— А помнишь тот огонек, который мы видели?
Ник нежно гладил ее по руке.
— Да, да, помню, как же.
Однако его голос выражал лишь сочувствие и утешение.
Адель не могла просто так лежать и ничего не делать, медленно замерзая. Она подпрыгнула и ринулась через спинки двух передних кресел. Затем включила свет фар на полную мощь. Фонарик, который находился в ее руках, упал на пол, глухо стукнувшись о резиновый коврик.
— Адель!
Ник попытался оттащить ее назад, но женщина не давалась.
— Надо попытаться, Ник! Надо действовать! Нельзя просто сидеть и ждать неизвестно чего.
— Я все понимаю.
Он отпустил ее, а потом она почувствовала холодный воздух, ворвавшийся в открытую дверцу: Ник вышел и вошел в салон, перейдя на водительское кресло. Он взял ее за руку, оторвав от кнопки сигнала.
— Мы и так пытаемся держать ситуацию под контролем. Мы экономим энергию, бережем заряд батареи, пытаемся согреться. Все. Больше мы ничего не можем сделать. Пойми. Надо просто сидеть и согреваться, изо всех сил стараясь не замерзнуть.
Девушка прекратила сигналить и посмотрела на него. Господи, он выглядел таким уверенным и надежным. Так заботился о них… А она… что наделала она? Она лишь выпустила из-под одеяла тепло, которое они за это время накопили.
Адель перелезла назад.
— Прости. Я не знаю, что на меня нашло.
Он сел рядом с ней, взял фонарик и положил его под сиденье. Прижал Адель ближе к себе. Щека его была холодна как лед.
— Я ведь только все порчу, да? — жалобно и виновато проговорила она. — Прости. Я просто не знала, что делать.
Он прижал ее к себе покрепче.
— Неважно. Но тебе бы неплохо было иной раз прислушаться ко мне.
Она кивнула, с блаженной радостью прижимаясь к Нику.
— Иногда мы просто не в силах как-либо повлиять на ситуацию. В таком случае надо просто попытаться продержаться на плаву.
— Но в этом и беда: я не знаю, что делать.
— Зато знаю я. Я подготовлен именно к таким случаям. У меня было много подобных ситуаций в жизни. Так что можешь мне довериться.
— Я верю тебе, верю, — сказала она, с обожанием глядя на него.
— Настолько? — И он показал пальцами меру.
— Нет, — улыбнулась она и показала ладонями: — Вот на сколько!
— Уверен, все будет хорошо. С нами все будет хорошо. Обещаю.
Она прижалась к нему и так и замерла, вдыхая его запах и чувствуя себя безопаснее, чем когда бы то ни было.
— Который час? — Ей казалось, что они заперты здесь уже целую вечность. Наверное, любому узнику так кажется.
— Где-то четверть девятого.
— А во сколько здесь светает?
Он тяжело вздохнул.
— Полагаю, чуть позже, чем в Лондоне в это время. Семь, семь тридцать, около того.
Повисла тишина. Оба представили то бесконечное количество часов, которое им придется тут провести, ожидая, когда придет рассвет. А температура все падала и падала…
Удивительно, паника никогда не была свойственна Адель. Потерять терпение — да. Но Ник никогда прежде не видел ее такой беззащитной. Даже не знал, что это вообще возможно.
Может, впрочем, это и не паника. Но страх, смущение и беззащитность — точно. И это напугало его. Ведь Адель всегда была такой… такой надежной и уверенной.
Полчаса протекли практически незаметно.
— Надо все же ненадолго завести мотор, чтобы машина хоть чуть-чуть разогрелась, — пошевелился Ник.
Чтобы не выпускать тепло, он не стал выходить, а перелез на переднее сиденье и завел мотор. Звук ожившей машины как-то обнадежил обоих, нарушив мертвящую тишину.
Теплый воздух, пусть и не горячий, наполнил салон машины. Нику вдруг послышались мужские голоса. Он покрутил головой. Нет уж, дудки. Ему не сойти с ума. Не время еще уходить в нереальность.
Только он пересел к Адель, как в окно громко постучали. Ник чуть было не выпрыгнул из собственной кожи. Кто бы это мог быть? Или это сумасшедшая овца решила их атаковать? Адель подалась вперед, расширив глаза от ужаса и надежды. Потом вскрикнула, потому что в окне прямо перед ней возникло лицо.
Потом оно исчезло, а снаружи раздались крики: «Джефф! Джефф! Я их нашел. Иди сюда».
Потом дверь открылась, и их, чуть не ослепив, осветили светом фонаря. Ник прилип к сиденью, не в силах сдвинуться с места и проверить, что происходит. Через какое-то время он все же поднялся и вышел наружу, оказавшись нос к носу с фермером.
— Хорошо, что вы включили фары и двигатель. Иначе бы мы врезались прямо в вас.
Адель вжалась в кресло, чувствуя себя маленькой потерянной и напуганной до смерти девочкой.
— Откуда вы узнали про нас? — спросил Ник у фермера.
— Все хорошо вовремя. Сначала давайте мы заберем вас и миссис в дом, чтобы вы смогли согреться и высохнуть. Мой «лендровер» тут неподалеку, с другой стороны ворот.
А потом он вытащил из кармана самую драгоценную на сей момент вещицу — ключ от замка, висевшего на воротах. Двое мужчин подскочили к закрытым воротам, и в одно мгновение ворота открылись.
Уже сидя в машине, фермер представился:
— Гарри Смит. Мой внук приехал ко мне. Когда он сказал, что пару часов назад видел, как кто-то сигналил SOS от подножия этого холма, я было подумал, что он тронулся умом. Но он поклялся, что полчаса назад снова увидел этот знак. Тогда уж мы точно решили отправиться на поиски.
Адель слабо улыбнулась.
— Вы видели мой сигнал?
— Безусловно.
Ник понурился. Ну вот, несмотря на все его попытки продержаться, все равно спасла их именно кипучая деятельность Адель. Вернее, Адель опять обошлась без него — в который по счету раз! — и сама себя спасла. Он был снова не нужен. И не нужна его уверенность, как и все навыки.
Десять минут спустя они остановились у каменного дома. Гарри вышел из «лендровера» и кратко переговорил с женщиной, которая возникла в дверном проеме. Потом пригласил Адель и Ника в дом.
— Заходите, сейчас дам выпить чего-нибудь горячего. Делла подготовит для вас комнату.
— Огромное спасибо, мистер Смит, — сказал Ник, помогая Адель выбраться из машины. — Представляю, какой занозой мы для вас оказались.
Делла быстро провела их в дом, каждому подала чашку горячего какао, а Ник в это время рассказывал их историю.
— Мы не хотели бы вас сильно беспокоить, мистер Смит, — начал Ник.
— Гарри, — поправил мужчина.
— У вас уже и так остановилась семья вашего внука, и мы бы не хотели слишком обременять вас хлопотами. Мы с Адель можем разместиться и на диване у камина. Нам главное — согреться.
