Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
Дом нависал над ними темной громадой на фоне беззвездного, затянутого тучами неба. Светились только три окна на первом этаже.
— Пойдемте, — позвал Олег.
Дрожа то ли от волнения, то ли от не по-летнему свежего ночного ветерка, Вера переступила порог и оказалась в огромном зале, углы которого тонули в темноте. Люстра непонятной конфигурации освещала участок пола, покрытый белоснежным ковром, и сидящего на нем мальчика лет пяти. Не обращая внимания на вошедших, ребенок что-то выкладывал из разноцветных кусочков мозаики. Вера физически ощутила окружающий его холод. На мальчике был яркий красно-желтый костюм, но это она заметила уже потом — с первого взгляда ребенок показался ей Каем из «Снежной королевы», выкладывающим из острых льдинок слово «вечность».
Олег разулся и подошел к сынишке.
— Привет, Ромка, — тихо поздоровался он.
Вера удивилось тому, сколько нежности прозвучало в голосе мужчины. Это был совсем не тот человек, что полчаса назад уверенно и обстоятельно рассказывал о своей фирме.
Мальчик продолжал сидеть в той же позе, не обращая на Олега внимания.
— Ну как ты, сынок? — спросил Олег. — Чем занимался? Спать хочешь?
Ребенок встал, не отрывая взгляда от мозаики. Рядом с высоким отцом он казался еще меньше и беззащитнее. Олег подхватил его на руки.
— Подождите меня, пожалуйста, — обернулся он к Вере. Та кивнула, не в силах произнести ни слова.
— Кристина, будьте добры, предложите гостье чаю, кофе, — обратился он к кому-то невидимому.
— Хорошо, Олег Васильевич.
Вера обернулась и обнаружила поодаль женщину лет тридцати пяти, названную Олегом Кристиной. Высокая и стройная, даже чересчур, в строгом черном платье, она стояла у окна.
— Пойдемте, — Кристина кивнула Вере и, не оглядываясь, пошла вперед. Вера бросила взгляд на ковер, где недавно сидел ребенок, — ни Олега, ни мальчика уже не было — и последовала за женщиной. Пройдя по длинному коридору, залитому мягким светом, они оказались в кухне. Большая, с современной мебелью и посудой, расставленной в идеальном порядке, она скорее напоминала стерильную операционную. Вера не могла представить, как за этим абсолютно белым, без малейшего пятнышка столом может обедать семья.
Кристина включила чайник, достала из холодильника тарелку с нарезанным сыром и ветчиной. Все это молча, повернувшись к Вере спиной. Вера не стала дожидаться приглашения и села за стол.
— Меня зовут Вера, — сказала она, стараясь, чтобы слова звучали как можно дружелюбней.
Кристина даже не обернулась.
Чайник зашумел и с громким щелчком выключился.
Подождав немного, Вера решила снова попробовать пообщаться с неразговорчивой хозяйкой.
— Красиво тут у вас.
Кристина поставила перед ней чашку с чаем, сахарницу, тарелку с бутербродами и села за стол напротив гостьи.
— Спасибо, — Вера попробовала дымящийся напиток и одобряюще кивнула. — Замечательный чай!
Молчание женщины действовало на нее гнетуще. Та сидела совсем рядом, но, казалось, их разделяла бесконечность, холодная и мрачная, длиной в миллионы световых лет.
Вблизи Кристина выглядела моложе, чем показалось на первый взгляд, — лицо ее, обрамленное коротким каре блестящих каштановых волос, было довольно симпатичным, если бы не поджатые и без того узкие губы и жесткое выражение глаз. Заметив, что Вера рассматривает ее, женщина резко встала и отошла к окну.
— Этот мальчик… Он сын Олега Васильевича? — предприняла очередную попытку Вера.
— Послушайте! — взгляд Кристины был полон презрения, тонкие губы сжались еще больше. — Меня не уполномочили вести с вами светские беседы. Понятно?
Вере показалось, что ее поймали за подглядыванием в замочную скважину. «Ну и ладно», — постаралась она утешить себя и, выбрав на тарелке самый симпатичный бутерброд, откусила кусочек. Это незамысловатое действие вызвало у Кристины очередной приступ ярости. Не в состоянии больше сдерживать эмоции, она фыркнула и выскочила из кухни.
Вера не чувствовала за собой никакой вины, тем не менее на душе стало муторно. «Вот уж правда, добрый дом», — подумала она.
Когда на тарелке остался последний бутерброд, пришел Олег. Он был все так же спокоен и уверен к себе, словно не случилось событий, свидетелем которых Вера нечаянно стала.
— А где Кристина? — спросил он, усаживаясь за стол.
Вера пожала плечами и подумала, что Олег, наверное, голоден. В кафе он не притронулся к пирожным, выпил только чашку кофе.
— Вас покормить?
— Вы предлагаете мне поесть в моем собственном доме? — усмехнулся он.
— А что в этом такого? Ваша кормилица убежала — не оставаться же вам голодным.
— Кристина — няня сына. Есть еще кухарка, но она приходит утром, готовит еду и после обеда уезжает домой.
«Ага, а няня кормит ужином сына и папу», — подумала Вера.
— Я редко ужинаю дома, — словно прочитал ее мысли Олег, — но в холодильнике наверняка что-нибудь найдется.
Вера открыла холодильник. От изобилия продуктов на полках глаза просто разбежались. «Кто же все это ест? — подумала она. — Няня, кухарка и маленький мальчик?»
В небольшой кастрюльке обнаружились котлеты, вкусно пахнущие чесноком. Пока они разогревались в микроволновке, Вера порезала помидоры и огурцы, посолила, добавила перца, посыпала мелко измельченным укропом, украсила листиками базилика и полила оливковым маслом. Все эти хлопоты были для нее на удивление приятными — первый раз в жизни она готовила пусть немудреный, но все-таки ужин для пусть совсем незнакомого, но все-таки мужчины.
Ее внимание привлек строгий геометрический узор на белоснежной скатерти. Несмотря на яркое освещение, углы на рисунке казались более темными, создавая иллюзию объемности фигур. Вера провела пальцем по столу — скатерть была абсолютно гладкой. Это несовпадение двух реальностей — видимой и фактической — напомнило ей об Арсении.
* * *
В тот год стояла особенно холодная и снежная зима. Вечер был из тех, когда хороший хозяин собаку из дома не выгонит, поэтому звонок в дверь прозвучал неожиданно.
— Твой Сенька, точно, больше некому, — сказала Катя, и Вера побежала открывать.
Это и правда был Арсений. Он прижимал к груди большую папку, в которой последнее время носил рисунки. Папку купила Наталья в «настоящем» магазине для художников, и Сеня очень ею гордился. Подойдя к столу, он торжественно вытащил листы с работами и с довольной улыбкой разложил на белой скатерти.
Глазам сестер предстало что-то новое, абсолютно не похожее на привычные Сенины картинки. Четкие геометрические формы, линии, фигуры людей: бородатый мужик с серпом, бегущий мужчина с крестом в руке, напоминающем эстафетную палочку, еще один бородач — на этот раз с косой и ведерком. Все фигуры изображались в абсолютно новой для Сени манере — они были четкими, краски не смешивались, а люди, несмотря на предельную упрощенность, казались живыми, не плоскими, застывшими, а объемными, полными движения и энергии. Невозможно было поверить, что все это вышло из-под неуверенной детской руки.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 97
