Отдышавшись, Оливия сумела подняться и сделала несколько нетвердых шагов, когда увидела, что в ее сторону направляется «лексус». Мощные шины легко двигались по песку.
Джоэл выскочил из машины. Он уже успел натянуть на себя сухую футболку и в руках держал теплую куртку. Оливия вдела руки в рукава, и дрожь стала не такой частой.
— Позволь.
Он подхватил ее на руки и усадил в машину.
— Лучше?
— Гораздо. — Она облизала пересохшие губы. — Спасибо.
Джоэл не ответил, развернул автомобиль и направил его к шоссе. Море осталось позади.
Оливия вопросительно посмотрела на него.
— Ты сейчас не в том состоянии, в котором можно садиться за руль. У тебя шок. Тебе нужно успокоиться.
— Мне уже лучше, — выдохнула она.
— Возможно, — согласился он. — Но ты не понимаешь, как истощена. Тебе необходим продолжительный горячий душ и бокал вина.
Оливия поджала губы. Интересно, что скажет Линда, если она использует всю горячую воду.
— Я… подумаю об этом.
За окнами замелькал знакомый пейзаж, невысокие домики среди темнеющих изгородей.
— Мы едем в Милфорд! — с трудом вымолвила она. — Джоэл, я не могу поехать к тебе.
— Почему нет? — благодушно удивился он. — Ты каждый день проводишь у меня пару часов.
— Это другое.
Оливия ужаснулась. Приехать в дом Джоэла поздно вечером и воспользоваться его душем — что может быть глупее!
Он остановил машину у ворот. Не дожидаясь его помощи, женщина попыталась открыть дверцу, но ноги и руки не слушались.
— Давай помогу, — предложил Джоэл, но она предупреждающе вытянула вперед руку.
— Я сама, — произнесла она с уверенностью, которой вовсе не испытывала.
Джоэл открыл дверцу, и Оливия осторожно ступила на тропинку. Все казалось знакомым, только сейчас они были наедине.
Они вошли в дом.
— Поднимешься? — спросил он, с сомнением оглядывая лестницу.
Оливия глубоко вздохнула.
— Ты думаешь, мы правильно поступаем? А если Луиза узнает? Тебя не беспокоит, что она может использовать это против тебя?
Джоэл положил руку на перила.
— Почему она должна беспокоиться о том, что я делаю? Я же не предаюсь пороку на глазах сына. — Он нетерпеливо переступил с ноги на ногу. — Лив, ты тратишь время, а я замерзаю.
— Извини.
— Вперед.
Подъем отнял у нее много сил, ноги не хотели двигаться. К тому моменту, как Оливия достигла пролета, дыхание у нее сбилось. К счастью, Джоэл не повел ее в свою ванную, а открыл дверь одной из гостевых комнат.
— Принимай душ сколько захочешь. — Голос его звучал холодно и отстраненно. — Полотенца свежие, выбирай любое.
Оливия вошла в спальню. Убранство комнаты было продумано до мелочей. В центре возвышалась добротная большая кровать под золотистым покрывалом. Свет от торшера играл на светло-зеленых портьерах, в углу стоял резной шкаф для одежды. Даже через спортивную обувь она ощущала мягкость кремового ковра.
Оливия обернулась, чтобы выказать Джоэлу свое восхищение, но дверь за ним уже закрылась.
Ванная также заслуживала самых высоких похвал: просторная душевая кабина, элегантные раковины и унитаз. Релинги тянулись от угла до угла, на них стройными рядами висели полотенца.
Оливия без колебаний скинула одежду и ступила в кабинку.
Для дома в сельской местности напор воды оказался мощным, горячие струи массировали затекшую спину и плечи, дрожь отступала. Найдя на полке бутылку шампуня, Оливия решила вымыть голову. Можно продлить удовольствие, когда никто не ломится к тебе в дверь, желая ускорить свою очередь.
Она с сожалением выключила душ, схватила первое попавшееся полотенце и начала быстро вытирать тело. Дверь в ванную не запиралась, и хотя вряд ли бы Джоэл стал рваться внутрь, ей не хотелось оказаться застигнутой врасплох.
Поэтому, когда раздался стук в дверь, она похвалила себя за быстроту.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Да? — робко отозвалась она. Что ему нужно?
— Я оставил халат на кровати, — спокойно произнес Джоэл. — Если захочешь, надень его и принеси свою одежду вниз, я брошу ее в стиральную машину вместе с моей.
— О… — Оливия собралась было отказаться, но представила, как натягивает грязную, пропахшую потом одежду на чистое тело, и содрогнулась. — Хорошо, принесу. Спасибо.
— Без проблем.
Она подождала, пока хлопнет дверь, и заглянула в комнату. Белый банный халат лежал на кровати рядом с парой белых носков.
Оливия последний раз хорошенько вытерла волосы. Халат оказался слишком большим, как и носки. Она собрала грязную одежду и вышла из комнаты. Даже если бы она не знала, где располагается кухня, то нашла бы ее по запаху. Аппетитные ароматы жареного мяса и тушеных овощей витали в воздухе.
Джоэл стоял у плиты и готовил еду с видом заправского повара. Видимо, он тоже принял душ. Капли воды сияли в его темных волосах.
В горле у Оливии пересохло при виде его стройной фигуры. На нем были потертые, не застегнутые джинсы и футболка с глубоким вырезом.
— Я и не знала, что ты умеешь готовить, — начала она, вспоминая свои неудачные кулинарные опыты и заглядывая Джоэлу через плечо. — Пахнет вкусно.
Джоэл окинул потемневшими глазами ее хрупкую фигуру в объемном халате и белых махровых носках.
— Это всего лишь стейк и овощи. — Его голос охрип от напряжения. — Ты голодна?
Оливия поспешно сделала шаг назад, разумно решив сохранять дистанцию. Бдительность еще никому не навредила.
— Обо мне не беспокойся, — пробормотала она. — Я… только подожду, пока моя одежда высохнет, и уйду. Я положу свои вещи в стиральную машину? Она в кладовке?
— Разве ты не знаешь? — недовольно проворчал он и с досадой стукнул ладонью по столу.
Злиться нужно не на Оливию, а на самого себя.
Глупо было привозить ее к себе домой, и то, что она находилась всего в нескольких метрах от него, обнаженная и желанная, лишало его способности мыслить трезво. Тело уже напряглось и требовало разрядки.
— Знаю, — натянуто ответила она, направляясь к двери. — Ты свою одежду уже положил?
— Да.
Он услышал скрип двери, затем звук льющейся воды. Минуту спустя Оливия вернулась в кухню. Безумие, сердито думал он, мы давно расстались, а все еще не можем спокойно находиться в одной комнате.
Он повернулся к ней лицом.
— Я практически спас тебя от пневмонии, привез в свой дом, разрешил пользоваться ванной и стиральной машиной, а ты даже поблагодарить толком не хочешь. Я удостоился лишь холодного, чопорного «спасибо». Ты даже отказываешься разделить со мной ужин! — раздраженно бросил он.
