Дориан тем временем положил на колени руки ладонями вверх, губы его слегка двигались, беззвучно нашёптывая что-то. На ладони замерцало легкое свечение, принявшее форму куска теста телесного цвета. Продолжая произносить заклинания, он поднес ладони к лицу, начав размазывать студенистую массу по лицу. Под влиянием магии масса начала изменять форму. Со стороны это выглядело так, будто кто-то невидимый поверх лица Дориана начал вылепливать новое. Менялся цвет кожи, форма скул и носа. Через несколько долгих минут передо мной сидел незнакомец с широким, скуластым лицом, русыми волосами и приметным шрамом на левой щеке. Даже цвет глаз изменился с ярко-зеленого на водянисто-голубой. Я подавила тихий вздох зависти. Я знала, как изготовить личину, но только теоретически. На практике моих способностей хватало лишь для того, чтобы сотворить основу будущей личины в очень малых количествах, которой едва бы хватило на изменение формы глаз или губ. Дориан же владел этим искусством очень хорошо.
— У вас нос плывёт, — заметила я.
— Всегда с ним что-то не так, — недовольно ответил Дориан и подправил форму носа.
— Теперь ваша очередь. Предлагать сотворить личину вам самой, думаю, не имеет смысла, потому сидите, не шевелясь.
Я послушно села и закрыла глаза, ощутив прикосновение потока сил к лицу. Было немного непривычно ощущать, как нечто бесплотное слоями ложится на лицо, изменяя его. Ужасно хотелось почесать кончик носа и посмотреть, что за лицо состряпал мне Дориан. Зная его дурной нрав, я приготовилась к худшему. И одного бегло брошенного взгляда в зеркало хватило, чтобы понять, мои опасения не были напрасными. Из отражения в зеркале на меня смотрела девушка с полным, рябым лицом. Светло-карие, глубоко посаженные глаза взирали недоуменно. Под широким носом толстые губы кривились в недовольной усмешке.
— Это что? Исправьте немедленно! — я с негодованием отбросила зеркало и воззрилась на Дориана.
— Если вам не нравится ваша личина, можете сами исправить её.
Еще и издевается. Знает же прекрасно, что силенок у меня маловато.
— А если кто-нибудь увидит и запомнит меня такой?
— В том и смысл фальшивой личины, Ксанелия, — назидательно подняв палец вверх, произнес граф, — не вижу ничего страшного в том, что пару часов вы побудете дурнушкой. Будете меньше привлекать мужского внимания, вот и всё. Это временные меры.
Я еще раз огорчённо взглянула на себя в зеркало. Чучело. Таким только ворон на огороде пугать. Но на этом сюрпризы не закончились.
— Наденьте вот это, — граф швырнул мне кусок ткани. Я развернула его.
— Это что, брюки? Ваши брюки?! Я ни за что это не надену.
— Наденете, еще как. Или я буду иметь удовольствие лицезреть ваши стройные ножки, затянутые в чулки. Великолепное должно быть зрелище.
Дориан довольно улыбнулся своим похотливым мыслишкам.
— Зачем мне надевать брюки? Разве одной фальшивой личины недостаточно?
— Недостаточно!.. Нам предстоит совершить чудесную прогулку по крышам под светом луны…
— Зачем? Какого беса, граф? Вы сумасброд?
— Если вы сейчас же не наденете эти брюки, я обездвижу вас и натяну их на вас сам!
Потемневшее лицо Дориана с плотно сжатыми челюстями ясно говорило о том, что это вполне реальная угроза, а не шуточки. Пришлось натянуть брюки, краснея от одной мысли о том. что придется щеголять в этом наряде на улице. Ну уж нет… Я же не продажная девица всем напоказ свои ноги выставлять. Вот бы еще и упертый граф это понимал. Как оказалось, к моему нынешнему облачению полагался еще и плащ до пят, потрепанный и залатанный. Где успел его откопать Дориан за те пять минут, что я переодевалась, для меня осталось загадкой. Что ж, пора выдвигаться. О подробностях своего умопомрачительного плана Дориан предпочитал не распространяться заранее. Думаю, обо всех каверзах его авантюры я узнаю в самый неожиданный момент, который застанет меня врасплох. Отчасти так и было. Мы пробирались к библиотеке окольными путями, по темным закоулкам.
— Полезайте, — скомандовал граф.
— Куда? — я оглянулась, не увидев вокруг подходящего приспособления для подъема наверх.
— На крышу этого дома. Она прилегает к библиотеке совсем близко.
— И как я туда залезу? — возмутилась я, — полезайте сами. Я вам не цирковой акробат.
— Я вас подсажу, — Дориан мертвой хваткой вцепился мне в локоть, — обопритесь ногами на мои руки.
Будь проклят тот день, когда я отправилась в город Эльбо! Если бы не спонтанное решение отметить окончание Академии на вольном воздухе вместе с сокурсниками, сидела бы сейчас в тетушкином поместье, листая каталоги модисток…
— Чего вы копаетесь? Ну же!
Дориан присел на корточки, выжидающе глядя на меня. Пришлось сделать то, о чем он просит. Я наступила на его сцепленные в замок пальцы. Он возмущенно зашипел, когда каблучок туфельки вдавился в кожу, но всё же привстал, поднимая меня вверх.
— Цепляйтесь пальцами за край крыши и подтягивайтесь.
Было бы этот так просто, граф, как тебе это представляется. Однако уроки лазанья в детстве по всем видимым в округе деревьям и крышам не были мной забыты. Я уцепилась пальцами за край и начала забираться на крышу, подталкиваемая снизу Дорианом.
— Эй, поосторожнее, — возмущенно зашипела я, когда его сильные пальцы схватились за ногу выше колена.
— Я действую исключительно в интересах общего дела, — немедленно отозвался граф, — не переживайте, вы не в моём вкусе.
— Вы меня осчастливили!
Я уже была на крыше здания и со злорадством представляла, как граф будет пыхтеть, пытаясь залезть на крышу без поддержки. Зря ехидничала. С задачей он справился без особых затруднений.
— Ксанелия, в следующий раз будьте так добры, не надевайте туфли с острым каблуком!
— А что? — невинно поинтересовалась я, внутренне хихикая. Думаю, его ладошкам пришлось несладко, когда невысокий, но тонкий каблучок с силой опустился на них, — и подождите! Что значит, в следующий раз? Никакого следующего раза не будет! Я не кошка, чтобы ночами по крышам разгуливать!
— О да, вы явно не кошка! Кошка бы в два счета забралась на это приземистое здание, а вы пыхтели, как тягловая лошадь.
— Оставили бы меня в гостинице и сами претворяли в жизнь свои планы!
Дориан, не обращая внимания на моё недовольное лицо, поманил меня за собой. Через минуту мы стояли на краю крыши, от которой до окна библиотеки было рукой подать. Длинной такой рукой, раз в десять длиннее человеческой. Я вопросительно взглянула на графа.
— А сейчас вы продемонстрируете мне чудеса прыгучести и хваткости, верно?
— Не совсем, Ксанелия, не совсем.
Он стоял и соображал. Нет, я прямо-таки видела, как в его голове крутились шестеренки!
