Я ожидала, что мы будем испытывать заклинания на деле, но сегодня этого не произошло. Декан не раз подчёркивала, что мы ещё не готовы. И что Академия заинтересована в том, чтобы остались лучшие из лучших. Из чего я сделала вывод, что некоторым вещам нельзя научиться, умение и усердие не заменят таланта.
— На сегодня всё, — наконец, произнесла Моррисон, захлопнув книгу. — И не забывайте перед сном читать распорядок на следующий день. И то, что мы проходим накануне. Драконья метка важнее прочего, но это не значит, что она поможет вам стать Драконицей. Доброй ночи, девушки!
Мы встали и снова склонили головы, дождавшись, пока гранда уйдёт, оставив после себя густой шлейф сладковатого запаха.
— Я провожу вас, — услышала я над ухом голос куратора и вздрогнула, а сердце радостно забилось.
Я была благодарна господину Муру за поддержку во время приветственного фокуса. Ведь именно его реакция потянула за собой признание остальных. Почему-то мне казалось, не присутствуй он сегодня здесь, гранда Моррисон разоблачила бы меня.
Фокус был слишком зрелищным для юной провинциалки со слабым Магическим даром, сведения о силе которой, безусловно, были изучены в Академии ещё до моего появления. Драконы — могущественный клан, и получить доступ к записям городской Ратуши для них не составляет труда.
Попрощавшись, девушки ушли, оставив нас наедине. Я собрала тетрадь, перо и прочие бумаги в папку, чувствуя себя до крайности скованно и неловко, делая всё нарочито медленно, чтобы оттянуть то время, когда надо будет поддерживать разговор.
Не будучи излишне стеснительной от природы, я робела перед куратором и испытывала странную смесь из чувства вины и стыда. Каждая минута нахождения в Академии всё больше запутывала меня во лжи, затягивала в чёрный омут чужих представлений о том, какой мне надлежит быть. Сложно признаться даже себе самой, что мне здесь не место.
— Пойдёмте на свежий воздух, госпожа Астрос, — предложил куратор и забрал из моих одеревеневших пальцев учебную папку. На какой-то миг наши руки соприкоснулись, и я пришла в себя, будто в лицо плеснули тёплой водой.
На улице накрапывал мелкий дождь, небо затянули осенние тучи, скрывшие от глаз звёзды. Я надела на голову капюшон накидки, которую Велизия предусмотрительно сунула мне в руки, когда я спешила на занятие. Господин Мур поднял ворот сюртука и вмиг сделался похожим на ворона.
Некоторое время мы шли молча. Я подстраивалась под прогулочный шаг куратора, гадая, почему он вызвался меня проводить. Наконец, он спросил:
— Это действительно был ваш фокус? Где вы ему обучились?
И, остановившись, заглянул мне в лицо. Кровь прилила к щекам, мне стало холодно и неуютно, как не было даже в аудитории в присутствии гранды декана. Я не знала, что сказать, поэтому отмалчивалась. Солгать сейчас казалось мне равносильно признанию в собственном ничтожестве. Я и так чувствовала себя мошенницей, примерившей чужую личину.
— Нет, — прошептала я, опустив голову ещё ниже. — Госпожа Гревес подсказала мне заклинание.
Благодарение Богам! — в той части сада, дорогами которой мы шли, было так темно, что куратор не мог видеть моих мокрых от слёз щёк. Я плакала от собственного бессилия. Всё, на что меня хватило, — это создать метку.
— Вы ошибаетесь, Иоланта, — господин Мур впервые назвал меня по имени и подошёл так близко, что если бы я подняла к нему лицо, то могла бы заглянуть в тёмную синеву глаз. — Вы ошибаетесь. Никто не может создать огненного сокола по чужой указке. Вам суждено было стать Драконицей, даже если вы сами в это не верите.
Я всё-таки подняла голову. Куратор напряжённо всматривался в меня, будто хотел разгадать какую-то неуловимую тайну, ключ от которой был скрыт в моей душе. И мне так не хотелось его разочаровывать!
— Вы видели, что я слабый маг, — прошептала я со вздохом, отступив на шаг и плотнее закутавшись в накидку, будто от холода. — Я ничего не могу, только пускать пыль в глаза.
— И всё же вы приехали. Хотя могли остаться дома, выйти замуж и остаться тем, кем себя считаете.
— Мне не пройти первого испытания, — покачала я головой и, снова отступив на шаг, чуть не упала, зацепившись каблуком за камень.
— Этого никто не знает, — быстро ответил господин Мур и предложил мне руку, которую я с благодарностью приняла. — Гранда Моррисон права в том, что к испытанию можно и нужно готовиться, но нельзя быть полностью готовым.
Соприкосновение наших рук в этот раз не произвело на меня никакого впечатления. Наверное, я перестала стесняться, или всему виной оказались тонкие перчатки, мои и его, которые свели на нет ту особую значимость, что крылась для меня в рукопожатии куратора.
Как только мы вышли на вымощенную булыжником и освещённую фонарями дорогу, он отпустил мою руку. Остаток пути прошёл в полном молчании, навстречу нам попадались какие-то люди.
Господин Мур здоровался с ними, я делала книксен, втайне желая, чтобы куратор снова обратился ко мне, а я имела бы право ответить.
Он один из немногих, кто относился ко мне с сочувствием. Была ещё Велизия и Мидара Гревес, но они сейчас не в счёт.
— Доброй ночи, госпожа Астрос, — сухо попрощался дракон, оставив меня у входа в Малую башню. — Ни о чём не переживайте
И исчез в темноте. Бесшумно растворился в наступающей ночи, как и положено полумифическому существу.
Глава 9
Дни летели стремительно, как и листья с деревьев. Осень уже вовсю вступала в свои права, и спустя пару дней после моего первого занятия некогда прекрасный зелёный сад при Академии драконов в одно мгновение стал выглядеть словно побитая молью шкурка пушистого зверька.
Деревья теряли листья, а я — надежду.
Несмотря на первые успехи на занятиях, мне с каждым днём становилось всё труднее. Моих магических сил было явно недостаточно, чтобы успешно справляться с заданиями преподавателей.
Декан Моррисон ревностно отслеживала успехи и неудачи вверенных ей девушек-адептов. На занятиях она не раз говорила, что, вполне вероятно, первое испытание окажется непосильным для каждой из нас, и в результате Академия лишится возможности выпустить в мир новую драконицу.
— Так было однажды при моей памяти, — добавляла она своим вечно простуженным, но мелодичным голосом. — И я считаю, что лучше так, чем воспитать слабых, не понимающих своей исключительности и налагаемой за это огромной ответственности учениц.
Все мы понимали, о чём говорит декан: драконица, закончившая Академию, станет той, кому позволено выбирать свою судьбу. Пожертвовать ли возможностью создать полноценную семью, родить сильных и крепких драконов, которые наверняка принесут пользу империи и займут полагающее им высокое место в Совете императора и в обществе, или посветить жизнь этому самому обществу. Разумеется, с достойной наградой и пользуясь уважением даже самых заядлых патриархов, считающих слабый пол неполноценными людьми.
