– Ну тогда давайте пойдем ва-банк. Попытайтесь выбраться отсюда вдвоем. Может, солдаты вас и не остановят… Отправляйтесь в отель «Палестина», я туда приеду позже. А вы, Джиан Мария, закройтесь в своей комнате и притворитесь спящим. Кстати, а где хорват?
– Он в комнате на нижнем этаже, – сказала Фатима. – Она находится возле двери, ведущей в гараж.
– Ну и хорошо. Будем надеяться, что он ничего не заподозрил.
Обе женщины тихонько прошмыгнули в кухню. Они старались не производить ни малейшего шума, даже затаили дыхание. Джиан Мария, охваченный тревогой, вернулся в свою комнату, опустился на колени и стал молить Бога помочь беглецам. Священник прекрасно понимал, что спасти их теперь может только Бог.
Клара переложила содержимое своей большой сумки в сумку для покупок, как можно аккуратнее укладывая таблички, чтобы случайно их не повредить. Затем она обняла Фатиму, чувствуя, что любит эту женщину как собственную мать, тем более что свою настоящую мать Клара помнила очень смутно.
Они вышли из кухни в находившийся за домом сад и затем размеренным шагом направились к тому месту во внешнем ограждении, где был выход на улицу. На них, похоже, никто не обратил внимания. Когда они оказались за оградой, Клара шепнула Фатиме, чтобы та не ускоряла шаг, а продолжала идти совершенно спокойно так, как обычно. Они шли молча, все больше удаляясь от Золотого дома.
Айед Сахади закуривал уже вторую сигарету, когда на нижней площадке лестницы появился Ахмед и, нервничая, спросил его, где сейчас находится Клара.
Я отсюда никуда не уходил, и она здесь не появлялась. Наверное, она все еще в своей комнате, – ответил Айед, пуская клубы табачного дыма.
Ахмед быстро поднялся по лестнице, подошел к комнате Клары, которая когда-то была и его комнатой, и, постучав в дверь костяшками пальцев, попросил разрешения войти. Ему никто не ответил.
Клара, открой мне!
Так и не получив ответа, Ахмед вернулся к тому месту, где стоял Сахади, и опять спросил его о Кларе.
– Я же вам уже сказал, что никуда не отлучался с того самого момента, когда Полковник прислал меня сюда. Я не видел, чтобы она выходила, значит, она должна быть в своей комнате. Ахмед уже без стука открыл дверь в комнату Клары и вошел внутрь. Фатима сразу по приезде из Сафрана поставила в вазу, стоявшую на комоде, цветы, и запах этих цветов, смешавшийся с запахом духов Клары, заполняя всю комнату, вызвал у Ахмеда приступ ностальгии.
Клара… – прошептал Ахмед, словно надеясь на то, что его жена вдруг выйдет к нему из сумерек, в которых уже начал растворяться угасающий день, хотя было очевидно, что Клары здесь нет.
Он вышел из комнаты и снова принялся расспрашивать Сахади.
– Так где же моя жена?
– А в комнате ее нет? – Сахади старался говорить так, чтобы в его голосе звучали встревоженные нотки.
– Нет, ее там нет. Вы должны были видеть, как она выходила…
– Да нет, уверяю вас, она не выходила. С того момента, как я стою здесь по приказу Полковника, мимо меня и муха не пролетала. Она должна быть там…
– Да нет ее там! – крикнул Ахмед.
Сахади подошел к комнате Клары и, распахнув дверь, вошел туда с таким видом, как будто и в самом деле надеялся увидеть там Клару.
– Нужно сообщить Полковнику! – сказал Ахмед.
– Подождите… Она может быть в каком-нибудь другом месте. Вряд ли она покинула дом, – попытался остановить его Сахади.
Они разошлись в разные стороны, заглядывая во все помещения и закоулки, но не нашли ни Клару, ни Фатиму. Две женщины из числа служанок сказали, что они вроде бы видели, как Фатима выходила из дома с кем-то еще. Им тогда показалось, что это одна из двоюродных сестер Фатимы, потому что она была одета, как шиитка.
Когда Ахмед и Айед вернулись в гостиную, Полковник разговаривал по телефону, и по его тону было нетрудно догадаться, что он с кем-то горячо спорит.
Увидев их одних, Полковник сразу догадался, что Клара исчезла.
– Где она? – спросил Полковник ледяным тоном.
– В комнате ее нет, – ответил Ахмед.
Тогда Полковник повторил тот же самый вопрос, обращаясь уже к Сахади, и при этом с подозрением глядя на него.
– Где она?
– Я не знаю. Я стоял на лестничной площадке, причем находился там до тех пор, пока не пришел Ахмед. По-видимому, она ушла из своей комнаты еще до того, как вы меня отправили ее караулить. Я все время был на месте.
– Мы уже обыскали весь дом, – сказал Ахмед, со страхом ожидая реакции Полковника.
– Мы сваляли дурака! – заорал Полковник. – Она такая же хитрая, как и ее дедушка, и обвела нас вокруг пальца.
Он вышел из гостиной, громко отдавая приказы солдатам, охранявшим дом. Не прошло и минуты, как уже начался допрос тех двух служанок, которые недавно видели Фатиму. Один из людей Полковника вытащил Джиана Марию из его комнаты и чуть ли не пинками погнал его в гостиную, где Анте Пласкич уже отвечал на вопросы Полковника.
– Вы помогли ей убежать!
– Уверяю вас, я этого не делал, – с невозмутимым видом заявил хорват.
– Нет, делали, и вы в этом сознаетесь! – Полковник повернулся к Джиану Марии. – И вы тоже!
– А что произошло? – спросил Джиан Мария, мысленно прося Бога, чтобы тот простил ему вранье.
– Где Клара Танненберг? Вы это знаете! Она без вас и шагу не делала! Скажите мне, где она!
– Но… Я не знаю… Клара… Клара… – Джиан Мария почувствовал, что его охватывает страх.
Один из солдат подошел к Полковнику и очень тихо стал ему докладывать. Допрошенные служанки ничего толком не знали. Они всего лишь видели, как Фатима вышла из дома вместе с какой-то женщиной. Они подумали, что это одна из родственниц Фатимы. Спутница Фатимы несла сумку для покупок, поэтому служанки ничего не заподозрили.
– Значит, она оделась, как женщина-шиитка… Нужно обыскать дома всех родственников Фатимы, – приказал Полковник. Джиана Марию начал избивать один из людей Полковника Священник подумал, что не вьщержит такого допроса и – в который раз – взмолился Господу, прося его дать ему силы не выдать Клару.
Он ее не выдал, хотя солдат, допрашивая его, выбил ему два зуба, а из уха у него текла кровь.
Анте Пласкич тоже был не в лучшем состоянии после того как тем же самым способом допросили и его. Однако хорват подумал что ему сейчас даже повезло: ситуация была такова, что эти люди вполне могли его убить, а они ограничились лишь побоями – Они ничего не знают, – заявил Сахади.
– А тебе это откуда известно? – спросил Полковник.
– Дело в том, что если она и вправду сбежала, то она перед этим вряд ли стала бы кому-то что-то рассказывать. Она хорошо нас знает, и ей известно, что у нас есть методы, с помощью которых мы можем заставить заговорить кого угодно. Поэтому она не стала бы подвергать себя риску и рассказывать кому-либо о своих планах.
