Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Юрий Дмитриевич спрятал покупку и кошель в сумку, поспешил к Вознесенскому храму.
Знакомый путь – сперва к стройке, заваленной грудами валунов и кучами глины, там за высокую поленницу и к заветной двери. А дальше: на второй ярус – и в жаркие объятия!
Запах полыни и прикосновение губ, холод легкого ветерка и жар чресл, уколы травинок и нежность поцелуев, шелест сена и частые выдохи – все смешалось воедино, закручивая князя и княгиню в нестерпимом сладострастии, превращая двоих в единое целое – чтобы потом раскидать взрывом невероятной нежности.
Едва только отдышавшись, женщина поспешила подняться:
– Прости, Юра, сегодня мне задерживаться нельзя. Свиту на крыльце оставила, могут забеспокоиться. Я ведь отлучилась только узнать, подвезли ли кирпич? Да в часовню лишь на минуту заглянуть. Как бы не забеспокоились, в церковь не пришли…
– Подожди! – приподнялся на колено князь, потянулся к поясу, достал шкатулку и протянул любимой: – Вот, прими от чистого сердца.
– Ты уезжаешь… – сразу поняла Софья Витовтовна.
– Мороз истребил распутицу и закрепил дорогу, – виновато вздохнул непобедимый воевода. – Пока доберусь до Ярославля, через Волгу уже накатают зимник. Ты же знаешь, мне надобно возвертаться в Галич! Ныне утром я приказал дворне собираться в путь.
– Так всегда… – грустно улыбнулась женщина. – Одна, две недели счастья, и потом долгие месяцы разлуки.
– Зато сколь сладки наши встречи, моя лебедушка!
– Сладки… – Княгиня вздохнула, затем стянула с пальца колечко, похожее на золотую змейку с рубиновым глазом. – Прими и ты от меня прощальный подарок. Носи его не снимая, и пусть каждый взгляд на этого маленького аспида напоминает тебе о моей любви.
Юрий Дмитриевич взял перстенек, примерил к пальцам. Подарок налез токмо на мизинец, да и то с большим трудом.
– Чуть не забыла, – спохватилась Софья Витовтовна. – Перед Большим дворцом ныне заливают горку. К ночи отвердеет и завтра будет готова. Коли появишься там до обеда, застанешь сына. Если оттепели не случится, теперь каждый день развлекаться там станет с прочими отроками. Иди сюда!
Великая княгиня обняла и крепко поцеловала в губы лучшего воеводу ойкумены. Крепко, но коротко – и тут же поспешила к лестнице, на ходу пряча шкатулку под край охабня.
– Да, моя любовь… – прошептал князь. Он поцеловал перстень, поднял с пола пояс, застегнулся, одернул ферязь и тоже побежал вниз по ступеням.
Последний раз они поцеловались в дверях. Затем Софья Витовтовна закрыла за своим любимым, ненаглядным, желанным тесовую створку, задвинула засов и прижалась лбом к холодной древесине.
Вот она и опять осталась одна… Ее любовь, ее нежность, ее сладострастное безумие завтра или послезавтра поднимется в седло – и снова их разделят многие и многие недели пути и долгие месяцы разлуки…
Однако предаться печали от души княгине не удалось – шкатулка предательски скользнула вдоль тела, и женщине пришлось спешно извернуться, чтобы ее подхватить.
Настроение, не став лучше, все равно изменилось. Софья Витовтовна вернулась к мирским мыслям и вспомнила, что ей надобно спешить. Оттолкнувшись от створки и удерживая подарок в руках, княгиня быстро прошла в часовню, через нее в храм и наружу. Протянула шкатулку поспешившему к ней Василию:
– Возьми, спрячь под плащ. Вернешь в моих покоях.
– Не беспокойся, княгиня, не пропадет ни единой монеты! – поклялся новик, засовывая ношу под мышку.
Софья Витовтовна не стала поправлять юного телохранителя. Пусть считает, что ему доверили казну.
Княжич оказался очень удобным стражником. Наивный, послушный и не вызывающий подозрений. Ведь все знали, откуда он появился и почему вместо великокняжеских рынд государыню начал охранять боровский княжич со своими холопами.
Но теперь, когда Юрий Дмитриевич отъехал – нужды в подобном прикрытии у Софьи Витовтовны более не имелось. Мальчишку можно было отпускать.
– Твой отец еще не спохватился твоей пропажи, юный витязь? – спросила московская правительница, медленно шагая к крыльцу. – Ты ведь приехал в Москву всего лишь показаться в дружине победителей, но домой так и не вернулся!
– Как можно, княгиня?! – возмутился новик. – Я отписался ему в тот же день, как ты избрала меня старшим своей охраны!
– Надеюсь, он одобрил твой выбор и не призывает домой? – спросила женщина, хотя на самом деле была уверена в обратном.
Ведь княжеское место, пусть даже худородное – во главе полков или хотя бы кованых сотен! Командование несколькими холопами во дворцовом коридоре – таковое назначение явно не знатности для юного потомка Владимира Храброго.
– Отец еще не ответил, Софья Витовтовна, – с искренним сожалением признался княжич. – Вестимо, распутица. Морозы всего несколько дней как ударили. Как путь установится, так гонец и примчится. Но, полагаю, батюшка будет горд! Вестимо, меня выбрала в свою свиту сама великая княгиня!
В местнических счетах княжич пока что явно не разбирался…
Княгиня посмотрела на счастливое лицо гордого собой мальчишки – и решила его не разочаровывать. Храброму юноше приятно, а от нее не убудет. Тем паче что никакого прямого урона его чести пока что нет. Подчиняется он лично государыне, мимо прочей стражи. Под рукой имеет своих холопов. С прочими московскими родами старшинством или подчинениями никак не соприкасается. Так что пусть служит, пока отец не отзовет.
Вместе с княжичем и его ратниками правительница вернулась во дворец. Здесь к молчаливой Софье Витовтовне пристроилась свита, вслед за нею прошла коридорами и спустились вниз, на внутренний двор, в котором мальчишки носились между составленными в три высокие стопки телегами со снятыми колесами. Судя по крикам и хохоту, дети играли в пятнашки.
– Вовку засалили! Вовка водит!!! – послышался крик из дальнего угла, и малышня в душегрейках и шапках прыснула в стороны, сворачивая за стопки, а некоторые даже шустро полезли наверх.
– Да что же вы делаете, бестолковые?! Они же упадут! – поспешила вперед встревоженная княгиня. – Княжича хотите завалить?! Качается ведь все!
– Ничто, великая княгиня! – торопливо выбежали откуда-то сбоку трое седобородых холопов в потертых зипунах. Все пожилые, со шрамами. Явно опытные. – Напрасно беспокоишься! Широкие возки-то. Замучишься ронять!
– А зашибется мальчик? Поранится? – так же грозно продолжила отчитывать дядек правительница. – Вы следить за дитем приставлены, а не бока отлеживать!
– Им же сия беготня токмо в радость, Софья Витовтовна! – рискнул оправдаться один из воспитателей. – И полазить в интерес.
– Поранится княжич, шкурой ответишь! – пообещала великая княгиня, направилась дальше на двор, присела перед одним из мальчиков:
– Ты как, Васенька, не устал? – Правительница погладила по плечу, по щеке упитанного мальчика лет десяти, русого и вихрастого, ростом ей почти по плечо, в зеленых сапожках, черных шароварах и в парчовой безрукавке. – Раскраснелся смотрю весь, запыхался. Ничего не болит? Это у тебя не царапина?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
