Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 199
«Нужны ловушки», — подумал Тобиус. Зная территорию и ведя на ней охоту за кем-то либо же стараясь не стать добычей самому, нужно сделать эту территорию как можно безопаснее для себя и как можно опаснее для своей добычи-преследователя.
Решение было принято, и Тобиус устремился в лабиринт, плетя чары-ловушки. Их он знал сравнительно немного, и простенький Медвежий Капкан, опасный лишь для зверей и простых смертных, в его положении был бесполезен. Пламеворот, Вмерзшая Стопа и Потайная Молния, ловушки, основанные на использовании стихийных элементов, получались у мага лучше всего. Устанавливая их на полу, скрывая линии и контуры чертежей, он перекрывал самые важные переходы в трофейном зале, те, через которые ему придется спасаться от погони, если она появится.
В одном из проходов волшебник обнаружил странную картину: несколько экспонатов были сброшены на пол и частично уничтожены, а шкаф, в котором они стояли, основательно пострадал от чего-то острого. Среди осколков вазы, обломков старинной шкатулки, разбросанных камушков и останков покрытой перламутром женской статуэтки, сжимавшей в тонких руках полумесяц, чудом уцелел индальский фонарик, хрупкая конструкция из тонкой деревянной рамы, обтянутой красной бумагой, которую, в свою очередь, украшали иероглифы и кисти желтого цвета.
Настороженно оглядевшись, волшебник приблизился к шкафу, на котором, похоже, кто-то выместил сильную злость. Он носком сапога потрогал осколки статуэтки, изображавшей вроде бы облик какой-то древней богини, нагнулся и поднял фонарик. В тот же миг его поразил электрический разряд.
Тобиуса отбросило на несколько шагов, он ударился о противоположный шкаф, и с полок на него посыпались экспонаты. Обожженная правая рука пульсировала приглушенной болью, и Тобиус в кои-то веки обрадовался тому, что она потеряла чувствительность. В то же время маг клял себя за глупость. «Возомнил о себе невесть что! — думал он. — Решил устроить охоту с ловушками, а сам попался в самую простую из них! Позор!»
Из фонарика вытекали клубы густого синего дыма, на глазах оформлявшегося в фигуру гьенджойлина.
— Вот ты и попался. — Магический слуга широко развел руки, обнажая длинный кривой клинок. Ножны растаяли в воздухе, и он взял меч двумя руками. — Последнее слово?
Ничего не говоря, Тобиус с помощью телекинеза повалил на гьенджойлина поврежденный шкаф. Это дало ему ровно столько времени, сколько нужно, чтобы вскочить на ноги и броситься прочь, прежде чем тот вырвался на свободу и устремился следом. Маг промчался по всем местам, на которых успел установить ловушки, и они срабатывали, когда над ними проплывал гьенджойлин. Поочередно спину Тобиуса обдавало жаром и морозом от высвобождающегося электричества, волосы его становились дыбом, но погоня не отставала. Даже полностью превратившись в дым, тело гьенджойлина легко возвращалось к исходному состоянию без каких-либо повреждений.
Не видя иных возможностей, Тобиус решил дать бой в центре лабиринта — он отбросил идеи о бегстве, взял в каждую руку по вспомогательному артефакту и, укутавшись в защитные заклинания, встретил гьенджойлина пучком Молний.
Меч порхал, жаля заклинание Щит, пока Тобиус бросался в вертящегося волчком гьенджойлина Огненными Стрелами и Ледяными Копьями. Энергетические заклинания действовали гораздо эффективнее, нарушая плотную структуру магического слуги на более долгое время, но, даже когда тот «растворялся» в воздухе, как чернильный сгусток в проточной воде, победа не приближалась. Страшный меч плясал, рубя и коля будто отовсюду сразу, мага спасали только постоянно обновляемые заклинания и отточенная реакция. Время от времени гьенджойлин отступал, чтобы провести пальцами по клинку и изменить его структуру, превращая сталь в огонь, лед или вовсе в шквальные воздушные потоки. Вместе с тем изменялся и цвет его тела, под стать каждой следующей стихии, но гораздо важнее было то, что менялся стиль боя, и Тобиусу приходилось подстраиваться, меняя используемые заклинания.
Серый магистр мог бы еще долго сопротивляться, хотя количество боевых заклинаний в его посохе и жезле стремительно приближалось к нулю, а вновь пополнить боезапас у него не было никакого шанса. Обреченность этой борьбы вырисовывалась все яснее. Тобиус не мог телепортироваться, не мог убежать и победить тоже не мог, потому что банально не владел заклинаниями, способными нанести ощутимый вред такому существу, как гьенджойлин, нестабильному и способному быстро менять телесную структуру по собственному желанию. Решившись, Тобиус сбросил с себя все защитные чары.
— Жизнь за свободу! — закричал он, когда меч устремился на встречу с его шеей. Волшебник зажмурился в ожидании смерти, но смерть решила заставить его подождать еще немного.
— Говори.
Тобиус глубоко и с удовольствием вдохнул, словно приговоренный к смерти, чью амнистию объявили лишь перед тем, как палач опустил топор.
— Я освобожу тебя от службы, а ты не станешь меня убивать. Честная сделка — твоя жизнь на мою.
Лицо гьенджойлина скрывала бамбуковая шляпа, и магический слуга наблюдал за волшебником сквозь небольшую решеточку на уровне глаз. Тобиус же не мог даже разобраться в том бурлящем бесформенном сгустке энергии, который заменял мечнику ауру, и хотя бы предположить, каков будет ответ. Эта абсолютная неизвестность походила на пытку.
— Знаешь ли ты, волшебник, как я стал рабом Шивариуса?
От нервного напряжения правое веко Тобиуса дернулось.
— Он… он предложил тебе то же самое, что и я?
— И с моей помощью он убил моего прежнего хозяина, и уже много лет я его раб. Угадай, как мой прежний хозяин получил меня в услужение, волшебник?
Едва-едва забрезжившая надежда на удачу быстро погасала.
— Я… я… вот! — Тобиус полез в сумку и вытащил оттуда деревянный многогранник с тридцатью гранями, на каждой из которых была нанесена глифа. Такие предметы использовались для того, чтобы выявлять в волшебниках редкий провидческий дар. У Тобиуса сего дара не обнаружилось, но многогранник со времен обучения все еще валялся на дне сумки практически забытый. — Бросишь тридцать раз, так, чтобы я не видел, и составишь себе новое имя! Будешь свободен! Клянусь именем Джассара!
— Надо же. Шивариус подготовился гораздо лучше, у него было больше полусотни игральных костей с такими закорючками, и он пообещал мне тоже самое, что и ты. Но как только я открыл ему свое имя, он просто испепелил кости. Не трать сил, маг, я сильнее, и я тебя убью.
— И останешься рабом на годы… на века! — в отчаянии закричал Тобиус, понимая, что смерть вновь спешит к нему навстречу, стремясь наверстать упущенное.
— Мое рабство постоянно, лишь хозяева меняются.
— Но я честно могу помочь!
— За последнюю тысячу лет я не встретил ни одного честного волшебника. Вы — лживая порода.
— Я — честный! — закричал магистр, делая шаг вперед.
Гьенджойлин парил над полом на том клубящемся дымном облаке, которое заменяло ему ноги. Меч, более длинный и тяжелый, чем рыцарское копье, был опущен, а в темноте под бамбуковой шляпой тлело два внимательных уголька.
Ознакомительная версия. Доступно 40 страниц из 199
