Ночь с 14-го на 15-е июля. Бессарабская губерния. Город Измаил. Особняк купца Семенова. Резиденция уездного исправника.Полная луна, словно устыдившись, что припозднилась службу, одним прыжком вымахнула из-за облаков и зависла над Измаилом огромным газовым фонарем.
Здесь, в престижном районе, редкий особняк не окружал себя обширным садом, лужайками для бадминтона и лапты, непременным бассейном с фонтаном или без. И соседние дома зачастую стояли один от другого на таком отдалении, что даже свет из окон не был виден. Настоящая пастораль, на окраине не очень-то и маленького, по провинциальным меркам, городка.
Почти двадцать тысяч душ. Не считая трудовой общины карликов…
– Милости прошу… Ох, мать моя…
Что еще имел сказать князю Родион Евлампиевич осталось в тайне, поскольку он вдруг рухнул, как подкошенный, при этом неслабо приложившись головой. А потом взлетел вверх тормашками. Метра на полтора. Где и завис, покачиваясь и постанывая…
К флигелю вела отдельная, мощеная тесаным ракушечником, дорожка, – которой, после того, как домик был сдан, никто из домочадцев купца не пользовался. Во всяком случае, именно на это рассчитывали злодеи, устроившие господину Зеленину западню перед входом в домик.
В паре метров от флигеля росла старая узловатая смоковница, нависая ветвями над дорожкой. К одной из них и приладили ловчую петлю. К счастью для Родиона, он в это время как раз делал пригласительный жест, так что когда земля ушла у него из-под ног, часть удара приняла на себя протянутая рука. А то вполне мог и убиться, приложившись виском о камень. Повезло, одним словом.
Александр быстро выхватил саблю и чиркнул лезвием по веревке. Оружие, хоть и парадное, но отменно наточенное, легко справилось с конопляными волокнами. Подхватил, падающее тело, и уложил на бок.
– Я вижу, сударь, вы сегодня пользуетесь большой популярностью… Или у вас, в коммерции, это обыкновенное дело? Вроде дополнительных чаевых к выгодной сделке?
Но господин Зеленин, пребывая в беспамятстве, скромно промолчал.
– Вот уж действительно, пути Господни неисповедимы… – проворчал князь, ослабляя галстук и расстегивая пуговицу на рубашке своего нового знакомца. – Шел человеку физиономию бить со всем старанием, а в результате: сперва был сам им спасен, а теперь и вовсе превратился в защитника обиженных и обездоленных. Эй, сирый да убогий… – Александр похлопал Родиона по щекам, но тот обратно в явь не торопился.
– Навязался на мою голову…
Князь подхватил потерпевшего под мышки и поволок в дом.
Дверь во флигель оказалась не заперта. Что наводило на определенные, нехорошие мысли.
– Ну-ка, погодь чуток, сударь… – Александр усадил Родиона на землю, прислонив к стенке. – Сперва сам гляну. Не нравится мне такая свобода манер. Даже штатские умеют закрывать двери.
В доме, как и следовало ожидать, царил полнейший беспорядок, но в пределах разумного. Как будто здесь тщательно и неторопливо что-то искали. Методично и со знанием дела. Мебель и прочий интерьер бессмысленно не крушили, работали аккуратно, но тем не менее, вытряхнули все и вывернули наизнанку весьма качественно. А вот, нашли искомое или нет, мог знать только хозяин. Александр быстро заглянул во вторую дверь, ведущую, как оказалось, в спальню. Никого… Если только злоумышленник не спрятался под кровать. Но искать его там князь не стал.
Открыл последнюю дверь и оказался на пороге… лаборатории. Небольшой и не так хорошо оснащенной, как в военном училище, но совершенно неожиданной в доме провинциального коммерсанта. Впрочем, мало ли у кого какие причуды. Один все ночи напролет за покером просиживает, другой – кроликов разводит, третий за артистками варьете волочится или на ипподроме дни проводит, ну а четвертый – химические опыты ставит. Интересно, к которому из них скорее грабители нагрянут?
Князь прихватил из комнаты графин с водой и вернулся во двор. Где тут же вылил содержимое на голову Родиону.
– Ну, что за дурацкие шутки… – недовольно заворчал тот, оживая. – Я же вам не клумба… в самом деле.
– Очнулись, уважаемый?
Александр продемонстрировал господину Зеленину указательный палец.
– Сколько у меня пальцев на руке?
Тот помотал головой и негромко застонал.
– Интересный вопрос. Здраво рассуждая, их должно быть пять… Угадал?
– Шутите… – хмыкнул Александр. – Это хорошо. От таких падений сотрясение запросто случается.
– Ой, я вас умоляю, князь. Как сказал мой отец, когда я в очередной раз свалился с велосипеда, для сотрясения мозга необходимо, как минимум, его наличие.
– Мне нравится, сударь, что вы сохраняете чувство юмора даже в такой нештатной ситуации, – вполне серьезно кивнул князь. – В бою невозмутимые офицеры ценятся солдатами превыше штабных стратегов. Но, все хорошо в меру. Позвольте напомнить, что на вашу жизнь только при мне покушались… уже дважды. Так что не удивляйтесь кавардаку, который обнаружите внутри дома.
– О, дьявол! – Родион, опираясь на стенку, поднялся на ноги. – Похоже, все гораздо серьезнее, чем я предполагал.
Александр поддержал Зеленина под локоть и открыл дверь.
– Вы хоть что-то понимаете. А я, признаться, в полнейшей растерянности. Ничего подобного в нашей губернии не происходило как минимум последние десять лет. Возможно, и дольше, но тогда я был слишком юн. Не просветите, по знакомству?…
– Похоже, у меня нет выбора… – Родион Зеленин глядел на бедлам в комнатах как-то совершенно хладнокровно, даже отстраненно. Словно неизвестные обыскивали не его жилье. – Одному мне с этим не справиться… А вы, князь, насколько мне известно, человек чести. Хоть и несколько импульсивны. Впрочем, то что вы любите рисковать, даже на руку…
– Извольте объясниться, милостивый сударь!
Александр тут же вскипел и положил ладонь на эфес.
– Полноте, ваше сиятельство… – господин Зеленин протянул руку. – Честью клянусь. Ошиблись вы. Я вам не соперник. Марья Павловна, весь вечер только о вас и говорила. Иначе откуда бы я все это узнал? Исключительно из ее уст…
– При чем тут… – Александр поперхнулся и закашлялся. – Это невыносимо. Я и десяти минут с вами не знаком, а уже мигрень заработал. Что же будет дальше?
Родион рассмеялся и помассажировал голову.
– Пока, кажется, все шишки только на мою сыплются. А вообще, мне ли вам о том говорить, князь? Сами знаете, какова стезя героя? Либо грудь в крестах, либо голова в кустах. Или как древние говаривали: «Aut cum scuto, aut in scuto»[2].
