Заплатит! Конечно, она же разбогатела. На её голову ни с того ни с сего свалилось пятьдесят штук зеленых!.. Ну почему время от времени лезет из меня подобная гадость!
– Вот что. Отпущу, но только в том случае, если она найдёт себе замену. Между прочим, хорошего телохранителя найти куда труднее, чем манекенщицу.
И мы начинаем спорить. Как обычно. Катя доказывает, что ей вовсе не нужны безмозглые манекенщицы. А я не понимаю, что уметь представить то, что на тебе надето, – это целое искусство… И так далее и тому подобное.
Сходимся на том, что взамен она подберёт мне толковую девушку для выполнения секретарских обязанностей.
– Есть у меня хорошая девушка – Виолетта. Умница, красавица. Английский знает в совершенстве. Начали ей по каким-то показаниям, понимаешь, колоть гормоны, а она растолстела. То есть не до безобразия, но как манекенщица она работать не может.
– Ну, то, что она красавица, для меня не столь важно, – бормочу я, – но ты мне её пришли.
Глава девятая
У меня нет мужчины… уже семь месяцев! Это я к тому веду, что мой старый друг Сеня Гурамов, с которым мы ещё… лет десять назад ездили на соревнования как по всей России, так и за рубеж, вдруг стал мне названивать с предложением посидеть с ним в ресторане, «повспоминать»!
Везёт мне на женатых мужчин. Чем-то я их устраиваю. Скорее всего не только собственным жильем, где можно чувствовать себя вполне вольготно, не боясь, что тебя застукают, но и тем, что я никак не претендую на руку и сердце своих любовников, так что их семьи остаются в неприкосновенности, а душа получает необходимое разнообразие.
Но мне-то что от этого? Трата времени, которое, по словам Кати, приближается медленно, а уходит быстро. Не знаю, кого из великих она цитирует, но что есть, то есть.
Хочу ли я завести какой-то серьезный роман, не знаю. У меня и так всё в жизни есть. Разве что кроме любви. А связь с мужчиной не всегда есть любовь. Так, приятно вместе, вот и всё. Разошлись, и каждый своим делом занимается.
Мой бывший, первый и пока единственный муж нанес мне такую серьезную психологическую травму, что я вот уже шесть лет ни одного мужчину из тех, с кем встречаюсь и имею интим, не представляю в роли своего мужа. А ведь среди них были и очень достойные люди…
Но вот что странно, все эти годы я так и вспоминаю не того, с кем мы прожили почти одиннадцать месяцев, а его мать, которую видела всего два раза в течение двух дней.
Всякая навязчивая идея рано или поздно во что-нибудь трансформируется. Сегодня мне опять приснилась моя свекровь. Что же это во мне говорит: уязвленная гордость, что ли? Теперь мне постоянно снится то самое неуловимо презрительное выражение, с каким она смотрела на меня когда-то.
Впрочем, нет, сегодняшний сон отличается от всех других снов, оттого я просыпаюсь какая-то ошеломлённая. Как так получается, что бывшая свекровь просила у меня помощи? Пусть и во сне.
В этом самом сне, правда, в её глазах всё равно не было униженности, о которой я подспудно мечтала, не было и мольбы. Просто она стояла в проеме двери – за ее спиной почему-то был свет, как если бы и там было что-то открыто – и смотрела на меня. Этот свет мешал рассмотреть выражение её лица во всех подробностях, но губы, несомненно, произносили:
– Ванесса, мне нужна твоя помощь. Больше мне некого просить.
– У вас есть сыночек, который женился на американской миллиардерше! – должна была я крикнуть, но не успела.
Как раз в этот момент мне в бок тычется что-то мягкое и пушистое – сын пришёл ко мне в кровать со своим любимым плюшевым щенком – и совсем несонный голос Мишки спрашивает:
– Мама, а я сегодня в садик не пойду?
С тайной надеждой.
– Как не пойдёшь?
Меня будто пружиной подбрасывает. Давно я не просыпала. Наверное, потому, что вчера долго не могла заснуть. Всё вспоминала бывшего Катиного мужа, пошедшего на такую аферу. Вроде серьезный человек, врач со своей клиникой…
– Мишка, мы проспали!
Я соскакиваю с кровати, на ходу натягивая джинсы и лифчик – остальное потом. Легкое омовение…
– Ты умывался, зубы чистил? – спрашиваю я.
– Я тоже проспал! – говорит он сердито. – Думал, может, сегодня суббота.
В голосе сына явственно звучит разочарование.
– Зато сегодня пятница, – успокаиваю я, – и завтра мы будем спать сколько влезет. Тогда ты беги в ванную, умывайся, а я на кухню – ставить чайник и делать бутерброды, потом я побегу в ванную, а ты пока будешь одеваться…
Что-что, а быстро собираться я умею. Одной рукой как кошка умываю лицо, обтираю грудь мокрыми ладонями и опять застегиваю бюстгальтер. Даже перечислять и то дольше, чем времени у меня на это уходит.
Однако, когда я выскакиваю из ванной, то слышу, как мой сынок кому-то докладывает:
– Мама сейчас чистит зубы и умывается, а потом мы будем завтракать и везти меня в детсад…
– С кем это ты разговариваешь? – на бегу удивляюсь я. – С тетей Катей?
– Нет, с каким-то дядей. Он сказал, что ты ему нужна по работе.
– Скажи, пусть на работу мне и звонит.
– Мама сказала… – начал не спеша объяснять Мишка, но я, не выдержав, выхватила у него трубку.
– Простите, кто это звонит?
– Меня зовут Анатолий Викентьевич Караван, – ответил незнакомый мужской голос. – Я – начальник службы безопасности господина Найдёнова.
– Найдёнов – это тот, кто недавно купил два канала местного телевидения? – проявляю я осведомленность.
– Господин Найденов занимается строительством благоустроенного жилья, – сухо информирует трубка.
Изящный кувырок в сторону. Вроде и не промолчал, и на вопрос не ответил.
– И что хочет от меня прославленный строитель?
Мишка подходит ко мне, и я, прижав трубку к уху, помогаю натянуть ему свитер, в котором ребенок застрял.
– Ему нужен телохранитель-женщина.
Вот оно! Заказы достают меня даже дома!
– Вы знаете мои расценки?
– Цена роли не играет.
– Послушайте, – говорю я, чувствуя, что в руки плывет выгодный заказ, – а не могли бы вы созвониться со мной несколько позже? Мне надо отвезти сына в садик, и мы уже опаздываем.
Мгновенное колебание.
– Этот вопрос нужно решить срочно.
– Но хотя бы пятнадцать минут у меня есть?
– Пятнадцать есть, – нехотя отвечает этот серьезный господин.
– Вот и славно. За пятнадцать минут я сдам своего отпрыска воспитателям, и вы можете позвонить мне на мобильник.
Я диктую номер.
А потом мы с сыном мчимся по лестнице, ввиду того, что где-то застрял лифт. Я даже забываю поздороваться с консьержкой, чему она, видно, не удивляется, потому что кричит мне вслед:
