Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
К ней приблизились Ани и матери, среди которых выделялась умм Нурати (она была на сносях). Последовали официальные представления и воздание почестей. Левиатус опустился на одно колено и поцеловал Солнечное Лезвие Нурати, точно та была королевой. Кварабализца представили как Аасаха сид Лаила, ловца теней и советника короля, а девушка Йаэла оказалась его ученицей. Хафсе Азейне хотелось поинтересоваться, были ли светлые кошачьи глаза у всех членов этого племени, или же они являлись характерным признаком магов.
Матту Пол-Маски подмигнул Хафсе и поцеловал в щеку умм Нурати – за столь грубое нарушение обычно кастрировали на месте, но великая мать вовремя дала знак разозленной молодой джа’акари, и та отступила.
В продолжение церемоний Левиатус переминался с ноги на ногу и в конце концов поддался нетерпению.
– Отведи же меня к ней, Зейна… пожалуйста. Мне хочется увидеть сестру.
Он не сказал «сводную сестру», – подумала Хафса Азейна, – не сказал «девчонку» или даже «дочь Ка Ату». Он хочет встретиться со своей сестрой.
Если бы у нее еще оставались слезы, Хафса сейчас расплакалась бы. И как на все это посмотрит Сулейма? Хафса Азейна опасалась, что не слишком благосклонно. Чересчур мало времени. Ей хотелось бы иметь возможность подготовить дочь к этому дню.
Кварабализская девушка Йаэла начала протестовать. Они много дней плыли по реке и теперь нуждались в ванной, еде и ночлеге, именно в такой последовательности. Конечно, принцу следовало перво-наперво освежиться. С представлениями можно было повременить.
Левиатус бросил на Хафсу Азейну взгляд, Аасах опустил руку ей на плечо, и она впала в холодное кошачье молчание.
Нурати и матери повели заклинателя теней, его ученицу и всех прочих гостей в направлении Эйш Калумма с такой строгой, решительной гостеприимностью, что отказаться было бы просто немыслимо. Хафса Азейна повернулась к Левиатусу.
– Идем со мной, – произнесла она. – Она живет в квартале для молодежи.
Левиатус удивил ее, отправив драйиксовскую стражу восвояси, а те в свою очередь удивили ее тем, что послушно удалились.
Смело, – подумала Хафса Азейна. – Смело и глупо.
Интересно, где он этому выучился? – прозвучал голос Курраана.
Тихо, – ответила повелительница снов. – Судя по всему, ты решил не оставаться в шатре, верно? Обычно настороженных и непредсказуемых в обществе незнакомцев, вашаев по решению собрания племени попросили оставаться в городе, пока двуногие разбирались между собой. Но Курраан был королем, да к тому же котом, и никогда не играл по правилам.
Я на охоте, – сообщил он Хафсе, и она почувствовала в его голосе невероятное веселье.
На кого же ты охотишься? – осмелилась поинтересоваться она.
Курраан не ответил.
Они шли по берегу реки бок о бок, Хафса Азейна и мальчик, который стал мужчиной. Ступени, ведущие к Бейт Ускуту, Молодежному кварталу, представлялись такими крутыми и каменистыми, что для того, чтобы их преодолеть, нужно было быть поистине молодым и глупым – или же горным козлом. Хафса Азейна пошла вперед, чувствуя, как Левиатус сверлит ее спину взглядом, в котором была тысяча незаданных вопросов.
– Я уж начал сомневаться, что мы сможем так далеко заплыть по реке, – вот все, что сказал он вслух. – Из-за морских чудищ мы лишились двух кораблей и множества лодок.
– Удивительно, что вы так легко отделались. Кины злы. И ты должен понимать, что вы не сможете вернуться по реке. Из-за ваших лодок и магии морские гады будут беситься еще как минимум один лунный цикл. Вам придется ехать по суше. – Хафса Азейна повернула голову и почувствовала боль в еще незажившей ране. Лицо повелительницы снов исказилось. – Это виверны вас так потрепали?
Левиатус покачал головой.
– Насколько я могу судить, в основном змеи. Мы много потеряли ночью, поэтому трудно говорить наверняка. В третью ночь мы услышали крик бинтши, и кое-кто из наших свалился за борт, прежде чем мы успели приказать им заткнуть уши. Говоришь, кины злы? Не потому ли мы встретили по пути так мало варваров?
– Варваров? Прикуси язык, мальчик: теперь это мои люди.
– Твои люди…
Хафса Азейна услышала, как Левиатус хмыкнул – не понял, что она говорила совершенно серьезно.
– Ну что ж, пусть будут твои люди. Как их ни назови, я рассчитывал увидеть больше. За все время, что мы сюда добирались, нам попалась только горстка бродяг и живущих вдоль реки рыбаков.
– Зееранимы так и не пришли в себя после Сандеринга, Левиатус. Люди, которых ты здесь видишь, – вот все, что осталось.
– После Сандеринга? Но ведь с тех пор прошло столько времени… Конечно, оно уже давно должно было стереть все последствия.
– А что, по-твоему, происходит, когда сталкиваются две империи? Когда весь мир горит, что, по-твоему, случается с народом? – Хафса Азейна покачала головой. – И ради чего все? Чтобы тот или иной человек мог взобраться на золотой стул и надеть золотую маску в надежде на то, что один из его отпрысков проживет достаточно долго и увидит его смерть от руки атулфаха? Народ никогда не воспрянет, ни через тысячу лет, ни через десять тысяч. Теперь король драконов снова обращает свое внимание на Зееру. Сколько людей, по-твоему, погибнет в этот раз?
– Эта земля ожесточила твое сердце.
– Его ожесточил этот мир. А земля эта мне вполне по душе.
– Возвращайся в Атуалон, – сказал Левиатус, как будто Хафса Азейна ничего ему не ответила. – У нас начинают цвести апельсиновые деревья и имбирь. Помнишь, как мы, бывало, гуляли вместе перед пробуждением города? Ты срывала соцветия имбиря, чтобы я мог попробовать их на вкус, и заплетала себе в волосы столько цветов, что начинала походить на Сумеречную Даму со страниц сказочных книг. Ты срезала побег бамбука, и мы зажаривали его прямо на пляже вместе с крабами в мягких панцирях, и ты давала мне попробовать вина.
Он посмотрел на Хафсу широко открытыми глазами, за которые ему столькое прощалось в детстве.
– Наши виноградники выросли, Зейна, – продолжил он. – Мы пригласили нового главного садовника с северных островов, он владеет новейшими знаниями… Я сам помогал ему культивировать новый сорт, мы назвали его «Пурпурный дождь». Виноградины большие, точно сливы, и такие сладкие, что лопаются, стоит опоздать со сбором хоть на час. В нынешнем году мы впервые отведаем вина из винограда этого сорта. И ты еще не пробовала бренди! – У него была заразительная улыбка. – А еще сыры! У нас осталось столько виноградных выжимок, что пришлось выходить из отчаянного положения и скормить все это козам. Теперь весь город пахнет, словно винокурня. По утрам аромат вина смешивается с запахом свежеиспеченного хлеба и морским бризом… В любом другом месте воздух Атуалона могли бы счесть настоящим лакомством.
При этих словах Хафса Азейна замерла и повернулась к Левиатусу лицом. Лучше прервать его, пока ее не пробрало до костей.
Ознакомительная версия. Доступно 29 страниц из 145
