Мы остались одни.
— Дай… Дайте мне её, — протянула я руки, чтобы забрать к себе Диану.
Но Севастьянов словно и не услышал мою просьбу, и не увидел моих протянутых рук.
— На какое-то мгновение, я подумал, что ты откажешься, — произнёс Макар. — Тут и думать нечего. Нам крупно повезло, что есть две идеально подходящие почки для Дианы. Даже за деньги, и то, не всегда удаётся найти подходящий орган, а тут такая удача, а ты раздумывать решила!
— Я не раздумывала. Я хотела просто узнать и…
— Узнать она хотела! Просто делай, как я говорю и решаю! — резко оборвал он меня.
— Прошу, не кричите на меня!
Диана вдруг заёрзала на руках Макара и сама потянулась ко мне.
Севастьянов вздохнул, но всё же отдал мне ребёнка.
Я села на диванчик вместе со своей малышкой и достала из рюкзака её любимого зайца. Диана тут же улыбнулась и требовательно сказала:
— Дяй! Дяй!
— Держи, солнце, — засмеялась я.
— Чтобы сегодня же, как только Диана с этим ужасом наиграется, я этого зайца больше не видел, — заявил вдруг Макар.
«С ума сошёл?!»
— Это подарок Светы.
— Моя дочь не будет играть со всяким хламом. Я всё сказал.
«Ну всё, Севастьянов, ты меня конкретно достал».
— Слушайте, если я вас чем-то раздражаю — не беда, я это как-нибудь переживу. Но срывать своё раздражение на ребёнке, я вам не позволю. Этот заяц - подарок её матери. И Диана любит эту игрушку, нравится вам это или нет. И хватит уже рычать на меня. Если у вас нет настроения, это не значит, что его нужно всем портить!
— Наталья… — прорычал он моё имя с угрозой.
«Да плевать!»
— Нет! Вы дослушаете меня и не станете перебивать! — добавила я с нажимом. — Диана — это и мой ребёнок тоже, Макар Демидович, если вы забыли. Я вам безмерно благодарная за помощь и заботу о ней и очень рада, что вы тянетесь к Диане, а она к вам, хоть прошло времени всего ничего. Я понимаю, что приближение операции рождает страх и мандраж не только у меня, но и у вас, но давайте сохранять спокойствие и вести себя, как адекватные и взрослые люди, без ругани, угроз и каких-то нелепых требований. Или для вас это крайне сложно?
Я гневно уставилась на опешившего от моей тирады мужчину, Диана тоже подняла на него взгляд, улыбнулась и как тогда, в офисе, протянула своему отцу зайца, который чем-то так нервировал Макара и громко воскликнула:
— Ня-а-а!
Он возвёл очи горе и, вздохнув, взял протянутого зайца и сказал:
— В отличие от вас, я абсолютно спокоен.
«От резких перепадов его настроения, у меня скоро начнётся нервный тик».
— Давайте решим, кто останется с Дианой. Я думаю, что разумней будет остаться мне.
— Хорошо, — как-то легко и быстро согласился Макар.
— Правда? — сразу даже не поверила ему.
— Правда.
— Чтож… Спасибо…
Он пожал плечами, рассматривая игрушку Дианы.
Малышка крутилась у меня на коленях, потом сползла вниз и, неуклюже доковыляв до папы, ухватилась обеими ручками за его ноги и требовательно заявила:
— Дяй!
— Всё, аренда зайца подошла к концу. Возвращайте его законной владелице, — засмеялась я.
— Моя порода. Наталья
Диана находилась в том возрасте, когда окружающий её мир наполнен стольким интересным и неизвестным, что обязательно малышке всё это неизвестное нужно изучить, потрогать, попробовать и отказы не принимались.
Больничная палата, которую выделили нам с Дианой, была напичкана современным оборудованием, двумя кроватями — для взрослого и для ребёнка со светящимися кнопочками, панелями с рычажками и разноцветными кнопками.
И все любимые игрушки были напрочь забыты. Даже заяц.
И пришлось мне и медсестре удовлетворять любопытство малышки. Но разве удовлетворишь его, если потрогать вот эти кнопочки можно всего один раз, а повернуть этот рычажок не получилось, а так хотелось, аж до слёз хотелось малютке. И играть, потом было интересней не на кровати или диване, а только вблизи этих приборов, чтобы они обязательно мигали и попискивали. И тогда моя девочка радовалась и улыбалась.
Даже на обед Диана оторвалась от изучения медицинского оборудования с неохотой. Но играючи, можно каждого ребёнка убедить покушать и обязательно принять препарат.
«Скажу честно, к концу дня я чувствовала себя как раздавленный таракан. Давненько Диана меня так не выматывала. Сегодня из неё энергия просто била ключом!»
Макар несколько раз приходил и тоже принимал участие в наших играх.
И кстати, ему отлично удавалось отвлечь Диану на что-то другое. Но ещё бы: весело полетать как самолётик или поездить верхом на папкиной шее, вцепившись в его шевелюру пальчиками и даже выдрать небольшой клок его волос на память – думаю, понравилось бы кому угодно. Тем более, когда малышку держат сильные и надёжные руки, а лицо Макара преображается, когда ребёнок заливисто хохочет и требует повторить игру.
— Есё! Есё! Есё!
И Макар катает и кружит Диану ещё.
Так и прошёл наш день.
Когда Диана уже крепко спала, я сама начала готовиться ко сну.
Умылась, переоделась в пижаму и отпустила сестру. Она перед уходом снова мне показала, куда нажимать, если вдруг потребуется срочная помощь или, если мне или малышке что-то понадобится.
Забралась в кровать и, хотела было уже выключить светильник, как в палату вошёл…
«Макар?»
— Вы почему здесь? — прошептала удивлённо. — Уже почти ночь.
— Не смогу уснуть, — сказал он и проверил, как спит Диана.
Убедившись, что с дочерью всё в порядке и она сладко спит, Макар сел в кресло, что стояло рядом с её кроватью и, вдруг спросил у меня:
— Как ты?
К моему удивлению, Макар даже улыбнулся.
Пожала плечами.
— Нормально.
— Нервничаешь?
Вздохнула и кивнула ему.
— Да. Очень.
— Я тоже, — признался Макар.
— Вам нужно отдохнуть. Возвращайтесь в гостиницу. Завтра Диана снова захочет оседлать вашу шею, — сказала я тихо и улыбнулась, вспомнив, как радовалась малышка, когда Макар с ней играл.
— Не смогу я уснуть, зная, что моя дочь в больнице.
— Диана просто спит и она не одна, — сказала я. — Когда проведут операцию… вот тогда и будем дежурить подле неё день и ночь… вдвоём.
Он ничего не ответил и только уставился в стену. Я заметила, что у него вокруг глаз морщинки стали видны более чётче.
