Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
Муг театральным жестом сдернул простыню со стола. К счастью, под простыней оказался не труп. И вовсе даже не человек, a древей. Когда-то Клэй одного такого прикончил и распилил на дощечки, чтобы сделать из них щит. Правда, Черное Сердце был старым дубом, вдесятеро выше человеческого роста и вдобавок с легкостью разорвал бы быка напополам. А на столе лежал маленький чахлый ясень. Вполне себе живой.
И злющий-презлющий. Увидев Муга, древей отчаянно задергался, пытаясь разорвать путы, привязывавшие его к столу. Тонкие веточки – их даже конечностями не назовешь, так, прутики – упрямо тянулись к волшебнику. Положим, взрослому человеку это хлипкое создание не причинило бы вреда, а вот древеи, некогда осадившие Полый Холм, были вполне себе великанами, в полном соку, без разбора глотали людей или переламывали их, как сухие хворостины.
С древеем на столе было что-то не так. Его плоть или там кору – непонятно, как положено называть шкуру существа, которое с виду дерево, а на самом деле не дерево, – покрывали темные пятна лишайников, расползшиеся по стволу, то есть по туловищу и лицу. Досталось и хлипким отросткам конечностей: листва на них свернулась и побурела, как пергамент, спасенный из огня.
– А зачем ты… – начал Гэб.
Древей обернул к нему вроде бы лицо и дико заверещал, издавая жуткий булькающий храп.
Муг ласково коснулся ствола, а древей тут же попытался царапнуть волшебника кривыми веточками.
– Ш-ш-ш, не бойся, Тьюринг. Это мои друзья, Гэбриель и Клэй. Помнишь, я тебе про них рассказывал? Они пришли посмотреть на твое исцеление.
Тьюринг нацелил почерневший отросток Мугу в глаз, но волшебник ласково отвел сучковатую ветку в сторону.
– Исцеление от чего? – спросил Гэбриель.
Клэю тоже стало любопытно – неужели древею понадобился феноменальный фаллический филактерий?
Волшебник взглянул на друзей, теперь уже без всякой радости. Ярко-синие глаза были холодны, как замерзший пруд зимой.
– От черногнили, – сказал Муг.
Как правило, волшебникам свойственна одержимость, и Муг не был исключением. На памяти Клэя главными увлечениями Муга были две вещи.
Во-первых, совомедвед, мифическая тварь, которую никто и никогда не видел, но Муг (вместе с горсткой безумных единомышленников) искренне верил в ее существование.
Во-вторых, черногниль, уничтожившая множество искателей приключений, включая человека, которого Муг любил больше всего на свете, – его мужа Фредрика. Впрочем, Муг пытался найти чудодейственное средство от этого неизлечимого недуга еще до того, как Фредрик подцепил Проклятие Отступника, ну а затем, по вполне понятным причинам, это превратилось в навязчивую идею. Когда стало ясно, что «Сага» вот-вот распадется, волшебник без сожаления расстался с бандой и целиком посвятил себя борьбе с болезнью.
К несчастью, ни Муг, ни его муж с болезнью не совладали. Фредрик умер через несколько месяцев после того, как «Сага» распалась, а Муг, судя по всему, не оставлял надежды победить заклятого врага, который лишил волшебника всего самого дорогого в жизни.
Тьюринг умер.
Спустилась ночь. Сквозь проломленную крышу второго этажа в башню глядели звезды. Гэбриель выволок котел из очага и развел огонь пожарче. В кладовой нашелся черствый каравай, корзина переспелых помидоров и кусок твердого сыра, и Клэй настрогал бутерброды.
Муг горевал целый день: сначала у трупа древея, потом в захламленной алхимической лаборатории, затем на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж. А теперь он забрался в огромное мягкое кресло, подтянул колени к подбородку и продолжал горевать.
– Безнадежно, – то и дело бормотал он.
Так продолжалось уже часа два.
Костлявыми пальцами Муг дергал длинную белую бороду и зыркал из стороны в сторону, как муж-отравитель в страхе перед появлением разгневанного призрака жены.
– Ты сделал все, что мог, – сказал Гэбриель, сознавая, что утешение звучит неубедительно.
Муг не удостоил его ответом и продолжил безостановочный шепот:
– Безнадежно, безнадежно…
Клэй долго и упорно жевал бутерброд, заодно обдумывая, что бы такого сказать. Одними соболезнованиями горю не поможешь, да Клэй не очень-то и умел, а потому избрал иной метод, не раз опробованный на Талли, когда она упрямилась, – отвлечение.
– Слушай, а вот зверюшки в клетках – у них тоже черногниль?
Муг рассеянно кивнул.
– Ты их сам наловил, что ли?
Волшебник приподнял голову, хмуро взглянул на клетки и снова кивнул:
– Ага, почти всех.
– Ты бы поберегся, – не отставал Клэй. – Все-таки Жуть – место опасное.
Муг потер глаза кулаком. Дурацкие ползунки делали его похожим на огромного младенца.
– Кое-кого, ну вот Тьюринга например, я купил у наемников. Только наемники не любят соваться в Жуть, трусят. Туда только «Ренегаты» иногда захаживают. А еще говорят, «Всадники бури» недавно из турне вернулись. Кстати, завтра в Контове будет парад в их честь…
– Так ведь он вчера был, – сказал Гэбриель.
Муг удивленно заморгал.
Клэй отряхнул крошки с рубахи и спросил:
– Ты хоть охрану берешь с собой?
Волшебник, презрительно фыркнув, обвел рукой скромную обитель:
– Где ж мне взять деньги на наемников? Алхимия – дорогое удовольствие. Вот, приторговываю филактерием, свожу концы с концами. Хорошо, в Контове вислых херов – как в промерзшей преисподней, а то б я давно разорился. И вообще, в Жуть я хожу с умом, я же все-таки настоящий волшебник, а не дешевый шарлатан, что сбывает на углу колдовские зелья за серебряную монетку. С парой-тройкой монстров я как-нибудь справлюсь.
К Мугу постепенно возвращалось хорошее настроение, но Клэя не оставляла тревога.
– Меня волнуют не монстры, – заявил он. – А вдруг ты…
Взглянув на Гэбриеля, Клэй замялся и мысленно обозвал себя дураком. Волшебник и так страдал целый день, не стоило напоминать ему о смерти Тьюринга, а заодно и о кончине Фредрика – уж слишком это было жестоко. Однако же Муг только рассмеялся – почти без горечи.
– Что вдруг, Клэй? – спросил он. – Вдруг я подцеплю черногниль?
– Ну, в общем-то, да.
– Так ведь я уже подцепил.
Глава 10
Сквозь зеркало
Слушай, ты не… – начал Клэй и осекся. – Если… – Он снова осекся. – Ты… Не может быть… Ну, это… Неправда, – тупо заявил он.
Гэбриель смотрел ошеломленно, как бедолага, неожиданно попавший на острие кентавровой пики.
Волшебник сбросил левый тапок и поднял ногу, чтобы Клэй сам увидел черную корку на мизинце и безымянном пальце.
– Не бойся, она не заразная. Проклятье Отступника настигает только тех, кто слишком долго шастает по Жути.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 119
