Ему-то первому Вадим и сообщил, так, вскользь, что по слухам, доходящим до него от других советских стажеров, многие американские фирмы собираются открыть в Москве свои офисы. Прошедший стажировку на фирме советский юрист должен стать их послом, представителем, опорой нового бизнеса. И быстро сменил тему.
Коллинз, почувствовав запах и денег, и подтверждения собственной выдающейся роли как в истории США в целом, так и в деле процветания «Брайана» в частности, вернул Осипова к заинтересовавшей его теме. Вадим бросил, что это концепция неправильная, и опять заговорил о достоинствах американских автомобилей. Коллинз «повелся». Он раз за разом возвращал стажера к теме московского офиса и в итоге «вынудил» Вадима изложить, с полным равнодушием, свою версию. К концу разговора Осипов решил рискнуть и пару раз демонстративно подавил зевоту. Моложавый старик купился по полной программе. Он действительно не понял, что информация, которую он «выудил» из Вадима, была именно той, что Осипов желал ему «втюхать». «Я же говорил – взрослые дети!» – думал Вадим, вставая из-за стола и вежливо благодаря за ланч и приятную беседу об американском автомобилестроении.
Вечером Коллинз на правах старейшего и мудрейшего собрал у себя совещание «синьоров» вашингтонского отделения. Наслышанные от своих ассоциаторов про неожиданно открывшиеся небывалые умственные способности русского стажера, маститые юристы с интересом слушали предложения уважаемого ими старика-юриста-дипломата. Не в американских традициях приписывать себе все чужие заслуги. Поэтому Коллинз признал, что на идею навел его рассказ «мистера Осипова». И дальше, от своего имени, изложил Вадимов план. Четко, понятно, на хорошем английском. Последнее, правда, было единственным, что отличало план Осипова от плана Коллинза…
В следующие несколько дней Вадим имел возможность поесть бесплатный ланч дважды – в полдень и в 2 дня. Он был просто нарасхват. Все «синьоры» решили немедленно с ним пообщаться. Джонс хитро улыбался и ходил по фирме именинником – его стажера признали. А это – его заслуга. Ведь он, именно он настоял на том, чтобы не отдавать Осипова на вторую половину стажировки в «Уайт энд Кейс». Каким же он оказался прозорливым!
Во время нескончаемой обжираловки за чужой счет Вадим не переставал восхищаться планом «господина Коллинза», внося в него некоторые мелкие уточнения и корректировки.
Коллективный меморандум «синьоров» из Вашингтона в адрес Управляющего комитета «Брайана» составил Джонс. И хотя Кевин заверял, что его никто не уполномочивал показывать Вадиму проект, Осипов прекрасно понимал: Кевина подослал именно Джонс.
Саша всю неделю приставал к Вадиму с расспросами, – что происходит. Вадим сначала выкручивался, придумывал на ходу какие-то неубедительные объяснения, а потом просто послал Сашу к такой-то матери, добавив: «Закончу – расскажу!»
– Тоже мне друг! – обиделся Саша.
– А ты хоть раз поддержал какую-нибудь из моих афер? – окрысился Осипов. – Ты все сомневаешься, комплексуешь! На сей раз это моя игра! – Вадим понял, что сказал лишнее, и уже более спокойным тоном добавил: – Пойми, Сашка! Ставки высоки. Выиграю я – выиграем мы. Проиграю – проиграю один. Все просчитано. Ты мне доверяешь?
– Доверяю, – неохотно согласился Саша.
Настало время заняться подготовкой почвы в Москве. От этого реализация «проекта Коллинза» зависела напрямую.
Первый звонок был адресован Марлену. За 5 месяцев, что отсутствовал Вадим, Марлен из заведующего юридической консультацией перешагнул в заместители председателя Президиума Московской городской коллегии адвокатов. Работала реальная перестройка, а не разговоры о ней.
Марлен никогда не слыл тупым приспособленцем. Да, в КПСС, разумеется, вступил, да, писем «неправильных» не подписывал. Но и «лизать» никому ничего не лизал. И по «комитетским» делам защищал не за страх, а за совесть. Мало того, его двоюродный брат недавно эмигрировал в Израиль. Раньше бы горком партии такую фигуру на должность зампреда не утвердил. Теперь адвокаты избрали его сами, а горком утерся. Дальше получилось вообще весело, поскольку по уставу Мосгорколлегии адвокатов председателя и замов избирают члены Президиума. И на конференции вся московская адвокатура, выбирая Президиум, прочила на роль его лидера именно Марлена. Но уже на первом заседании Президиума сам Марлен предложил на место председателя кандидатуру Сычкина – неплохого мужика, страстного преферансиста, немного пьющего, но не запойного. Словом, обычного, никакого. На вопрос о мотивации прямо ответил: «Чтобы не дразнить гусей!» Сычкин поначалу уперся, но в итоге сдался: «Ладно! Я буду правильным лицом коллегии, а Марлен Исаакович – неправильными мозгами!» Все рассмеялись и проголосовали. В итоге коллегией управлял Марлен, а представлял ее «наверху» Сычкин.
Вадиму необходима была пусть формальная, но поддержка Московской коллегии. Он хотел получить от Марлена не мудрый совет, а именно официальную поддержку. Но для Марлена это означало нешуточный риск. Сотрудничество с американцами без санкции Минюста и горкома партии выглядело делом совсем уж стремным. Значит, надо было до того, как Марлен брякнет: «Нет! Это авантюра! Даже слушать не хочу!» – успеть сказать нечто такое, чтобы Марлен потерял дар речи. Чтобы молчал и слушал! Вадим хорошо знал слабое место своего первого шефа.
– Марлен Исаакович! Здравствуйте, это Вадим!
– О-о! Чем обязан? Еще что-то натворили? – Вадим понял, что история с тоефлом Марлену известна. Хотя, может, он просто «наехал» по старой привычке или для профилактики. По принципу – «было бы за что, вообще бы убил!».
– Ну да! Хочу вашу дочь на полгода в Америку отправить. На стажировку.
– Предлагаете использовать ваши связи с Эй-Би-Эй? Наслышан о сложившихся между вами милейших отношениях! – В голосе патрона звучал нескрываемый сарказм.
– Зря изволите шутить, – отпарировал Вадим. – С Эй-Би-Эй я уж как-нибудь разберусь! Я о стажировке по прямому приглашению фирмы. А конкретно – «Брайана энд Твида». На полгода. – И для придания своим словам большего веса и конкретики медленно добавил: – Стипендия не меньше полутора тысяч долларов в месяц.
– Вы собираетесь там задержаться? Я правильно понял? – Голос Марлена звучал очень настороженно.
– Нет, я возвращаюсь, – быстро ответил Вадим, прежде всего потому, что понимал – разговор слушают. Хотя и на самом деле у него в мыслях не было здесь оставаться. Или задерживаться. До Вадима дошло, что, скорее всего, Марлен подумал о личных отношениях Вадима с Юлей. Значит, знал. Может, он посчитал, что это звонок с «предложением руки и сердца с выездом за границу»?
– Не понимаю! – Марлен явно растерялся.
– Я договорился с американцами… Скорее всего, договорился, – сам себя поправил Вадим, – о сотрудничестве между их фирмой и нашей. Мы помогаем им открыть офис в Москве, они – стажируют адвокатов нашей фирмы.
Не понял?! Еще раз! – Марлен перестроился на деловой разговор. Филиал строительного кооператива, который Вадим гордо называл «Фирма», приносил уже год немалые деньги. Марлен давно признал, что пару лет назад, когда Вадим только начал конструировать идею юридической фирмы, его собственный скепсис был ошибкой. Может, и на сей раз Осипов придумал что-то дельное?
