Книга Заземелье. Романы 1-6 - Терри Брукс

class="p1">Девочка и пес долго шли, не встретив ни души, пока, свернув за угол, не столкнулись с двумя людьми в черной форме. Элизабет остановилась, а Абернети тут же спрятался за нее, сожалея, что ее тонкие ноги вряд ли смогут скрыть его от глаз незнакомцев. Он стал деловито обнюхивать плиты пола, стараясь выглядеть как обыкновенная собака.

— Здорово, Элизабет, — приветствовали ее люди в черном.

— Это твоя собака? — спросил один из них. — Бьюсь об заклад, псу не очень-то по нраву этот немыслимый наряд.

— Совсем не по вкусу, — согласился второй.

— А что это у него на носу? Очки? — спросил первый. — Где ты все это достала?

— Чудной наряд для собаки, — заметил его товарищ. Он протянул было руку к Абернети, но тот, неожиданно для себя самого, заворчал. Человек в черном отдернул руку. — Не очень-то дружелюбный пес, — сказал он.

— Он просто испугался, — примирительно сказала Элизабет. — Он ведь вас еще не знает.

— Пожалуй, я могу понять его, — заметил охранник. Он повернулся к товарищу:

— Ну, пошли, Берт. Но тот, видимо, колебался.

— Знает ли твой отец об этой собаке, Элизабет? — спросил первый. — Кажется, он говорил, что тебе не следует держать домашних животных.

— Да он передумал, — ответила девочка. Абернети уже тащил ее за собой. — Ну, мне пора, — сказала она. — Пока.

— Пока, Элизабет, — ответил охранник. Он уже пошел прочь, но потом повернулся и спросил у нее:

— А какой породы эта собака?

— Не знаю. Просто дворняжка, — внезапно нашлась девочка.

Абернети чуть было не укусил ее.

— Я не дворняжка! — заявил пес, как только они отошли на безопасное расстояние. — Я пшеничный терьер. У меня родословная, может быть, получше, чем у тебя.

Элизабет покраснела.

— Извини, Абернети, — сказала она, виновато опустив глаза.

— Ну, ничего, — ответил он примирительно, смущенный собственной вспышкой.

— Я только хотел подчеркнуть, что, несмотря на мою внешность, я хорошего происхождения.

***

Теперь они сидели в ее комнате, на краю кровати, в относительной безопасности. Комната была светлой в отличие от других помещений, которые писец увидел раньше в этом здании. Стены оклеены обоями, спальню украшала мягкая мебель, пол устлан коврами, тут и там стояли статуэтки и чучела животных. Письменный стол, полка с книгами и картины, изображавшие птиц и зверей, довершали убранство комнаты.

— Расскажи, что у вас было с Микелом? — попросила Элизабет. Абернети напрягся.

— Микел Ард Ри — первопричина того, что я превратился в собаку, — ответил он. — Если честно, Элизабет, я не знаю, следует ли мне рассказывать эту историю.

— Но почему?

— Прежде всего потому, что тебе трудно будет поверить во все это…

— Ну да, — ответила она. — В то, что тебя заколдовали, или в то, что ты пришел из другого мира. — Она покачала головой. — Знаешь, Абернети, я вполне могу поверить в это. Я верю, что есть вещи, о которых многие люди ничего не знают, как, например, волшебство. Папа говорит, что на свете есть немало такого, во что люди не верят, потому что не понимают. Я никому не рассказываю об этом, кроме моей лучшей подруги Ниты, но я думаю, что есть на свете и другие миры, где тоже живут люди.

Абернети посмотрел на девочку с уважением.

— И ты права, — ответил он. — Здесь не мой родной мир, но и Микел Ард Ри тоже не из этого мира. Мы оба из мира, который называют Заземельем, это такое королевство, не очень большое, но очень далекое, находящееся как бы на границе миров, окруженное туманными землями, которые являются царством фей. Туманы считаются источником волшебства. За пределами этого сказочного мира живут другие народы, не знающие или почти не знающие магии.

Он умолк, думая, как перейти к своей истории. Элизабет не сводила с него глаз, и Абернети не видел в ее взгляде недоверия.

— Все это случилось больше двадцати лет назад, — решился писец. — Отец Микела был тогда нашим королем. Шел последний год его жизни, а я был придворным писцом. Микел был примерно твоего возраста, но, конечно, очень не похож на тебя.

— Он был плохим мальчиком? — поинтересовалась Элизабет.

— Да.

— Нельзя сказать, чтобы он и сейчас был очень хорош.

— Значит, он с тех пор мало изменился. Я играл с мальчиком и занимал его по просьбе короля. Он был не очень хорошим ребенком, но стал еще хуже, когда взял его под свое крылышко Микс. Это был наш придворный колдун, очень скверный малый. Подружившись с мальчишкой, он стал учить его азам волшебства, и Микелу это пришлось по вкусу. Помню, когда я играл с ним, он все воображал, что он хозяин замка под названием Граум-Вит, твердыни, которая может устоять против сотни вражеских армий и десятка колдунов. Ему нравилось воображать себя непобедимым владыкой. Ну а я был свидетелем и участником его игр. Не мое дело было решать, во что играть мальчику и как его воспитывать… Старый король был насчет всего этого другого мнения, нежели я. Но, боюсь, Микел рос настоящим маленьким чудовищем.

— Он гадко вел себя с тобой? — участливо спросила девочка.

— Да, но не хуже, чем с другими. Я-то, будучи придворным, находился еще в несколько лучшем положении. А с животными мальчишка обращался особенно жестоко. Ему, кажется, доставляло истинное удовольствие мучить их. Особенно он почему-то ненавидел кошек. Если он ловил заблудших кошку или кота, то сбрасывал их со стен замка.

— Но это ужасно! — воскликнула девочка.

— Я так и говорил ему, — кивая сказал Абернети. — А однажды я застал его за настолько отвратительным занятием, что даже сейчас не решаюсь о нем рассказать. Тут мое терпение кончилось. Я схватил мальчишку, положил его к себе на колени лицом вниз и хлестал прутом, пока он не взвыл. В тот момент я и сам не думал, что делаю. Потом мальчишка вскочил и с воплем выбежал из комнаты. Он был вне себя от злобы.

— Ну, он заслужил это, — уверенно заявила Элизабет, даже не подозревая, что именно натворил избалованный Микел.

— И все же, — продолжал Абернети, — с моей стороны это была страшная ошибка. Мне следовало рассказать обо всем королю по его возвращении. Король тогда уехал куда-то, а мальчишка был оставлен на попечение Микса. К нему он и побежал и потребовал, чтобы мне отрубили руку. Микс, как я потом узнал, засмеялся и согласился. До меня ему не было дела, к тому же он считал, что я настраиваю против него старого короля. Так что Микел позвал своих стражников, и они стали искать меня. В отсутствие короля Микс был регентом, и защитить меня было некому. Я бы скорее