- Не ори, - приказала бабка ровным тоном - Береги силы. На крик потратишь, родить нечем станет! Чье дитя - то, Меридит? Не звериное?
Потолок и стены пустились в пляс, потом резко остановились. Принцесса отерла лицо рукой.
- Нет... - выдохнула она осипшим горлом - От другого ребенок... не лимбрия. Не их... АААААААА!!!
Роды шли быстро, неправильно, словно уже очень торопился на свет потомок Адиона, ждали его здесь... Или решил доделать то, что не успел его отец - прикончить! Окончательно сломать женщину, посмевшую вывернуть душу покойного Шеридана наизнанку, а потом и горло вскрыть. Посмела оставить стынуть на покрывалах атлетическое тело с узкими бедрами, широкой грудью и выпущенными наружу блестящими петлями кишок.
С запрокинутой головой и ясными глазами - проснулся в последнюю секунду... "Меридит, дрянь, сука...", захрипел, зажимая кровенеющее горло, сдался.
"Пусть сука. Пусть так. И тебе приятных снов, тварь."
Он мучал при жизни и после смерти, являясь в снах, возвращая тяжелое, липко - приторное чувство привязанности. Кинжал не решил проблем, только добавил.
А теперь и дитя его мучает - бьется так, что, кажется еще миг и внутренности наружу.
Меридит кричала мало, терла поясницу, морщилась. Слушалась старую повитуху, понимая и сама - хер ли толку в криках? Только измотаешься, пока эта пытка не кончится, не пройдет и боль. Хоть заорись - никто не поможет.
Вот и Шеридан также говорил - хоть заорись, сладкая. Моя ты. С потрохами моя!
" - Давай, раздвинь ноги. Раздвинь сама или я их сломаю."
Потом дарил побрякушки. Это и хорошо - на первое время хватило им с Мэлвином. Да и осталось еще, на дне грубого заплечного мешка, завернутое в грязную тряпку грязное золото.
- Давай, шире ноги! - скомандовала Марта - Коленки согни. Тааак... Давай, давай, давай...
Тугой толчок. Потом еще и еще...
Потом будто что - то надавило на виски и лоб. Меридит натянула побелевшими пальцами простынь и завопила от натуги.
И вслед за этим - очередной ГРАХХХ!!! за окном, усилившийся шум дождя, мелкое кряхтение бабки, хлопок входной двери. Одновременный, смешанный кисель звуков.
- Уйди, Элиджар! АААААА, Марта!!!
Его руки, мокрые от дождя, пахнущие мокрым камнем и мокрой шерстью сжали ее плечи. Щека прижалась к ее щеке. От этого по необъяснимой причине стало легче...
- Ушел бы ты... - попросила Марта, безуспешно сдувая со лба прилипшие седые волосы - Не твое тут дело.
Оборотень не прореагировал никак. Вместо того, чтоб встать и выйти, взял за руку Меридит, тут же вцепившуюся пальцами в его ладонь.
- Чего ты, маленькая? Все хорошо.
Девушка зажмурилась. Еще толчок, взвизг, непонятная легкость... хлюпанье... и - вместе со следующим ГРАХХХХ!!!!, густой молочный кисель грозы рассек острый, резкий, детский крик.
- Слава Мейрду, - забурчала старуха, легко нажимая на живот Меридит и принимая детское место - Давай, помогай, кот! Раз не боишься.
...Уже много позже, когда управившись со всеми делами и отдав распоряжения, Марта ушла, наконец, спать, он пришел к принцессе и сел рядом, осторожно и аккуратно. Выглядел оборотень неважно, будто человек после долгого трудового дня.
- Ты устал? - спросила она полушепотом, осторожно и еще неумело перекладывая ребенка с руки на руку.
Мальчик закряхтел и повертел головой, отыскивая грудь. Девушка стянула рукав просторной рубахи с плеча, ребенок тут же захватил сосок, всхлипнул и причмокнул.
Эти манипуляции принцесса проделывала ровно, спокойно, как - то без стеснения, будто они с лимбрием долгое время уже жили одной семьей и вырастили, по меньшей мере пятерых детей.
Внезапно Элиджару захотелось, чтобы она отозвалась на его близость как - то по - другому, что ли...
Сейчас он был для нее не более, чем кровать, стул или стол. Удобная мебель или кухонная утварь - необходимая пока, но только пока. Придет время, на смену явятся новые вещи - более...
...нужные.
Один уже явился - крупный, красный от крика, черноволосый. С изумительного серо - голубого оттенка глазами и крошечной звездчатой меткой на ладони правой руки.
Магия Шеридан. Со временем метка выцветет, а Сила возрастет...
- Нет, не устал. - соврал лимбрий - Ты ребенка будешь отдавать? Или?
Меридит скинула ноги с постели, уложила заснувшего мальчика в огромную корзину, застеленную тряпками. Несколько минут смотрела на него. Взгляд был тяжелым, как дым от нечищенных печных труб.
- Я отдам, как отниму от груди. - сказала она - Сейчас никак. Кто будет с ним возиться, Элиджар? Чем кормить? В округе полторы коровы и столько же коз, а кормилицу я вряд ли найду. Откормлю - отдам.
- Я еще раз тебе предлагаю.
- Договор? - девушка прилегла, поморщившись - Давай.
Он покачал головой:
- Нет, девочка. Не договор. Единение. Семью.
Она помолчала:
- Не получится. - ответила глухо - Я не знаю, как у зверей, а маги соединяются по любви. Иначе выходит... ничего не выходит.
Оторвав, наконец, взгляд от волн волос и обнаженных плеч, лег рядом. Теперь глаза цвета пепла растворялись в серебре.
- Адиона ты любила, Меридит? Любила? Давай, скажи мне.
Девушка уткнулась в твердую мужскую грудь влажным лбом.
- Давай спать. - сказала вполголоса.
...За окном вновь пошел дождь.
Глава 10
Дело близилось к осени, после жары вдруг дохнуло холодом. Все тяжелее стали дожди. Тучи, в летнюю пору несмело брызгающие недолгими грозами, потом превращающиеся в легкие облачка, похожие на веселых откормленных овечек, теперь висели низко, почти касаясь земли.
Дни стали короче, а ночи - прохладнее и спокойнее. Все чаще теперь небо куталось в пелену, а люди - в теплые одежды, извлеченные из сундуков, пахнущие ломкой чистотой и нафталином.
Поместье, как окрестила Меридит свой новый дом, понемногу оживало, встряхиваясь, как после долгого сна. Поправлены и почищены были тяжелые кованые ворота и ограда, приведен в порядок сад и парк.
Новые деревья решили сажать весной. Уродливые же пни, оставшиеся от старых, сложены были в огромные кучи и в один из сухих дней торжественно сожжены вместе с ветками и прочим мусором.
Громадные костры полыхали долго, до самого позднего вечера, швыряя в небо искры и яркие сполохи огня.
- Люблю огонь, - сказала тогда принцесса, проведя грязной от сажи рукой по лицу, убирая волосы - Вот несмотря ни на что, люблю... Пран!
Глава Совета отозвался тут же: подбежав так быстро, насколько позволил разыгравшийся артроз, изогнулся вопросительным знаком.
