Книга Гимназия неблагородных девиц - Дарья Донцова

После того как тетя Фира оставила меня одну, я поговорила с Кузьминой, получила от нее телефон Воробьевой и живо набрала номер.

— Кто со мной хочет побеседовать? — удивилась Галина.

— Виола Тараканова, — еще раз представилась я.

— Я незнакома с вами, — отрезала Галина.

— Под псевдонимом Арина Виолова я пишу книги, — сказала я.

— Да? — заинтересовалась свекровь Веры. — Кулинарные?

Я вспомнила тетю Фиру с ленивым холодцом и возразила:

— Нет. Я автор детективных романов.

— Не беру в руки подобную дрянь, — отрезала бывшая подруга Риммы.

Перед моим мысленным взором возникла фигура соседки, тетя Фира укоризненно произнесла: «Таки если открыла рот, думай, что говоришь». Мне стало обидно. Не читаете произведения криминального жанра? Ваше право, я не бегаю за людьми, не всовываю им силой свои книги. Они просто продаются в магазинах, кто хочет, тот купит, а другой пройдет мимо. Но зачем оскорблять писателя? Меня часто донимают настырные журналисты, агрессивно требуют рецензию на роман кого-нибудь из моих собратьев по перу, повторяют:

— Вы же точно читали книгу, о которой сейчас вся Москва говорит, весь фейсбук только о ней и пишет. Или госпожа Виолова нам ответит, как героиня старого анекдота: «Чукча не читатель, чукча писатель»? Хотя вы же автор детективов, не любите хорошую литературу.

Я понимаю, почему большинству репортеров хочется плюнуть в мою сторону. Солдат мечтает стать маршалом, но мало кому удается пройти весь путь к заветной цели. Многие люди, умеющие связать три предложения, полагают, что они велики, как Лев Толстой. Может, и так! Но где их трудолюбие, где ежедневно написанные страницы? Представителям прессы элементарно обидно, что какая-то явно глупая Арина Виолова активно издается, а они никак не наваяют одну талантливую книгу. На репортеров я не обижаюсь, мне их жаль. А вот коллег по перу принижать не хочу, поэтому спокойно отвечаю: «Новый роман N определенно будет иметь успех. N очень талантлив». Брала ли я в руки произведение этого автора? Нет. Но зачем признаваться, что я не читаю скучные романы, где каждая фраза растягивается на главу, а основная мысль: мы все умрем. Эка новость. Я это и так давно знаю.

Галина могла мне спокойно сказать: «Увы. Мне пока не попадались ваши произведения». И если дама никогда не интересовалась романами Виоловой, то почему она уверена, что мои книги дерьмо?

— Что вам надо? — спросила Воробьева.

— Уделите мне небольшое количество времени для разговора, — попросила я.

— Тема? — буркнула собеседница.

— Вы много лет дружите с Риммой Галкиной…

— Чушь! Это она вечно мне в подруги навязывалась.

Я собрала в кулак все терпение.

— Уважаемая Галина, вы хорошо знаете Веру…

— Убийцу моего несчастного сына? — повысила голос дама. — Слишком хорошо, чтобы понять, что эта… лишила жизни моего мальчика. А-а-а-а! Вас Римма подослала! Вы намерены выведать нечто, чтобы оправдать мерзавку? Да Верка шлюха, убийца, у нее с детства руки в крови! Прощайте!

Я посмотрела на онемевшую трубку, потом набрала номер Кузьминой.

— Привет, Вилка, — закричала та. — Что Галина сказала?

— Кроме того, что Виолова пишет дерьмовые книжонки? — вздохнула я.

— Вот дрянь! Прости, дорогая, не знала, что она такая, — возмутилась Фая.

— Каждый имеет право на собственное мнение, — возразила я. — К сожалению, мое творчество сильно не по вкусу матери Николая. Она отказалась со мной встречаться, но произнесла фразу: «Вера шлюха, убийца, у нее с детства руки в крови». Думаю, это намек на смерть Толи Рябова. Надо поговорить с матерью парня. Что-нибудь о ней знаешь?

— Секундос, — пропела Кузьмина, — смотрю инфу. Тэкс! Татьяна Михайловна… У-у-у-у!

— Умерла? — предположила я.

— Татьяна была ранее хорошо известна в местном отделении милиции, — затараторила Фая, — постоянная его посетительница. То на окно квартиры первого этажа наклеит плакат: «Любите друг друга», то прохожим на шею бросается с воплем: «Сегодня день объятий», то в кино перед сеансом встает и исполняет песню Биттлз «All you need is love». В милиции с ней проводили беседы и отпускали. Раньше она работала в школе преподавателем в младших классах. Была уволена после того, как привела второй «А» к входу в метро и открыла сбор средств на спасение Земли от ненависти. Ребята клянчили деньги. В какой-то момент один из пассажиров, выйдя из подземки, увидел своего сына с коробочкой. Разразился громкий скандал. Чуть уголовное дело по статье «мошенничество» не завели. Разъяренные родители кричали:

— Училка аферистка! Превратила детей в цыганят. Деньги ей понадобились.

— Нет! Нет! Я хотела все полученное отправить в фонд, — отбивалась Рябова.

— И в какой? — спросил следователь.

— Генеральному секретарю ООН лично, — гордо ответила педагог, — а уж он разберется, что с ними делать.

Под топор правосудия Татьяна не попала лишь потому, что директор школы умолил родителей не раздувать пожар, снизил всем детям — борцам за спасение Земли — плату за обучение, объяснил, что у школы могут возникнуть большие проблемы, учебный год в разгаре, а по учреждению будут бегать комиссии с проверками, педсостав занервничает, и это скажется на качестве обучения. Пожар не вспыхнул, пламя погибло под золой. Татьяна куда-то делась. Чем она занималась — неизвестно. Спустя несколько лет Рябова стала владелицей гимназии «Ярило».

— Ну и ну, — удивилась я. — Откуда у нее деньги? И называть школу именем бога Солнца, которому поклонялись древние славяне, немного странно.

— Нет, если знать, что там преподают, — возразила Кузьмина, — русский язык, как современный, так и древневетхий.

— Какой? — засмеялась я.

— Я читаю информацию с их сайта, — пояснила Фаина, — древневетхий русский язык.

— Не слышала про такой, — удивилась я, — знаю, что существовал древнеславянский.

— У них еще изучают математику, географию, историю, немецкий, английский — всё со словом «древневетхий», — уточнила Кузьмина, — древневетхое пение, танцы, домоводство, трудовое воспитание. Есть центр внеклассного обучения. Часть детей туда после основных занятий ходит. Работает «Ярило» каждый день без выходных. Скатайся к училке, возможно, она что-то интересное про Веру знает. Что ты на ужин сегодня приготовила?

— Холодец, — гордо ответила я, — картошку к нему отварю.

— О-о-о! Я хотела кое-что с вами обсудить. По поводу Галкиной. Ничего, если вечерком в гости загляну? Меня Степа привезет, — воскликнула Фая и положила трубку.