Сейчас мы были посредниками между владельцами кабачков и мелкими производителями различных алкогольных напитков. Гномы-поставщики никогда не стали бы иметь дело с Лимом или еще с кем-то из аристократов. Отец Блондина был слишком хорошо известен своими высказываниями типа «всех гномов — в резервации, и молоты им в руки», «эльфов — запереть в Сумеречных горах, пусть стреляют там в нежить на пользу людям».
— Почему он прицепился именно к нам? — спросила я, борясь с желанием чихнуть. Проклятый порошок! Прав был Отто, самолечение вредно. — Не мы одни занимаемся поставками алкоголя. Тем более что наши клиенты — это капля в море.
— Ну насчет капли ты преуменьшаешь, — обиделся полугном. — А насчет всего остального я уже думал. Мы самые слабые — это раз. У нас нет команды, которая бы стала за нас грудью; все наши поставщики находятся далеко отсюда, а перевозчики товара не будут вмешиваться в распри. Мы занимаемся мелкими партиями редкого спиртного — это два. Уверен, что Блондин прикупил себе какую-то пивоварню и хочет занять нашу нишу. Или кто-то из его дружков не знает, куда сбыть свой товар.
— Так пусть идет и договаривается с владельцами кабачков! Здоровая конкуренция им только на пользу.
— Конечно, но договариваться — это не аристократическое дело. Лучше прийти на все готовенькое. К тому же что может сравниться с гномьим алкоголем? Разве люди могут гнать такой самогон?
— Люди еще не то могут, — хмыкнула я, вспомнив свою соседку, жившую рядом с нами. Она умела превратить в крепчайший самогон все, что угодно: от вполне съедобных продуктов до содержимого мусорника. Капитала соседка на этом не сделала, потому что продукт моментально распивался ею же самой и ближайшими собутыльниками. Тем не менее факт изобретения чудо-аппаратов для самогоноварения остается фактом.
— И три, — сказал Отто серьезно. — Он тебя не любит…
— Это не новость, — отмахнулась я. — Тебя он тоже не любит.
— Согласен, — сказал полугном и покраснел, видимо вспомнив, как Лим пытался подпортить его деловую мужскую репутацию. — Но тебя он не просто не любит. Ты вызываешь у него злость и зубовный скрежет.
— Это с чего же такие бурные эмоции? — спросила я.
— Ты ему не дала, — просто объяснил Отто. — Ты много знаешь девушек, которые бы отказали Блондину? Да еще в грубой форме? Да ему нас раздавить — дело чести!
Я схватилась за голову, поняв, в какую ситуацию мы попали.
— Может, — предположила я, удивляясь собственным словам, — отдаться Блондину? Тогда он от нас отстанет, как ты думаешь?
Лучший друг вытаращился на меня, как на чудо природы.
— Вот уж не ожидал… — пробормотал он.
— Что? Я не хочу спать с Блондином! — разозлилась я. — Я просто пытаюсь спасти наше дело доступными для меня способами.
— Даже не думай об этом, — отрезал полугном. — Этот способ для тебя недоступен. Тем более, — продолжил он, помолчав, — если Блондин тебя… э-э-э… подомнет, то наше дело эта участь будет ждать со стопроцентной вероятностью.
Я поняла, что на самом деле Отто уже обдумал вероятность того, что я пересплю с Блондином, чтобы он от нас отстал. Ну да, на войне любые методы хороши.
— Мужчины… — сказала я с покорностью судьбе. — И почему у вас все мозги набекрень?
— Просто у нас мозги не в ту сторону набекрень, в какую у вас, — объяснил полугном и подмигнул. — Ты пока посиди тут, а я поговорю кое с кем. На встречу пойдем подготовленными.
Я какое-то время просидела в комнате, слушая, как бурчит мой живот. Потом мне резко поплохело, и стало понятно, что в моем случае самолечение действительно только навредило.
— Порошки и прочие лекарства, — сказала я своей бледной физиономии в зеркале, — ерунда! Лучшее средство лечения от всех хворей — стаканчик качественной водки с нормальной закуской. Дезинфекция прежде всего!
Подавив зарождающееся возмущение в желудке, я пошла в ближайший толковый кабачок, где и заказала себе самое лучшее лекарство, которое придумали существа с развитым интеллектом.
Желудок затих где-то на третьем глотке обжигающей перцовки. Довольно выдохнув, я закусила огурчиком. Хорошо-то как!
Но тут дверь кабачка с треском распахнулась, и внутрь вальяжно вошел Блондин собственной персоной. Вместе со свитой.
— Они будут проходить этой дорогой, поэтому ты следи за окнами здесь, а ты — здесь, — отдавал распоряжения он. — Я буду их ждать в «Вензеле», и чтоб я точно знал, какую поддержку они с собой приведут!
— Блондин, — сказал Ряк, — насколько я знаю Олу и Отто, они придут вдвоем…
— Заткнись! — рявкнул Лим, оглядываясь. И тут его глаза полезли на лоб: — Ола?!
Я вылезла из-под стола, куда неудачно пыталась спрятаться, и постаралась улыбнуться Блондину. Вот попалась так попалась!
Прихлебатели аристократа быстро освободили кабачок от посетителей, несмотря на слабые протесты хозяина заведения, и заперли двери.
— Нам надо поговорить, — сказал Блондин, садясь напротив.
Я пожала плечами и допила водку. Помирать — так с музыкой!
— Не смотри на меня так, — попросил парень. — Я хотел поговорить с тобой лично и о личном.
Я осторожно кивнула. Кажется, водка и Лирин порошок вступили в моем желудке в какую-то подозрительную реакцию.
— Ты, наверное, догадываешься, что уже давно нравишься мне, — сказал Блондин с такой улыбкой, будто лизнул сахара с дурман-травой. — Так вот, чтобы долго не размусоливать, я предлагаю тебе отношения!
Я поморщилась. Война в желудке разворачивалась нешуточная.
— Ты меня неправильно поняла, — по-своему истолковал мою гримасу Блондин. — Я прекрасно понимаю, что ты девушка серьезная и на всякие интрижки несогласна. Поэтому я предлагаю тебе серьезные отношения.
Я так удивилась, что меня даже перестало тошнить.
— Лим, если ты забыл, то напоминаю: я — невеста Ирги.
Аристократ скривился:
— Я не предлагаю тебе замужество. Сама должна понимать, что это был бы скандал. Я предлагаю тебе отношения на основе любовной и деловой связи. В основном, конечно, любовной.
— Любо-о-овной, — протянула я. — Понятненько.
Блондин торжествующе улыбнулся:
— Я могу дать тебе все: драгоценности, уважение и связи в аристократических кругах… И конечно, любовь. Я, детка, не самый последний мужчина в этом городе. Я такое могу, что твоему худосочному некроманту и не снилось!
— Меня тошнит, — перебила я Лима, стремительно выбегая из-за стола.
Он схватил меня за руку, но увидел мое лицо и отпустил. Я добежала до туалета и захлопнула за собой дверцу.
— Ладно, — пообещала я себе чуть погодя. — Никогда больше я не буду совмещать два разных метода самолечения.
