Она взглянула на полотенце со льдом, который уже начал таять.
– Больше ничего не нужно, – запротестовала Джекки. – Я должна…
Искать телефон. Найти Вики и узнать, что же произошло. Но, как отметил Гарри, Мэйзи была вполне счастлива. Именно этого Джекки и хотела.
Тогда какого черта она суетится, вместо того чтобы спокойно лежать и ждать, пока все не уладится само собой?
– Ничего, – сказала она.
– Вот и славно.
На этот раз в уголке его рта появилась складка.
Это уже было похоже на настоящую улыбку. Может, немного кривую. Но это уже прогресс. Для начала вовсе неплохо.
– Ложитесь. Я дам вам аспирин. – Он наклонился, снял с нее ботинки и положил ее ноги на диван.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Когда через пару минут Гарри вернулся с аспирином и одеялом, Джекки уже спала. Какое-то время он понаблюдал за ней. На ее щеках снова заиграл румянец, дыхание было ровным. Но под глазами оставались темные круги. Впрочем, они не имели отношения к удару головой. Он заметил их еще прошлым вечером, когда Джекки без макияжа спустилась вниз. Гарри подозревал, что причина тому постоянное недосыпание. Уж он-то как никто знал это.
Несомненно, причина в мужчине. Иначе зачем молодой красивой женщине ехать в отпуск одной?
Гарри положил таблетки на столик возле дивана и заботливо укрыл ее одеялом.
– Как она? – спросила Сьюзан, которая принесла чай.
– Уснула. Это лучшее лекарство для нее.
– Ее нельзя оставлять одну. Когда сын моей сестры упал с дерева…
– Да, спасибо, Сьюзан. Я останусь и присмотрю за ней. Оставьте поднос.
– Хорошо. Если что, я наверху.
– Возьмите с собой Мэйзи. Я не хочу, чтобы она беспокоила Джекки.
– Гм!
Это восклицание было красноречивее всяких слов. Сьюзан знала, чего Гарри не хотел на самом деле. Мэйзи слишком беспокоила его.
– Девочка должна ходить в школу, общаться со сверстниками, – добавила Сьюзан.
– Оставьте свои наставления для Салли.
– Уверена, что мистер Джексон будет рад принять ее до конца семестра.
– Не сомневаюсь. Но она здесь не останется. Гарри сделал акцент на последних словах, надеясь, что они, наконец, хоть до кого-нибудь дойдут.
– Ну, раз вы так уверены… – Она поставила поднос и продолжила:
– Мне некогда разговаривать. Если что, вы знаете, где меня искать.
– Вы не могли бы поискать телефон Джекки? В кабинете его нет, должно быть, она обронила его где-то наверху.
– Хорошо.
Когда Сьюзан собралась уходить, они оба увидели Мэйзи, притаившуюся за дверью.
– Она умерла? – прошептала девочка. – Я убила ее?
– Ты? – удивилась Сьюзан. – Как ты могла такое подумать Гарри подошел к двери, желая поскорее выпроводить их обеих.
– Мэйзи, она ударилась головой. Ты ни в чем не виновата, – сказал он, чтобы побыстрее закончить этот разговор.
– Но она выглядела так…
– С ней все будет в порядке. Ей всего лишь нужно спокойно полежать часок. Иди помоги Сьюзан.
– Я бы лучше пошла в школу.
Ну спасибо вам, Сьюзан…
– А можно мне в деревню? Пожалуйста…
Мэйзи была слишком возбуждена. Пожалуй, даже встревожена…
– Не очень хорошая идея, – жестко заявил он. Может, если бы твоя мама упаковала что-нибудь более подходящее…
– Она не виновата! Я сама собирала вещи. Я всего лишь хотела быть красивой, чтобы понравиться тебе!
Затем, словно испугавшись собственных слов, Мэйзи повернулась и убежала.
Сьюзан укоризненно посмотрела на него.
– Знаете, мистер Гарри, это, конечно, не мое дело, но я думаю, что в жизни девочки не хватает порядка.
– Вы правы, Сьюзан. Это не ваше дело.
Она презрительно фыркнула и вышла вслед за Мэйзи.
Лохматая собака незаметно проскользнула в библиотеку и разлеглась перед камином. Гарри подложил в огонь несколько поленьев и обернулся, чтобы убедиться, что он не побеспокоил Джекки. Она лежала на боку, положив руки под щеку. Прядь светлых волос упала ей на лоб, и он осторожно поправил ее. Вдруг он заметил у нее на руке серебряную цепочку с сердечком. На нем было что-то выгравировано, и Гарри знал, что его это не касается. Но когда он отодвинулся, угол освещения поменялся, и слова сами бросились ему в глаза – «Забудь и улыбайся».
Они показались ему знакомыми, и он полез на полку за словарем цитат, в котором нашел двустишие. У него защемило сердце, но он все-таки сумел побороть внезапный порыв.
Гарри почувствовал опасность еще в тот момент, когда Джекки просунула свою ногу в дверь и потребовала впустить ее. Он сделал все возможное, чтобы выставить ее вон, но на эту женщину, в отличие от большинства людей, его грубость не действовала.
Как будто она понимала, что за ней скрывалось…
Нет, это нелепо. Она его совсем не знает.
Однако ей удалось проникнуть в его дом, в его жизнь, и Гарри боялся, что она не успокоится, пока не пробьет броню, в которую он облачил себя, чтобы обороняться от назойливых проныр, которые в погоне за кровавой сенсацией выведают у него каждую мелочь.
Но сейчас это беспокоило его меньше всего. Он мог защитить себя от внешнего мира, но не от того, что происходило у него внутри.
Джекки пошевелилась. Вздрогнула, когда коснулась лбом дивана, все вспомнила и открыла глаза.
Поленья в камине уже догорели. Перед ним, погрузившись в блаженную дремоту, растянулась собака.
Джекки осторожно ощупала свою голову. Шишка была едва заметна, и она встала и пошла, стараясь не делать резких движений. И тут она обнаружила, что компанию ей составляла не только собака.
В высоком кресле сбоку от камина сидел Гарри Тэлбот. Книга выпала у него из рук. Он дремал.
У большинства людей черты лица во сне выглядят мягче, но в суровых чертах Гарри Тэлбота не было мягкости. В то же время оно больше не было напряжено, и, благодаря)той перемене, Джекки поняла, что с помощью грубости он защищается от внешнего мира.
Она не стала тревожить его. Вернулась к софе, села и укрыла ноги одеялом. Собака с надеждой подняла голову, но Джекки, приложив палец к губам, прошептала:
– Лежи смирно.
Собака была достаточно умна, чтобы понять, что если она не послушается и потревожит спящего хозяина, то лишится теплого места у камина. Она положила голову на вытянутые лапы и, посмотрев на Гарри, вздохнула.
