– Это почему?
Ланс поднял глаза:
– Потому что она подает на развод. Мне звонил ее адвокат.
– Но в чем дело? – Джордан знал, у них есть какие-то разногласия, но понятия не имел, что дело дошло до развода.
– Спрашиваешь, в чем дело, приятель? Отвечу: она больше не хочет быть моей женой. Вот так. – Ланс вытащил фляжку и сделал глоток.
– Тебе не кажется, что уже хватит пить?
– Нет, не кажется. – Ланс надолго приложился к фляжке. – Я только начал.
– Но сам ты не хочешь развода?
– Ты прав, не хочу, – с горечью признался Ланс. – Но от меня ничего не зависит. А ты, – Ланс встрепенулся, – зачем бросил Слоун? Это же так глупо. Взял и позволил ей уйти. Наконец-то после Джилли нашел такую хорошую…
– Я не бросал Слоун и не позволял ей уходить, – прервал его Джордан. – Ничего этого не было. И вообще она действовала, не спрашивая моего позволения. – Он отвернулся и задумчиво уставился в темноту. – И, к твоему сведению, ничего особенного у нас с ней не было, так что это нельзя считать потерей.
– Не было, говоришь? – Ланс пьяно ухмыльнулся. – А мне вот кажется, что было.
– Ошибаешься! – раздраженно бросил Джордан и снова повернулся к лошади.
– Джордан… Послушай совет старого приятеля… – Ланс говорил не слишком внятно. – Занимать высшую позицию в рейтинге – это здорово, я понимаю. И вообще все это здорово. Но ночью рейтинг тебя не согреет. Он не приласкает тебя и не заставит почувствовать себя счастливым даже тогда, когда весь остальной мир в полном дерьме. Поверь, я это знаю. И вот видишь, я потерял свою единственную женщину. Поэтому, если ты умный, отправляйся ее искать.
– Спасибо за совет, доктор, – усмехнулся Джордан. – Позвоню вам, когда снова наступит обострение. – Не желая и дальше слушать проповедь Ланса, он вышел из конюшни, оставив приятеля трезветь в одиночестве.
Ланс сделал еще один глоток, затем полез в карман и вытащил небольшую бутылочку с красными капсулами. Отправив в рот одну, он запил ее бурбоном из фляжки, а затем задумчиво произнес:
– Не хочешь, значит, слушать советов… а страдать – страдаешь…
Нью-Йорк, сентябрь, 1986
– К повествованию эта сцена отношения не имеет, – сказала Адриенна, просматривая свои заметки в большом линованном блокноте. – Думаю, ее нужно убрать… – Она подняла глаза на Слоун и обнаружила, что та не слушает ее. – Ты бы хотела это обсудить?
Слоун с отсутствующим видом рассматривала книжные полки.
Адриенна удрученно покачала головой. После возвращения из Франции Слоун постоянно пребывала в таком состоянии. Пора принимать экстренные меры. Она отложила ручку и глубоко вздохнула.
– Я считаю твою рукопись абсолютно беспомощной. Можешь выбросить ее в мусорную корзину и забыть, – холодно проговорила она. – Согласна?
– Что? – Слоун встрепенулась, а затем вяло махнула рукой. – О… делай, как считаешь нужным.
Адриенна рассмеялась:
– Слоун, ради Бога! Из того, что я сказала, ты не слышала ни единого слова.
Слоун чуть дернула головой и рассеянно пробормотала:
– Извини, задумалась что-то.
– Вижу, задумалась. – Адриенна понимающе улыбнулась и внимательно посмотрела на Слоун, подперев ладонью подбородок. – А между тем ты сейчас согласилась выбросить свою рукопись в мусорную корзину. – Адриенна отодвинула кресло, поднялась и присела на край письменного стола. – Это все из-за него, верно?
– Из-за кого? – спросила Слоун, делая вид, что не понимает.
– А того, с кем ты водила дружбу в Довиле. – Заметив удивление Слоун, она улыбнулась. – Я читаю «Пари-матч».
– Полагаешь, все написанное там правда? – мрачно отозвалась Слоун.
– Зачем мне что-то читать? Фотографии говорят сами за себя. – Адриенна взяла последний номер французского журнала и передала Слоун. Разворот украшала подборка фотографий, сделанных в Довиле. Слоун была примерно на половине из них. И всегда рядом с Джорданом. – А он красивый, – сказала Адриенна.
Слоун задумчиво кивнула:
– В жизни даже лучше, чем на фотографиях.
– И кто же он?
– Его зовут Джордан Филлипс. – Разглядывая фотографии, Слоун невольно вспоминала Хонфлер. – Нас познакомила моя подруга. Он был моим консультантом по игре в поло.
– И это все? – усомнилась Адриенна.
– А почему ты думаешь, что было что-то еще?
– Эти фотографии, – Адриенна кивнула в сторону журнала, который Слоун держала в руках, – создают другое впечатление.
Слоун долго молчала.
– Да… нас связывали не только деловые отношения, – призналась она, нахмурившись. – Ты это хотела услышать?
– Не знаю, – ответила Адриенна. – В зависимости от того, плохо или хорошо все обстоит.
– Что плохо? – удивилась Слоун.
Адриенна рассмеялась:
– Ладно тебе… Рискуя сказать банальность, все же замечу: ты втюрилась в этого спортсмена, и, возможно, без взаимности. Меня это беспокоит по многим причинам, поскольку я твоя подруга и редактор. В конце концов это может плохо сказаться на твоей работе.
Слоун покачала головой:
– Не беспокойся, этого не случится.
– Очень хотелось бы надеяться.
Слоун вернула журнал Адриенне.
– С этим Джорданом Филлипсом я провела одну из самых чудесных недель в своей жизни, в одном из самых романтических гнездышек, какие мне только приходилось видеть. Он красивый, чувственный, и с ним было необычайно интересно и весело. В те дни я как будто проснулась от многолетней спячки…
– И что дальше? – заинтересовалась Адриенна.
Слоун усмехнулась:
– Ты же меня знаешь. Когда это все у нас еще только начиналось, я понимала, что продолжения не будет.
– Ты что, ясновидящая?
– Господи, Адриенна… в конце концов, он слишком молод!
Адриенна внимательно посмотрела на Слоун.
– Ах вот что ты вбила себе в голову – значит, он слишком молод?
– Тебе хорошо известно, о чем я говорю.
– Насколько же он моложе?
– На пять лет.
– На пять лет! – Адриенна явно успокоилась. – И ты дергаешься из-за каких-то несчастных пяти лет?
– Иногда и пять лет могут оказаться весьма существенной разницей, – подавленно заметила Слоун.
– Но не в твоем случае, – возразила Адриенна. – Ты всегда выглядела моложе своего возраста.
– Спасибо за комплимент.
– Ты прекрасно знаешь, что это не комплимент.
– Какая разница?.. – Глаза Слоун рассеянно блуждали по комнате. – Теперь это все в прошлом. Так что продолжения не будет. Оно не предвиделось с самого начала. И мы оба это знали.
