— Нет, есть! — возразила Китти. — Меня беспокоит мое будущее! И пока не поздно, отвезите меня в Пэддингтон!
— Все это вздор, Китти. Потому что...
— Прошу вас, выслушайте меня! Вы считаете, что скомпрометировали меня тем, что я осталась у вас дома и сопровождаю вас в пути вот уже два дня...
— Три, — поправил ее он.
— Пусть три, — согласилась она. — Но об этом знают только ваши слуги, а они вас не выдадут! Разумеется, в моих же интересах сохранить все это в тайне. А что касается миссис Даксфорд, то я найду, что ей сказать! — Она лукаво улыбнулась. — Мне будет не трудно придумать какую-нибудь уважительную причину моего отсутствия... и откуда у меня столько дорогих вещей. — Она заметила его насмешливый взгляд и поняла, что не убедила его. — Клод, не смотрите на меня так! Уверяю вас, эта затея обернется против нас. Давайте покончим с этим... а то будет поздно!
Он вскинул свой упрямый подбородок.
— Вы в самом деле хотите вернуться в приют?! Какое будущее ждет вас?
— Стану гувернанткой, как нас учили. Кто бы возражал!
— Я!
Китти так удивилась, что на мгновение утратила дар речи. Придя в себя, она тихо спросила:
— Но почему, Клод?
— Подумайте сами, Китти! Если я отвезу вас в Пэддингтон и брошу вас там после всего, что произошло, то каково мне будет жить с нечистой совестью?
— Но какое вам до меня дело? Вы меня почти не знаете!
— Вас я знаю лучше, чем какую-нибудь девицу своего круга, с которой встречался раз десять на балах. Что бы там ни было, я своего решения не изменю! Тем более, что мы уже на полпути к Гретне.
Китти ничего не ответила, забыв про курятину на своей тарелке. О чем она только думала, когда согласилась на это? Похоже, теперь уже действительно поздно что-либо изменить! Они слишком далеко от Пэддингтона.
— Я вот о чем думаю, — вдруг сказал Клод.
— О чем? — равнодушно спросила она и тяжело вздохнула.
Отодвинув тарелку в сторону, Клод стал пристально изучать блюда с десертом.
— Я пришел к выводу, что вы одна из моих кузин со стороны дяди Ротли. Это тоже могло расстроить тетю Сильвию.
— Мне кажется, что мое происхождение навсегда останется загадкой, — неожиданно для себя проговорила она.
Клод, изучавший десерт, поднял голову и посмотрел на Китти.
— Скоро все откроется, уверяю вас. Графиня, узнав, что я женился на вас, придет в бешенство и проговорится. Вот тут-то мы все и узнаем! — с нескрываемым злорадством воскликнул он. — Клянусь Юпитером, это будет великолепная месть!
Китти была потрясена. Наконец-то она поняла его истинные намерения! Скандал, которого она так опасалась, был ему необходим, а она для него лишь орудие мести. Она почувствовала себя в западне. Помощи ждать неоткуда. Ее охватила такая апатия, что она уж не слушала, о чем продолжал говорить ее будущий муж. Что ж, пусть все будет как будет, решила она.
Мисс Кэтрин Меррик обвенчалась с Клодом Чеддоном, виконтом Дивиником, третьего июня, в летний солнечный день. Обвенчал их местный священник перед складным алтарем в гостиной трактира «Голова королевы» в Спрингфилде, в двух милях от деревни Гретна-Грин.
Во время венчания Китти плохо понимала, что происходит, и машинально повторяла за священником слова супружеской клятвы. Она смутно помнила, что после венчания они выпили по бокалу вина, потом ее сразу посадили в экипаж, и они поехали обратно в Карлисл. Прошла ровно неделя с того дня, как Клод увидел ее на Пэддингтон-Грин. У нее не укладывалось в голове, что она теперь виконтесса Дивиник. Она стала свыкаться с этой мыслью только после того, как Доккинг обратился к ней, назвав ее «миледи»! Золотое кольцо на безымянном пальце левой руки было скрыто под перчаткой, но оно постоянно напоминало Китти, что роковой шаг действительно сделан.
Раз она теперь леди Дивиник, то должна привыкнуть, что к ней будут обращаться как к жене лорда Дивиника, которого она, в свою очередь, теперь должна называть своим мужем. Как она хотела проснуться на своей узкой девичьей кровати дома, в Пэддингтонском приюте, и с радостью узнать, что это всего лишь кошмарный сон! Где-то теперь будет ее дом, и будет ли вообще! Клод говорил, что у него дом в Оксфордшире. Сейчас они едут туда или в Лондон? Но нет, не в Лондон, так как Клод недавно сказал, что был на последнем в этом сезоне балу. Раз он собирается враждовать с матерью, то и должен ехать к графине. Окончательно запутавшись, она обратилась за разъяснениями к новоиспеченному мужу:
— Куда мы едем?
— В Брайтвилл, — ответил Клод, бросив на нее полный безразличия взгляд. — Мы поедем по той же дороге и свернем у Стэнфорда. В понедельник будем в «Приоре», под Брайтвиллом!
Через четыре дня! И тогда она увидит леди Блейкмер! Мысль, что графиня стала ее свекровью, повергла Китти в ужас. О, что же она наделала! Но что пользы сокрушаться, если ничего уже не исправить? Единственное, что ей остается, — извлечь из своего замужества хоть какую-то пользу. Честно говоря, жаль, что Клод всего лишь виконт: раз уж ей суждено было выйти замуж за человека, который женился на ней без любви, преследуя свои собственные цели, то он должен быть, по крайней мере, пэром Англии! Правда, Клод сказал, что она может тратить сколько хочет, значит, она сможет накупить себе кучу красивых платьев!
Ее попытка найти что-нибудь привлекательное в своем замужестве была внезапно прервана, так как их экипаж въехал во двор трактира «Оружие короля» в Темпл-Соверби. И тут только до нее дошло, что раз она вышла замуж, то ночью ее будет ждать непривычная постель мужа.
Глава шестая
Перспектива первой брачной ночи так ошеломила Китти, что она словно вросла в бархатное сиденье экипажа, не в силах пошевелиться. Между тем Клод подал ей руку, и Китти пришлось подняться и выйти из экипажа. Едва ступив на землю, она тут же высвободила руку и быстро пошла к трактиру, обогнав мужа. Ни о чем другом она думать не могла — только о кошмаре наступающей ночи.
— Две спальные комнаты, пожалуйста. И скажите хозяйке, чтобы она отвела мою жену в отведенную ей спальню.
Услышав, что Клод велел предоставить две отдельные комнаты, Китти так обрадовалась, что не обратила внимания на его слова «моя жена». Она продолжала оставаться в приподнятом настроении и во время ужина. Войдя в свою комнату и застав там горничную, застилавшую постель, Китти смутилась.
— Будут ли у вашей светлости другие пожелания? — вежливо спросила горничная.
Ваша светлость?! Откуда горничная узнала об этом? И Китти с горечью должна была признать, что об этом горничной сказал сам Клод. У нее не осталось ни малейшей надежды! Надо смело взглянуть правде в глаза — она жена Клода. Может, сегодня ночью она и будет избавлена от супружеских обязанностей, но рано или поздно муж захочет завести наследника, и тогда ей не удастся избежать неотвратимого испытания.
