Внезапно она приподнялась и заявила:
— Еще!
Финли невольно улыбнулся и поднялся на ноги.
— Говоришь, еще?
— Да, еще.
— Что ж, я готов, девочка.
Он потянулся к ремню, что придерживал плед у него на бедрах.
Приподнявшись на локтях, Кенна внимательно смотрела на него, и на губах ее играла улыбка.
— Одну минуточку, — пробормотал Финли. — Замри вот так. Будет жаль, если я не запомню тебя в этот момент.
Кенна взглянула вниз, на свое обнаженное тело, на свои широко раскинутые ноги. Снова улыбнувшись, сказала:
— Тебе не удастся меня смутить, Финли Маклейн. Мне сейчас слишком хорошо, чтобы думать о стыде.
— Ты очень красивая, моя девочка.
Он наконец справился с ремнем, и ремень упал на пол вместе с пледом.
— О Господи! — выдохнула Кенна.
Она во все глаза смотрела на стоявшего перед ней обнаженного мужчину. Но заметив, куда именно обращен ее пылающий взгляд, он тотчас забыл о смехе.
Кенна же вдруг приподнялась и, ухватив за руку, привлекла к себе.
— Давай же, — сказала она. — Я хочу на тебе прокатиться.
— Прокатиться? — переспросил он, ошеломленный ее заявлением.
— Финли, быстрее же…
Она явно не желала ждать.
Он усмехнулся и улегся на спину. Он думал, что Кенна все-таки смутится и откажется от своего намерения, но она тут же забралась на него сверху и наклонилась, чтобы его поцеловать. Ее груди скользнули по его груди, и Финли обнял ее и крепко прижал к себе. Он едва ощущал вес ее жаркого тела. Она была такой влажной, такой горячей… и такой прекрасной. И она дала ему куда больше того, на что он смел надеяться. Он думал, что сможет ее соблазнить, если очень постарается, но никак не ожидал, что Кенна заберется на, него сверху и сама возьмет то, что хочет.
Когда поцелуй их прервался, Финли развел ее ноги пошире, затем чуть приподнял и снова усадил на себя. Почувствовав, как он вошел в нее, Кенна тихонько застонала и шевельнула бедрами.
— Ты не обманывала меня, девочка, — прохрипел Финли. — У тебя определенно есть опыт, которым должна обладать вдова.
Она засмеялась, и по телу ее прокатилась дрожь.
— Ты еще увидишь, что будет, когда я потеряю стыд, лэрд Маклейн.
Голова ее запрокинулась, а волосы упали за спину, ладони же упирались ему в грудь. В тот же миг, взглянув на ее шею, Финли почувствовал, как заныли, вытягиваясь, клыки. И тут ему стало не до смеха. Он окинул взглядом ее тело — от темного треугольника между ног до стройной изящной шеи.
Но в этот момент Кенна снова качнула бедрами, и Финли приподнялся ей навстречу. «Наконец… Наконец-то», — подумал он.
А Кенна вдруг царапнула ногтями его грудь и, шумно выдохнув, прошептала:
— Подожди… Подожди немного. — Она чуть приподнялась, потом медленно опустилась, снова принимая его в себя. — Ты такой большой… Я должна привыкнуть. Пока не торопись.
Как же он мог сейчас не торопиться? Клыки его опять удлинились, и Финли невольно поморщился. Подождав немного, он принялся осторожно приподнимать ее и опускать — снова и снова.
Вскоре Кенна застонала, и стоны ее становились все громче.
— О Господи, девочка, — простонал он, стиснув зубы.
— О, как чудесно… Я так давно такого не испытывала, — прошептала она. — Ты даже не представляешь, как давно.
Она все быстрее вращала бедрами, и вскоре Финли понял, что и его стоны делаются все громче. Наслаждение все накатывало и накатывало, в груди гулко стучало сердце, и в этом стуке словно слышался призыв; казалось, кто-то взывал к его инстинкту хищника, к его жажде.
— О Господи! — прохрипел он в отчаянии.
Кенна двигалась все быстрее, и он раз за разом приподнимался ей навстречу. Но смотрел он теперь только на ее шею. В какой-то момент руки его скользнули от ее бедер к груди, и он осторожно ущипнул ее соски.
Кенна вскрикнула и, задыхаясь, снова запрокинула голову. Ее шея была такой изящной, такой длинной…
Клыки его тотчас же вновь выступили наружу, и Финли, не удержавшись, опрокинул Кенну на спину, а затем снова в нее вошел.
— О!.. — воскликнула она с радостным удивлением.
И в тот же миг обхватила его бедра ногами.
— Ты говорила, тебе нужен мужчина? — пробормотал Финли задыхаясь. — Что ж, я готов. Вот тебе мужчина.
Он с силой вонзился в нее и тотчас начал двигаться все быстрее и быстрее.
— О, Финли!.. Да, да, еще! — громко застонала Кенна.
И чем быстрее, энергичнее он двигался, тем громче она кричала, настойчиво требуя еще и еще. Голова же ее металась из стороны в сторону, и в какой-то момент, взглянув на бьющуюся набухшую жилку у нее на шее, Финли не удержался и прижался к ней губами.
— О, Кенна… — простонал он.
Она замерла на мгновение, словно вдруг вспомнила, что он не просто мужчина. Но тут клыки Финли легонько царапнули ее кожу, и он понял, что уже не сможет остановиться, не сможет сдержать себя.
Он вонзил клыки в шею Кенны, и ее кровь наполнила его рот.
— А!.. — закричала она в отчаянии.
Она кричала все громче, но крик ее, начинавшийся как крик боли и страха, закончился криком экстаза.
Кровь Кенны наполнила Финли новой силой, и теперь он двигался с необычайной быстротой и энергией. Кенна вновь застонала, и стоны ее звучали все громче.
— Финли, — простонала она, сжимая его в себе. — Финли…
И в тот момент, когда по телу ее прокатилась дрожь, он снова вонзил клыки в ее шею. Стон ее перешел в крик, это был крик восторга. И в тот же миг раздался и крик Финли, свидетельствовавший о том, что он последовал за ней в мир ослепительного забытья. Крик его прозвучал глухо, поскольку кричал он, уткнувшись губами в горло Кенны. Для него существовала только она, эта женщина. И теперь он знал, что она действительно принадлежит ему.
Отдышавшись, он осторожно приподнялся и, чуть подвинувшись, уткнулся лбом в подушку. Ему казалось, что он никогда еще так не уставал. Но это была необычайно приятная усталость, заполнявшая пустоту в его сердце.
Глава 6
Она оставалась той же женщиной, какой была за день до этого. Она не могла стать другой.
И все же она чувствовала себя совсем по-другому. Кенна прикоснулась к немного саднящей точке на шее, к тому месту, куда Финли вонзил клыки. Он пил ее кровь. Она должна бы чувствовать слабость от потери крови. Но слабости, как ни странно, не было, была лишь приятная истома.
Правда, в некоторых местах немного побаливало, когда она потягивалась, но и это не доставляло ей особых неудобств. А душа ее ликовала. Кенна вновь почувствовала себя молодой женщиной, точно такой же, какой была когда-то.
