к бортику водоема, чтобы наблюдать за происходящим. Отверстие, меж тем, стало больше, и из него показалась небольшая белая мордочка. Будто испугавшись устремленных на неё глаз, она на какое-то время спряталась обратно, но потом высунулась снова. Маленький чешуйчатый носик и голова с голубыми, как весеннее небо глазами, вызвали у кого-то вздох изумления, а кто-то поежился, пытаясь улыбнуться через силу. Огнеслава протянула руку:
— Ну же, выходи! Мы все тебя ждем!
Будто подчинившись её словам, снежно-белая змейка покинула своё укрытие и приподнявшись попыталась ударить зубами приблизившуюся ладонь.
— Кусаться нельзя, — погрозив пальцем, отругала новорожденную Огнеслава, на её лбу в этот момент сверкнул всполохом и пропал замысловатый золотой узор.
Проказница опустила голову, затаившись. Огнеслава же расправила на руках широкое вышитое полотенце и присела на край водоёма. Заметив это, змеёныш соскользнул в воду, оказавшись вскорости у края бортика. Агвид протянул ладошку, помогая выползти на сушу и добраться до матери. Стоило княгине обернуть чешуйчатое тельце тканью, как на руках у неё оказалась не змея, а ребенок. Девочка с любопытством оглядела собравшихся и прижалась к материнской груди, словно пытаясь спрятаться.
— Здравствуй, сестренка! — широко улыбаясь, присел рядом с ней княжич, но малышка только сильнее сжала губы, отпрянув. — Мама, она боится нас?
— Мама? — повторив за ним, вопросительно взглянула на Огнеславу девочка.
— Мама, — кивнула ей та и погладила белые волосы.
— Брат, — показав на маленького Агвида, произнесла она, а после заметила за его спиной трех сестер и осторожно добавила. — Сестры?
Дети радостно закивали. Огнеслава подняла взгляд на бледное лицо свекрови. Ей было сложнее всех принять нового члена семьи. Однако княгиня Верея не была бы собой, потеряй она самообладание. Горан неоднократно рассказывал матери о маленькой Белаве, так нарекли княжну, но она всё равно не могла справиться со страхом. Когда все познакомились, Верея увела старших, оставив невестку наедине с малышкой.
— Ну что, испытание моё, — поцеловала её в макушку Огнеслава, — будешь хорошей девочкой?
Дочь подняла на неё милое личико с чистым искренним взглядом голубых глаз.
— Будет, — ощутив тепло ладоней, услышала над головой голос мужа. — Обязательно будет!
