Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Я этого не замечал.
– А что ты вообще замечал?! – рявкнул Афанасий вскакивая. А потом обреченно махнул рукой и безвольно осел на лавку. – Ты как безумец… как одержимый бегал со своей Империей. Так, словно ты бессмертный… словно ты будешь жить вечно. Я и так, и эдак пытался с тобой поговорить. Показать, что все катится в пропасть. Но ты не хотел слышать… видеть… и понимать. Просто не хотел. Для тебя это все было слишком малозначительно.
– Вздор! Когда я понял, что упустил воспитание Ярослава, я занялся Всеволодом.
– И много ты им назанимался? – горько усмехнулся Афанасий. – Он умный. Да. Начитанный. Образованный. Аналитик хороший. Но он… не Император. Он пассивен и излишне осторожен. Он перепуган историей с Ярославом. Ты хоть знаешь, что он до сих пор не может оправиться от той психологической травмы? Он боится… до ужаса боится. Как он будет править? Вот сдохнешь ты. И что дальше? Все вокруг держится только на тебе. Ты гвоздь! Сдохнешь – и все. Крышка! Все сложится, как карточный домик.
– Не сложилось же.
– Так все знали, что ты жив. Что наблюдаешь. И работали как обычно, бегая к тебе за консультациями. Цирк! Ты отказался прямо отвечать, так они тебе докладывали новости и следили за реакцией. За мимикой, за взглядом, за жестами. И на основании этого давали советы Всеволоду. Ты умрешь – и все. Ты слишком их всех подавил. И сына… и этих…
– Стрелял в меня ты зачем?
– Больно было?
– Больно.
– Может, хоть сейчас думать начнешь, почувствовав запах смерти. Сколько тебе лет уже? Бессмертный ты наш! – воскликнул Афанасий. И опрокинул в себя кружку пива. Взял еще одну. И ее тоже опрокинул. Вытер лицо ладонью. Мрачно посмотрел на Императора. И потянувшись к бидончику, присосался к нему. Пил жадно. Быстро. Словно кто-то у него его сейчас отнимет. Но весь выпить не смог. Много.
– Нападение на Гнездо зачем организовал?
– Затем же, – поведя слегка помутневшим взглядом, произнес Афанасий. – Чтобы протрезвел. А тебе – плевать. Хоть кол на голове теши. Воспринял как что-то обыденное. Повседневное.
– Сам организовал?
– Зачем? Просто чуть-чуть помог. Генрих и рад.
– Он знал, с кем работает?
– Если бы знал, то не решился. Сообразил бы, что мне такие цирковые номера не нужны, пожелай я тебя убить. Просто я чуть-чуть помог его людям. Генрих – умная скотина. Ты его слишком недооцениваешь. Ты в курсе, что это он своего братика убрал?
– Генрих? – удивился Николай Александрович, подавшись вперед. – А чего раньше не говорил?
– Раньше тебе было неинтересно, – криво усмехнулся Афанасий, явно сомлевший от такого количества пива считай залпом.
– Ладно. Иди проспись. Завтра все расскажешь.
– Что?! – удивился начальник лейб-гвардии. – А яд?
– Какой яд? – переспросил Император, сделав наигранно-удивленную морду лица. – Я просто выпил противоядие. Его же можно выпить, не употребляя яда, не так ли?
– Сволочь! – в сердцах выкрикнул Афанасий и смахнул на пол бидончик.
– Кто бы говорил. Все! Иди спать! Завтра нам предстоит очень серьезно поговорить. И без глупостей! Я хоть и дурак, но иной раз все же контролирую ситуацию.
С этими словами Николай Александрович встал и покинул баню. А Афанасий с пустым взглядом, покачиваясь, смотрел перед собой. Сходили в баньку…
Глава 9
1925 год, 20 мая
Пока в Средней Азии шли напряженные бои, а Император выяснял отношения со своими ближайшими соратниками, в небе над Эльбой гудели трансформаторной будкой обычные трудовые будни летчиков. Именно так. Потому что только благодаря непрерывным и напряженным воздушным боям силам Альянса не удавалось пока форсировать эту важную водную преграду. Ведь их авиация никак не могла завоевать господство в воздухе.
Конечно, Альянс предпринимал попытки высадить десант на правый берег Эльбы, но ничего хорошего из этого не получалось. Из-за невозможности установить господство в воздухе эти попытки своевременно обнаруживались и купировались. То есть создаваемые плацдармы раз за разом сбрасывали в воду связкой из железнодорожной артиллерии и авиации при поддержке бронепоездов, осуществляющих маневр войсковыми подразделениями вдоль Эльбы.
Альянс, развивая концепцию Империи образца 1914 года, делал ставку на легкие и многочисленные аэропланы. Предельно легкие. Считай «летающие табуретки». Николай Александрович к кампании 1914 года был вынужден пойти на этот шаг из-за объективных обстоятельств. Его инженеры и конструкторы просто не успевали разработать и запустить в производство нормальные двигатели. Поэтому, стремясь получить преимущество в динамике над самолетами противника, и пришлось делать такие весьма и весьма спорные конструкции.
Генрих же и его инженеры посчитали иначе.
У них ведь перед глазами были тяжелые бомбардировщики с паровыми аммиачными турбинами высокого давления. И они летали. Хорошо летали. И в Альянсе не понимали, почему эти же самые двигатели нельзя применить в истребителях. А значит, что? Правильно. Все, что не понимали, они объясняли честно выдуманными глубокими смыслами, как часто в жизни и бывает. Вот и «наклепали» в Альянсе какое-то безумное количество этих «бешеных табуреток», напоминавших этаких предков «Зеро» в бипланной схеме. Очень хрупкие и легкие. Да – динамика на высоте. Да – маневренность прекрасная. Но, казалось, плюнь – и он рассыплется.
Другой особенностью стало то, что в Альянсе не развивали так называемые «самолеты поля боя». Только легкие истребители, только обычные бомбардировщики и разведчики. И все. Эксперименты над другими направлениями, такими как торпедоносцы или летающие лодки, конечно же, шли. Но так, без особого энтузиазма, ибо были глубоко второстепенными, и военное руководство Альянса в них не было особенно заинтересовано. Для них было важнее другое – количество. Больше самолетов богу самолетов! В полях у Генриха имелись армады преимущественно легких танков, в небе – такие же армады преимущественно легких самолетов.
Империя же пошла совсем по другому пути…
Как и во всем остальном, Николай Александрович делал ставку на индивидуальное превосходство, более высокую организацию и мотивацию личного состава. Что и определило особенности авиации.
Почему так? Потому что Император твердо придерживался мнения: много дешевых юнитов – горе в державе. Ибо оставляет ее без порток. И что воевать большими массами дешевых солдат может себе позволить только ОЧЕНЬ богатое государство.
Хотя, казалось бы, все выглядит наоборот…
Война, особенно большая война, – это сложное военное, социальное, политическое и хозяйственное мероприятие. Еще Наполеон сказал, что для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги. И каждый юнит – это не просто ценный мех, но и много ресурсов, оторванных на его обучение, вооружение и содержание. А еще это куча ресурсов, которые теряет экономика из-за выключения этого человека из хозяйственной деятельности.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
