Необъятная ванная с зеркалами и джакузи потрясала воображение.
— Замечательно! — искренне восхитилась Карли.
— О, да. И мистер Сальваторе замечательный. И такой добрый. Особенно к детям, — продолжала сияющая экономка. — Как только узнал, что в нашем городе сиротский приют остался совсем без денег, то сразу туда поехал и выписал им чек на огромную сумму!
Карли подумала о чем-то своем. А Долорес, взглянув на уставшую девушку, посоветовала ей как следует отдохнуть.
По местному времени было всего пять, до ужина оставалось три с лишним часа.
Карли упала на постель, скинув с себя только обувь, и мгновенно погрузилась в сон.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Девушку разбудил негромкий щелчок приоткрывшейся двери. Поначалу она никак не могла вспомнить, где находится, — пребывала в плену грез, в которых ее обнаженное тело ласкал Рикардо.
Чувственное томление никак не желало проходить. Карли мучилась, не понимая, каким образом этому мужчине удалось так зажечь ее, заставить каждый нерв, каждую клеточку тела гореть неутоленным желанием. Она тосковала по Рикардо и могла думать лишь об одном: как долго ей еще придется его дожидаться?
— Я все развесила, так что вещи не помнутся, — сообщила экономка, закрыв дверцы шкафа. — А завтра, перед вашим отъездом, опять сложу. Может, хотите что-то отдать в стирку?
Вещи? Какие еще вещи? О чем говорила Долорес?
На полу стоял незнакомый чемодан, на диване лежали горы оберточной бумаги и несколько обувных коробок.
— Долорес, тут какая-то ошибка, — растерянным голосом проговорила Карли. — Это не мой багаж.
Экономка смутилась.
— То есть как не ваш? Рафаэль сам забрал вещи из самолета, как ему велел мистер Сальваторе…
Изумление и злость смешались в душе девушки. Карли неуверенно поднялась с постели, подошла и распахнула шкаф.
Чьи это наряды? На подоле одной из юбок она заметила ярлычок, и руки от волнения тут же задрожали.
Это был ее размер. И цвет тоже.
Повесив юбку на место, Карли подошла к дивану и открыла одну из коробок с обувью. Изящные босоножки тоже оказались ей впору.
— Что-то не так? — встревожилась Долорес.
Карли положила босоножку обратно.
— Нет-нет, все в порядке, — заверила она. Но, разумеется, это было неправдой.
Она не спеша рассмотрела всю одежду в гардеробе. Дорогие стильные вещи от лучших дизайнеров, в ее любимой цветовой гамме: кремовых, шоколадных и черных тонов. Один из пиджаков — шелковое чудо от «Шанель», украшенное бисерной вышивкой, Карли точно видела в каком-то лондонском бутике. Пиджак стоил больше, чем она могла потратить на одежду за целый год. Девушка отступила на шаг и аккуратно прикрыла дверцы.
С какой стати Рикардо решил, что она позволит делать ей такие подарки, особенно после того как он оскорбил и унизил ее? Да, он извинялся потом, но все равно…
Чужой голос из прошлого, живущий лишь в воспоминаниях, вдруг напомнил о себе: «Скажи спасибо этой милой даме за такую чудесную одежду, Карли. Тебе так повезло, девочка. Какое красивое платьице! Конечно, она вам очень благодарна, она просто еще не поняла… верно, Карли?»
Благодарна? Когда ей исполнилось восемнадцать, девушка дала зарок, что никогда ни от кого не примет подачек. С тех самых пор она сама зарабатывала на жизнь. А чтобы оплатить учебу в университете, вкалывала, как проклятая, на самой тяжелой работе: уборщицей, официанткой, сиделкой. И ни цента не взяла с пособия, которое шло ей на банковский счет. Когда же узнала о разорении приемных родителей, отдала им все эти деньги без остатка.
— Долорес, мне нужно поговорить с Рикардо. Не подскажете, где я могу его найти?
— Он у себя в кабинете. Но мистер Сальваторе не любит, когда его там беспокоят.
Не любит? Ну, так скоро миллиардер узнает, чего не любит она! Ох, как он ее разозлил! Очень сильно!
Экономка поначалу никак не хотела пускать девушку в кабинет хозяина, но Карли настояла на своем. Резко постучала в дверь и вошла, не дожидаясь ответа.
Рикардо сидел за письменным столом в конце комнаты. Вечернее солнце, проникающее в окно, освещало его атлетическую фигуру.
— Долорес развесила в шкафу вещи, которые почему-то считает моими, — начала девушка без предисловий.
— А, спасибо, что напомнила. Чуть не забыл. Тебя ждет еще один сюрприз. Я договорился с менеджером в бутике дорогого белья: они откроют на твое имя счет. Не рискнул выбирать на свой вкус. Можешь подъехать туда завтра и…
— Нет! — сердито оборвала его Карли.
— Что — нет? — Рикардо отодвинул кресло и поднялся из-за стола.
У девушки перехватило дыхание. Каждое движение этого мужчины вновь пробуждало в ней желание, и она бессильна была с ним бороться.
Рикардо успел переодеться, и теперь на нем были простые джинсы и футболка. Но он был из тех красавцев, которые великолепно смотрятся в любой одежде.
— Я не буду носить вещи, которые ты купил.
— Почему? — удивился Сальваторе. — Ты же ешь продукты, за которые я заплатил, спишь в постели, также приобретенной мною. Так в чем разница?
— Ты знаешь, в чем. Ты сам обвинял меня…
— Я ошибался и принес свои извинения.
Судя по напряжению в голосе, Рикардо не любил, когда ему напоминали о прежних промахах.
— Да, ты извинился, — неохотно согласилась девушка.
— Так в чем же дело? Я неудачно выбрал цвет? Или не тот стиль? — Он недоуменно пожал плечами.
— А мой размер? Как ты узнал мой размер?!
— Наивный вопрос. Я же наблюдательный мужчина, — сухо отозвался он. — К тому же я касался твоего тела, созерцал все твои прелести. Разве после такого сложно определить размер?
— Действительно, — выдавила Карли с трудом. — Но еще раз повторяю: я не буду это носить. Мне не нужны подачки.
— Подачки? — Рикардо нахмурился, не понимая, с чего вдруг она произнесла столь неприятное слово и откуда боль в ее голосе. — При чем тут подачки? Не могу же я прийти на прием с женщиной, одетой в повседневную одежду.
— Я буду там работать!
— Конечно. Но нас могут сфотографировать вместе, и я не желаю пускаться в объяснения.
— Ты сноб, — сердито выпалила Карли.
— Нет, я реалист. И думал, ты подходишь к своей работе как профессионал, но, похоже, ошибался.
— Что ты имеешь в виду?
— По-моему, ясно. Будь ты профессионалом, то согласилась бы, что должна одеваться соответственно своему статусу. И вообще сменим тему. Знаешь, как ты себя ведешь? Как оскорбленная девственница. Но таковых не осталось. — Он был уверен.
