они опять поехали в раввинат. Тот же служащий посмотрел бумаги и задал несколько вопросов.
— Всё в порядке. Ваше еврейство подтверждено. Когда вы желаете провести церемонию?
— В июне. Могу ли я попросить знакомого раввина? — спросил Давид.
— Конечно, молодой человек.
Над Иерусалимом стояло чистое голубое небо, и весеннее солнце светило ярко и безмятежно. Счастливые и влюблённые, они спустились на Яффо и сели в трамвай. Сошли на Площади Дания и направились к Мире, на которую оставили ребёнка.
— Мы дипломированные евреи, мама, — засмеялся Давид.
— А я и не сомневалась. Когда хупа?
— Думаю, к первого июня успеем. У Дана сессия в конце июня. Сегодня свяжемся с Америкой, всё обсудим.
Они вернулись к себе, неся на руках сына, с любопытством посматривающего по сторонам. Дома его переодели, сменили памперс и уложили его в кроватку, потом стали страстно целоваться, разделись и занялись любовью.
Свадебное платье Мира заказала у своей знакомой портнихи. Зина, так её звали, изобразила фасон на листке бумаги и Жене очень понравилось. На примерку ездила сама, а получать платье отправилась с Мирой. Когда она вышла из примерочной, та всплеснула руками от восторга.
— Зина, ты превзошла саму себя. Это шедевр.
— Я здесь не при чём. Посмотри, какая у тебя невестка-красавица.
— Ты права. Думаю, Давид заслужил такую.
Гости стали слетаться в конце мая. София настояла, что перед смертью хочет посетить «Землю обетованную» и благословить правнучку и её возлюбленного, и её взяли с собой. Илюша поселил у себя Саньку с Викой и Бенни. Он хотел, чтобы Элла с Уильямом тоже остановились у него, но они предпочли заказать номер в гостинице «Леонардо Плаза» на улице Короля Георга в Иерусалиме. Давид с Женей перебрались к Мире и Дану, освободив квартиру для Софьи и родителей Саньки и Вики. Елену Моисеевну с Духиным взяли к себе Елизавета Осиповна и Гольда, а Льва Самойловича с Верой — родители Миры. Прилетели Маша, Ричард, Светлана и Гарри и поселились в великолепном отеле на улице Короля Давида.
Зал торжеств выходил на большую террасу, откуда открывался вид на старый город, Яффские ворота и Цитадель Давида напротив. Это и определило их выбор, когда Женя с Давидом искали место для церемонии. Она вышла на террасу и вся засветилась от восторга.
— Какой потрясающий пейзаж, какие древности! Хупу поставим здесь, и гости будут стоять и смотреть на эту рукотворную красоту.
— Согласен, замечательное место. Первое июня выпадает на пятницу. Предлагаю всё организовать днём, потому что вечером заходит шаббат.
— А в шаббат целоваться можно?
— Если не спрашивать, то можно.
Женя засмеялась, обхватила его за плечи, поднялась на цыпочки и поцеловала.
Давид позвонил своему военному раввину, с которым служил в батальоне «Дувдеван», не раз выходил на ночные операции, а потом призывался на ежегодные резервистские сборы.
— Дорон, шалом. Это Давид Вайсман.
— Шалом, друг мой. Как твои дела?
— Жениться собираюсь.
— Молодец. Мужчина, чтобы выполнить своё предназначение, должен найти свою женщину.
— Хочу, чтобы ты провёл церемонию. Ты мне не откажешь?
— Конечно, проведу. Для меня это мицва, доброе дело. Особенно, для тебя, моего товарища по оружию.
— Зал в Центре Шимшона, в районе Мамила.
— Хороший выбор, Давид.
Они договорились о встрече и попрощались.
В половине двенадцатого жених и его свидетель Идан в присутствии Илюши и Саньки подписали ктубу, а в двенадцать Илюша и Мира привели в зал Давида. Потом появилась Женя в сопровождении Саньки и Вики. К ней вышел Давид, и они вместе стали под хупу. Дорон шутил, умело вёл обряд, читал молитвы и произносил благословения. Когда молодые выпили вина и обменялись кольцами, Давид произнёс: «… Если забуду тебя, о Иерусалим, пусть забудет меня десница моя…» и раздавил стакан, заскрежетавший под его ногой.
На следующий день собрались у Илюши в Рамат-Гане. Он с удовольствием играл Скрябина, и звуки прекрасной музыки вырывались из-под деки рояля и устремлялись ввысь. Яна с помощью Вики и Анны накрыла стол в салоне. Наум Маркович поднялся, держа в руке рюмку с вином.
— Я счастлив, что дружбу между нами и нашими мальчишками, начавшуюся много лет назад в одном московском дворе, продолжили наши внуки и внучки. Жаль, что Роман и Лёня не дожили до этого дня, и их нет за нашим столом. Светлая им память. Но пройдя свой непростой жизненный путь, наши дети вчера соединили свои судьбы. Сегодня здесь с нами их чудесный сын, наш правнук Рон, плод их преодолевшей все преграды любви. Женя и Давид, я хочу выпить за ваше здоровье и благополучие.
Один за другим звучали тосты и речи. К вечеру мужчины расселись на террасе вокруг стеклянного столика с бутылкой шотландского виски посредине.
— Михаил Семёнович, как сегодня живётся в Москве евреям? — спросил Борис Ефремович, отец Миры.
— В России у власти находятся люди, которые в силу разных причин не антисемиты или не хотят ими казаться, — ответил Духин. — У Путина, ты же знаешь, друзья — евреи. Пытаются возродить еврейскую жизнь, отреставрировали и открыли все старые синагоги. На Поклонной горе построили новую, работает еврейский университет, ешива. К сожалению, эмигрировало подавляющее большинство, а оставшиеся нерелигиозные евреи ассимилируются и через одно-два поколения исчезнут. Правда, есть небольшая прослойка верующих. Но я не думаю, что она имеет какое-то влияние на секулярных евреев.
— Русский народ серьёзно травмировал нашу психологии и самосознание жестокими погромами, которые поощряла и даже инициировала власть, чертой оседлости, бесправием, ничтожной процентной нормой в учебных заведениях, — присоединился к разговору Наум Маркович. — Поэтому некоторая часть евреев рванула делать революцию. Советская власть продолжила нас изводить. Когда Сталину больше не нужен был еврейский антифашистский комитет, собравший с мирового еврейства на войну огромные деньги, он распорядился ликвидировать Михоэлса, после чего всех комитетчиков. Потом занялся космополитами. Была уничтожена наша интеллектуальная элита. Дело врачей предполагалось использовать как запал для депортации в Сибирь и на Дальний Восток всех советских евреев. Готовился геноцид миллионов. Только загадочная смерть вождя остановила весь этот кошмар. Возрождение началось после победы в Шестидневной войне. Евреи стали добиваться права на эмиграцию.
— Да, теперь в России предлагают евреям любую работу, поняли, кого они потеряли, — сказал Лев Самойлович. — Я сейчас ищу еврея на должность инженера и не могу найти. Уехали, занялись бизнесом, программированием, экономикой, стали чиновниками. Строителем уже никто не желает быть.
— Друзья, мы являемся свидетелями драмы космического масштаба, — произнёс Борис Ефремович. — Исчезает с лица земли некогда мощный народ — русское еврейство, сыгравший огромную роль в создании современной западной цивилизации. Он дал миру великих учёных, писателей и поэтов,
