— У тебя крем от десерта, — проводит большим пальцем по моим губам, в самом уголке.

Смаргиваю. Все мое существо в это мгновение готовилось к поцелую.

Облизываю пересохшие губы и снова замираю. Мне кажется, мы оба застываем в центре шумного мегаполиса. Вокруг люди. Много людей, и у каждого из них свои горести и радости.

У нас же с Тимом они обоюдные. Запредельная осторожность в совокупности с сумасшествием. Ничего не прошло, не забылось. Ничегошеньки.

— До встречи.

Он не улыбается больше. Только смотрит как одержимый. Да я и сама, наверное, так же на него пялюсь. Душевнобольная, не иначе.

— Пока, — заторможенно взмахиваю ладонью где-то внизу, потому что сил поднять руку просто нет.

Я просто сгусток желе, и все.

Азарин делает шаг в сторону. Как только он отдаляется, волшебство момента постепенно начинает растворяться.

Наблюдаю за тем, как он садится в машину. Уже бодро, без моральных торможений. Я вот так быстро перестраиваться не умею, до сих пор ведет, а в ноги точно ваты напихали. Если шаг сделаю, упаду. Прямо здесь.

Опускаю взгляд. Такси уезжает.

Домой добираюсь словно в тумане. Сначала долго иду куда глаза глядят, а когда сил не остается, вызываю такси.

Настроение колеблется. От закладывающей уши эйфории и трепещущих в животе бабочек до ужасающей безнадеги.

Меня гложет чувство вины перед Пашей. Я поступаю с ним как настоящая дрянь, но в то же время меня захлестывает предвкушение следующей встречи с Азариным.

В голове каша, но я же сама ее там изо дня в день огромной ложкой перемешиваю.

Оказавшись дома, почти сразу напарываюсь на маму. Она сидит за столом в кухне. Пьет травяной чай.

Взмахиваю рукой и занимаю стул напротив. Лучше, конечно, подняться к себе, но в моменты морального истощения меня всегда тянет к ней. Посижу просто, поболтаю о какой-нибудь ерунде, и сразу легче станет.

— Ты что-то долго сегодня. Не слышала, чтобы ты ворота открывала.

Мама бросает взгляд на панорамное окно в гостиной.

— Я на такси, — поджимаю губы.

Рассказать о случившемся нужно. Так она хотя бы сможет прикрыть меня перед отцом, и тот не отберет ключи в целях моей же безопасности, на которой папа очень помешан.

— Что произошло?

— На парковке бампер царапнула, пришлось отогнать машину в сервис, — всей правды, естественно, не говорю.

Мама внимательно всматривается в мое лицо.

— Только это?

— Да. Через два дня будет готово. Ты же папе не скажешь?

— Не скажу, конечно. Он тот еще параноик, — она улыбается, немного закатывая глаза. — С тобой все хорошо? Только бампер пострадал?

— Да, да. Я, когда выезжала, урну задела. А потом Тима встретила, он помог отогнать машину в сервис. Я немного на нервах была.

Все же решаюсь упомянуть Азарина. Во-первых, в итоге все равно проболтаюсь. А во-вторых, хочу посмотреть на ее реакцию. В отличие от папы, мама Тима вроде продолжает воспринимать адекватно.

— Хорошо. Деньги нужны на ремонт?

Отрицательно качаю головой. Тим уже заплатил за покраску, там не так много вышло. Сегодня я намеренно ему сказала, что у меня не хватает, чтобы отдать долг при следующей встрече. Собственно, по этой причине ее и организовать. Но Тим и здесь меня опередил, потому как озвучил свою причину для того, чтобы в будущем нам снова увидеться.

— Тебе чай налить? — мама упирается ладонью в стол и уже хочет встать.

— Нет, я водички.

Поднимаюсь и тут же зажмуриваюсь. Звук лежащего на столе телефона разлетается по кухне.