Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Живые люди, конечно, все равно приспособятся и как-нибудь да выкрутятся. Восхитительно сложная система разных каналов невербальной коммуникации богата и гибка настолько, что может найти выход даже из этого противоестественного положения. Придавят локоть – будем жестикулировать плечом, коленом, подбородком. Лично я в своих садистических фантазиях с нехорошим удовольствием представляю, как разработчикам таких дивных рекомендаций накладывают гипс – не на всю жизнь, на месяц-другой – ровно там, где они «не рекомендуют» другим. Чтоб знали.
Поскольку наши участники тренинга, как и мы сами, выросли и работают в мире жестких правил и требований, на тренинге обязательно надо что-нибудь потребовать. Ну, надо, иначе все как-то несерьезно. И я требую, притом жестко, последовательно и от всех.
Требования понятны: до начала собственно речи и дальше по ходу выступления неуклонно стремиться к физическому комфорту. Дорогую скрипку заворачивают в кашемир, оружие любит чистку, смазку и ласку, – короче, за инструментом надо ухаживать. Единственная проблема в том, что многие люди этого моего жесткого требования выполнить не могут: они просто не понимают (не чувствуют), как это может быть. В том числе и потому, что для них ситуация выступления мучительна по определению. Поэтому простого призыва – да встань ты по-человечески, что ж ты себя так мучаешь! – недостаточно.
Тело «не понимает», что такое удобная стойка, свободные руки и полное дыхание. Оно, бедное, слышит только, что от него опять незнамо чего хотят, что им недовольны: как стоишь? Так что приходится использовать несколько специальных приемов, обеспечивающих возможность выполнения моих нечеловеческих требований.
Прием первый
Идея не нова, многие тренеры используют образы неправильного навыка, доведенного до абсурда. Когда есть от чего отталкиваться, куда-нибудь да прыгнешь. Если говорить о физических проявлениях несвободы, то в общем виде они могут быть сведены к трем вариантам: мельтешение, шаг на месте и, разумеется, одеревенение.
Все три карикатурны и сами по себе, но здесь есть маленькая тонкость: если суетливость и монотонные повторяющиеся движения люди обычно и сами воспринимают как недостатки и даже готовы с этим работать, то одеревенение много лет было наиболее безопасной и не вызывающей ни малейших вопросов двигательной составляющей роли «правильного выступающего». Она так стара и уходит корнями в столь прочно укорененный опыт, что коры, сковавшей тело, дыхание, голос, уже не ощущаешь. Быть деревянным не очень увлекательно, но более или менее безопасно. О психологическом содержании этой роли поговорим когда-нибудь, а пока скажу только, что в блоке разогревов – не обязательно в самом начале тренинга, можно и при подготовке вторых или четвертых выступлений – бывает забавно и полезно использовать утрированные внешние признаки суеты, монотонности и одервенения, взятые не как личные недостатки, а, скажем, как «три ловушки выступающего». Например: задаем в пространстве зала три «ужасных места». Попадая в первое, все начинают суетиться, размахивать руками, говорить быстро и бестолково. Второе место наводит свои злые чары: здесь все бубнят, перетаптываются, бесконечно и бессмысленно повторяют один и тот же жест. Ну, а в третьем месте подошвы прирастают к полу, руки повисают, взгляд уходит в никуда, и никто не может тебя упрекнуть в том, что ты что-то делаешь неправильно, потому что тебя тут как бы и нет. Можно просто побывать во всех трех «ужасных местах» – надо сказать, что из каждой из этих точек две другие выглядят довольно забавно.
Однажды в группе у меня было много врачей и кто-то из них пошутил, прямо по ходу разогрева: психомоторное возбуждение, навязчивости и кататонический ступор. Но штука тут именно в чередовании «неправильного», при этом долго этим заниматься не надо, несколько минут энергичного преувеличения – и… резко стряхнув – буквально, физически стряхнув – чары «ужасных мест», мы по очереди и тоже быстро выходим на площадку, откуда обычно говорят наши выступающие. И в этот момент, сразу после перегрузки и освобождения от «злых чар», оказывается возможным встать удобно. То есть действительно удобно, чувствуя свое тело и дыхание. И можно произнести одну-две фразы и попытаться запомнить физические «маркеры» своей – именно своей! – удобной стойки.
Разумеется, такие двигательные и голосовые «штучки» должны использоваться в меру и не единожды, а следовательно, с вариациями и разными акцентами, не превращаясь в тяжеловесную и серьезную «отработку». Но поскольку они коротенькие – описанные мною действа занимают минут шесть, не более, – то вполне возможно такой игрой на контрастах пунктиром «прошить» весь тренинг. Этот фокус известен давно, на нем основано множество релаксационных техник.
Прием второй
Иногда бывает уместно, слегка пародируя четкие рекомендации, на полном серьезе потребовать отработки нескольких физических действий, предшествующих первой фразе выступления. И попрошу не хмыкать! Как показывают исследования… Ну ладно, если мифология «исследований» не близка, можно и по-другому – «триада начала». Примерно так.
Есть три вещи, которые всякий выступающий непременно обязан сделать, прежде чем открыть рот и издать звук.
И вещи эти суть следующие: надобно придать плечам своим правильное положение, когда оные опущены и чуть отведены назад, а отнюдь не приподняты. И делать это лучше всего по пути к месту, где говорить предполагается.
И второе необходимое есть пауза, во время коей… ну ладно, дальше можно по-человечески. Пауза короткая, не привлекающая специального внимания аудитории, секунды две, а пока идут эти две секунды, человек рассматривает свою аудиторию, и – третий элемент триады – выдыхает, одновременно устраиваясь поудобнее.
О высоком и тайном смысле каждого из этих действий можно было бы сложить поэму.
Конспект поэмы: первое действие – это то, что у речевиков называется установкой тела на голос, а тренеры по пилатесу про то же самое говорят «плечи осажены». Эмоциональное напряжение тянет плечи к ушам, это пантомимика страха, притом неосознанная. Мы сознательно делаем противоположное, начиная заботиться о своем физическом комфорте, смотри предыдущий параграф. Второе и третье действия, совершаемые одновременно, имеют свои обоснования: находящийся на старте говорящий собирается заговорить обычно раньше, чем это произойдет. Он как будто берет вдох заранее, а в момент начала речи еще и «добирает», отчего первая фраза звучит как-то напряженно и сдавленно, а перевести дух понадобится слишком скоро. На выдохе с осаженными плечами и с более мягкой, чем привычно, стойкой человек мгновенно настраивается на лучшее, а вдох придет сам и когда надо. Вот попробуйте прямо сейчас совершить полный выдох – и вы убедитесь, что альтернатив нет.
Второе же действие, отчасти маскирующее третье, но при этом находящееся с ним в полной гармонии, необходимо для того, чтобы наш прекрасный говорящий дал себе время и право осмотреться, увидел аудиторию и показал ей, что – да, увидел. Человек, который открывает рот до того, как разместился в пространстве и устроился удобно, – это человек суетящийся, спешащий отчитаться, может быть, даже боящийся забыть, о чем он собирался говорить. В общем, старающийся заслужить одобрение и потому находящийся «не в себе». Он и впрямь не очень-то замечает, кто перед ним, – он знает только, что на него смотрят и его оценивают, а это делает его мишенью, объектом, вещью. Что полностью соответствует реактивной позиции, а у этого уже могут быть последствия отнюдь не телесного свойства. Воспользоваться своим положением и выровнять позиции – это же так просто, это не требует дополнительного времени и не привлечет никакого ненужного внимания. Две секунды на регламент не влияют.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
