Одни напоминали людей и земных животных, другие существа системы Прата.
– Это чушь! – возразил Авдей.
– Это чушь?! – удивился Деш, привлекая внимание Авдея на происходящее на столе, где почему-то пратиарийские фигурки в большинстве своем лежали, а земные стояли.
– Но это же вы нас таким сделали? – сознание Авдея машинально пыталось найти оправдание.
Деш узнал этот алгоритм защитной реакции.
– В основных моделях поведения изначально присутствовала осторожность. Но как следствие многократных суперпозиций, – рассуждал он, – враждебность могла, конечно, возникнуть. А то, что она стала нормой, – это приобретенная черта.
– Это то, что вы называете феноменами? – уточнил Авдей.
– Совершенно верно! – подтвердил Деш. – Кроме того, мы знали, – продолжил он, – что вы легко поддаетесь новым ценностям, и, если знать как, то легко можно заставить вас в них поверить. Поэтому здесь в Мантаме всего десять человек смогли обратить в так называемую новую веру два миллиона людей с Клетиона.
– Они были наивны, как дети! – ответил Авдей. – Я был в шоке, насколько легко Майкл манипулировал ими с самого первого асана общения с ними.
Деш достал два сосуда, воспарил немного к своду комнаты и стал собирать мелкие листики таойи и цветы паиса, отдавая предпочтение только что раскрывшимся.
– А всего вас, землян, было меньше тысячи, – продолжил Деш, стараясь подчеркнуть ничтожность процента землян. А клетионцев на Прата уже…
– И нас специально разделили по центрам Манкоа, – перебил его Авдей.
– Да. Так чтобы в одном центре оставалось не больше десяти человек. Мы стремились, чтобы вы адаптировались в новых условиях. Оставь вас большими группами, этого бы точно не происходило.
Но хуже всего, что вы сюда принести идеи разрушения. Известно ли тебе, что при первом организованном вами взрыве погибло двадцать шесть пратиарийцев? От второго взрыва погибло уже больше тысячи.
– А погибших людей ты, значит, не считаешь? – взорвался неожиданно Авдей.
– Есть ли смысл их считать, коли вы сами не считаетесь с тем, что они могут погибнуть от ваших же рук?! Даже от собственных рук?! При втором взрыве человек сам взорвал себя в межпланетном гоне. Шансов выжить не было ни у кого! Это ты можешь объяснить?
– Я – нет. Ты, наверное, можешь! – Авдей кинул вызывающий взгляд на Деша. – Но, в конце концов, ты сам говоришь, что причинность в нас заложена. Значит, ее не может не быть!
– Вас – землян – в отличие от клетионцев не просто понять! Трудно понять, чего вы хотите! Что вас не устраивало?!
Авдей выдержал небольшую паузу, после чего сказал:
– Теперь ты еще скажешь, что, кроме того, что мы легко поддаемся влияниям, не знаем меры, еще и сами не знаем, чего хотим!
– Это твои слова! Или ты считаешь иначе? – спокойно перевел стрелку обратно Деш.
Авдей немного сдулся, получив свои нападки обратно.
– Человек хочет иметь много вещей нужных ему для чего-то, – начал рассуждать он. – А не хватает ему, наверное, одного, понимания, зачем он сам. От этого все наши, а теперь и ваши, беды и несчастья!
Теперь Деш немного задумался.
– Ваш пророк уже давно сказал вам, что нужно, чтобы решить все ваши проблемы: «Не содей неволимого!»
– Какой именно пророк?
– Он был только один!
С одной стороны носитель, который Авдей видел сам. С другой стороны пророк, о котором упомянул Деш, относил мысли к старым представлениям о собственном происхождении. С третьей… и четвертой… Порочный круг опять замкнулся в завязанный узлами тор.
– И все-таки я не могу понять, не могу поверить, что есть этот крошечный носитель, где… – озвучивал свои медленные мысли Авдей; в этот момент можно было бы даже подумать, что он сидит на таблетках. Вдруг он остановился. – У нас на самом деле было две теории. Одна о случайном зарождении жизни…
Деш улыбнулся.
– А не кажется тебе, что слишком много случайностей, – ему не составило труда вклиниться в слова Авдея. – Удачное расстояние до звезды, наклон оси, подходящий спутник нужной массы…
– Бестолковый! На нем нельзя было даже спокойно ходить, не то, чтобы жить, – теперь вклинился, даже огрызнулся Авдей.
– Не такой уж! Как минимум для обеспечения приливов. Далее удачный состав, обеспечивающий наличие магнитного поля, исключающий ионизацию всего, – продолжил Деш, – удачно сложившийся состав атмосферы, содержащей тот же озон? Это лишь несколько из необходимых условий. Я уже не говорю, о случайном зарождении первой живой молекулы, случайном обретении оболочки и превращении ее в клетку.
Сколько нужно удачных случайностей только для этих первых двух этапов? А последующие миллиарды случайностей так называемой эволюции. Ты не силен случайно в вероятностях?
– Так и звезд с различными условиями во вселенной не мало? Сколько среди них подходящих?
– Даже если не одна! Умножь эту вероятность, на вероятность последующих совпадений.
– Она же не нулевая! Значит, шанс есть. В него отнюдь не труднее поверить, чем в то, что мы всего лишь одна из ваших технологий.
– Поверить! – улыбнулся Деш. – Вам всегда было проще поверить или не поверить, чем обдумать, оценить и аргументировано подтвердить или опровергнуть. А мы ведь так и не можем объяснить, что же физически или химически лежит в основе этого вашего феномена «вера». Ни как общего мирового, ни как индивидуального, в отношении отдельных жизненных вопросов, что возникают каждый день.
– Между тем, для нас вера – это основа. Если нет веры, нет доверия, то невозможно построить что-то еще.
– Ты думаешь, что вера первична?
– Полагаю, это так.
– А если я тебе скажу, что понятие «вера» – это прямое следствие понятия «ложь»?
Авдей на какое-то время задумался.
– Может, наоборот?
– Вряд ли. Сначала кто-то соврал, а потом кто-то ему поверил. Все, что было до лжи, было просто реальностью. Теперь же добрая половина вашей человеческой активности направлена на пресечение нечестного поведения, в том числе и лжи.
«…половина жизни… против лжи…» – Авдей перекроил покороче мысль Деша.
– Да, да! Именно так, как ты подумал, – подтвердил Деш.
– А вы читаете мысли? – удивился Авдей.
– Нет. Мы сейчас с тобой на одной волне, а твои мысли уходят в тон, – пояснил Деш, – я их услышал.
Авдей между тем медленно продолжал перекладывать мысль Деша на реалии: «… полиция против населения, против нее прокуратура, ее тоже кто-то наверняка проверяет, суды решают споры между всеми… Да хотя бы системы контроля в аэропортах,… да даже системы оплаты в метро… Сколько нужно оборудования, заводов его производящих? Сколько там персонала…? Даже просто в каждой двери есть замок, и, значит, есть тот, кто его придумал и сделал… А у каждой страны есть армия для защиты от нападения, что тоже вне закона «не содей…» – наконец, уперся в несметный
