Прошло уже девять дней.
Девять дней, в течение которых мне не приходят сообщения с угрозами и не нужно бояться ненависти окружающих. Я сижу за столом с Фай в компании Брэндона в полдень, улыбаюсь Яну и получаю от него подмигивание в ответ.
Затем наступает вечер, когда я осознаю, что враждебные действия других воронов являлись моей наименьшей проблемой.
Это началось с чертова дождя.
Нежный стук в окно.
Я смотрю поверх книги по истории. Прозрачные водяные жемчужины образуют блестящую мозаику текущих по стеклу слез. И тогда я чувствую это. Я вдыхаю безошибочно угадываемый запах его кожи, настолько соблазнительно близко, что волосы на затылке встают дыбом. Мое сердце стучит где-то в горле, и я жду, слушая звук его шагов, прерываемых только усиливающимся дождем.
Он вернулся. Каллахан, который колесил по Европе вот уже несколько недель, наконец-то нашел сына. Я задерживаю дыхание и чувствую легкое дуновение ветра на шее. Затем ощущаю кончики его пальцев. Небольшие языки огня рисуют обжигающие круги на коже шеи и щек. Сижу, как парализованная, за столом и смотрю в окно, погруженное в темноту. Бледная черноволосая девушка таращится на меня из отражения широко раскрытыми глазами. Подождите-ка. Или это не отражение? Я резко поворачиваюсь.
Комната пуста.
Каллахан возвращается за две недели до летних каникул. Один. Он выглядит как минимум на десять лет старше.
Твержу себе, что нужно радоваться, раз больше не увижу отца и убийцу Джареда. Тени до сих пор преследуют меня. Каждый день я запираю свою любовь к Эйдану между страницами кожаного блокнота. Сложно. Но как только книга заполнится, я освобожусь. Я уже чувствую вкус свободы на языке.
Якоб
В кино
– По крайней мере, теперь ясно, в кого ваша дочь такая упрямая!
Гневные слова Ричарда оставили Якобу утешительное чувство удовлетворения. Конечно, риск быть обнаруженным воронами велик, несмотря на парик и искусственную бороду. С другой стороны, какой бородатый взрослый смотрит фильм «Путешествие старшеклассников» в 18:00?
Когда он в последний раз ходил в кино? В любом случае он все еще помнит карамельный аромат попкорна, который до сих пор вызывает горько-сладкие воспоминания.
Дэвид Штайн обнимает Лиц. Она сидит перед ним и постоянно оборачивается на вход. Может быть, Ричард был прав. Тем временем реклама и вступительные титры заканчиваются, фильм начинается с того, что подростков тошнит на вечеринке в доме родителей. Якоб вздыхает. Если сокол решил обвести его вокруг пальца, он за это заплатит.
Пролетает еще несколько бессмысленных сцен, и две фигуры, спотыкаясь в темноте, спускаются в зрительный зал по лестнице. Ковер скрадывает звук их шагов, и Якоб не видит их, пока они не проходят мимо и не садятся напротив Дэвида с Лиц. Невероятно! Эти мантики даже определили, на какие места те сядут. Новоприбывшая парочка уделяет фильму ровно столько внимания, сколько он и заслуживает, – через минуту они уже целуются.
Якоб наклоняется вперед, словно ищет что-то под ногами.
– Фаррану бы это не понравилось, – шепчет Дэвид в сторону парочки.
Слышится удивленный вскрик.
– Отвали! – восклицает парень.
Затем мрачный голос Штайна угрожающе уточняет:
– Да? И что же ты со мной сделаешь? Должно быть, что-то болезненное, – мигает вспышка.
– Удали немедленно! – на этот раз в голосе молодого человека слышится дрожь.
Якобу очень хочется повернуться и посмотреть на разворачивающуюся перед ним сцену, тем более что спина в неподвижной позе уже затекла.
– Еще одно движение, и Лиц отправит этот снимок на электронную почту Фаррана.
– Джейми, прекрати! – стонет девушка рядом с Джейми. – Папа прикончит меня!
Затаенное молчание следует за ее словами.
– Хорошо, чего ты хочешь? – сдается он.
– Информации.
– Дай угадаю. Об Эмме, не так ли? Забудь об этом! Оставь ее в покое, наконец!
У Якоба сводит желудок. Черт, он ведь знал, что что-то не так! А сокол постоянно утверждает, что с ней все в порядке.
– Выкладывай! Что случилось с Эммой? Клянусь, иначе я отправлю фото. Ваши обнимашки и поцелуи, все заснято, – продолжает давить Дэвид.
На мгновение можно слышать только саундтрек фильма. Якоб придвигает голову чуть ближе к спинке сиденья Дэвида.
