Мой племянник Бретт, которому было двадцать три года, внезапно умер от сердечного приступа. Он с увлечением посещал подготовительные курсы при медицинском колледже и был женат всего одиннадцать дней. Мне было очень тяжело принять его смерть, и я была обижена на Бога.
Через три недели после этого я работала в саду, высаживая цветы субботним вечером. Внезапно я ощутила запах табака из трубки моего отца! Это была особая смесь, которую делали для него в табачном магазине, с очень сладким пряным ароматом.
Отец сказал: «Ты очень несчастлива, и я пришел, чтобы исправить это. Не волнуйся о Бретте, он здесь, с нами. Он счастлив. Не терзай себя. Просто прими случившееся».
Мне показалось, что кто-то окатил меня солнечным светом. Я почувствовала умиротворение и смогла принять смерть Бретта.
Всего одна ПСК может излечить обиду, гнев и горечь. Так случилось с Хейзел, когда она узнала, что Бретт счастлив в своей новой жизни.
Оставшиеся три описания являются примерами обонятельных ПСК, которые одновременно пережили несколько людей.
Питер — продавец из Флориды. У него и его жены Вивиан было несколько обонятельных ПСК вскоре после того, как их двадцатилетняя дочь Эйприл умерла от кровоизлияния в мозг, явившегося следствием автомобильной аварии.
Вивиан сказала, что, находясь в спальне Эйприл, почувствовала сильный аромат роз. Когда она сообщила мне об этом, я подумал: «Хорошо, дорогая, если это помогает тебе пережить потерю, то пусть так и будет». Но я знал, что ни у нас, ни у наших соседей роз не было.
На следующий день мы были в спальне Эйприл вместе. Вивиан стояла с одной стороны кровати, а я с другой. Мы говорили, плакали и спрашивали: «Почему? Почему это случилось? Как нам пережить это?»
Затем я почувствовал сильнейший аромат роз! Он был ярче, чем тот запах, который вы ощутите, если поднесете к носу розовый бутон. Я понял, что это знак от Эйприл, сообщающей нам: «Эй, я в лучшем месте!»
В течение следующих шести-восьми недель мы иногда ощущали насыщенный запах роз, когда входили в комнату дочери.
В такие моменты мы говорили ей: «Привет, Эйприл. Мы понимаем. Мы оба чувствуем запах роз. Спасибо тебе за сообщения».
Некоторые люди в нашей культуре склонны вести себя как Фома неверующий в отношении чужих переживаний до тех пор, пока сами не испытают нечто подобное. И многие из тех, кто сталкивался с ПСК, не желают об этом говорить, потому что боятся того, что о них скажут другие.
Каждый раз, когда мы проводим семинары, как минимум один человек после окончания подходит к нам, стараясь не привлекать к себе внимания, и, смущаясь, говорит: «Вы, наверное, подумаете, что я сумасшедший, но…» или «Скорее всего, вы ищете не это, но…» А затем подробно рассказывает о своем опыте ПСК и завершает свой рассказ словами: «Я никогда никому об этом не рассказывал».
Тридцатишестилетний Эмори работает секретарем юриста в Нью-Йорке. С ним произошел впечатляющий случай ПСК после смерти его приемного отца от рака.
В еврейской культуре принято произносить каддиш на годовщину смерти человека. Эту молитву читают горюющие после смерти близкого родственника.
Так как у моего приемного отца не было детей от его плоти и крови, я взял на себя обязанность произносить за него каддиш каждый год.
Так как я не еврей, то не хожу в синагогу. Однако в годовщину смерти отца я могу туда прийти и произнести молитву. В тот раз со мной пришли жена и друг.
Спускаясь на лифте, мы почувствовали запах трубочного табака. Он был похож на запах яблочного пирога, который поставили остужать на подоконник.
Позднее я спросил об этом мою приемную мать. Я знал, что папа бросил курить сигареты, но мне было неизвестно, что он начал курить трубку незадолго до своей смерти. Когда мама сказала мне, что его табак запахом напоминал яблочный пирог, я открыл рот и долго не мог его закрыть.
