Послышались шуршание и позвякивание.
– Если кто спросит, можно всегда отвертеться: мол, бедуины с собой унесли, – продолжал Гамильтон. – Ну, сколько вы за это мне дадите?
– Неплохо, профессор, совсем неплохо, – произнес торговец.
Затем он назвал сумму. Гамильтон страдальчески вздохнул:
– Я не собираюсь отдавать артефакты за бесценок!
Аль-Сабун сделал знак Ванессе и резким движением распахнул дверь.
– Профессор, от имени всего египетского народа я благодарю вас, что не продаете уникальные находки за бесценок. Тем более что Абдул явно пытается вас надуть. Но по какому праву вы распоряжаетесь нашими артефактами?
Гамильтон застыл на месте. Он опустил голову – не смог выдержать пронзительного взгляда Ванессы.
– Только один вопрос, – подошла она к нему. – Почему?
Он растерялся, безвольно опустив руки. Девушка замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но, увидев, как он заранее сморщился, передумала. Жалость и презрение испытывала она. Пощечины этот человек не заслуживал.
Замешательством профессора мгновенно воспользовался Абдул: выхватив сумку с сокровищами, он ринулся бежать.
Но аль-Сабун, похоже, только этого и ждал. Он прыгнул, как дикая кошка, и схватил за ногу удирающего мужчину. Тот упал, ругаясь и проклиная археолога, но тут же поднялся и кинулся на обидчика. Завязалась драка.
Ванесса переключила внимание на дерущихся и не заметила, как Гамильтон рванул к двери.
– Эй! Не так быстро! – она оказалась проворнее: догнала его у самого выхода и ударом под коленку сбила с ног. Тот упал и затих, больно ударившись головой о стену.
За спиной раздался выстрел. Ванесса обернулась: Абдул вырвался от аль-Сабуна и несся прямо на нее.
– Ванесса, в укрытие! – рявкнул аль-Сабун.
Какое укрытие в пустой комнате! Она вжалась в стену. Разъяренный Абдул стремительно приближался к ней. Ванесса зажмурилась, но тут же раздался еще один хлопок. С истошным воплем Абдул упал на пол, держась обеими руками за бедро. Сзади него стоял Ахмед с дымящимся револьвером в руке – тем самым, из которого он застрелил змею.
Тут девушка заметила, что аль-Сабун тоже ранен – в левую руку.
– Ты ранен! – Ванесса подбежала к нему. Она оторвала полоску ткани от своей рубашки, чтобы перевязать ему руку.
– Оставь, – проворчал он. – Всего лишь царапина.
Он притянул ее к себе и обнял. Он заглянул в ее большие глаза, и ее розовые губы приоткрылись. Его захлестнула волна желания, но он, сделав над собой усилие, отпустил ее.
Ванесса наклонила голову набок:
– Ты не хочешь меня поцеловать?
– Я хочу, – ответил он. – Я больше ни о чем другом думать не могу, но я дал слово и намерен его сдержать.
– Какое слово? – в недоумении спросила она.
– Я не поцелую вас, пока вы сами меня об этом не попросите.
– Поцелуйте меня, – прошептала она. – Я прошу.
Ее веки опустились, губы приоткрылись, и она стала ждать. Он легонько провел пальцем по ее нижней губе.
– Если я сейчас вас поцелую, – произнес он хрипло, – одним поцелуем дело не закончится.
Она притянула его к себе и поцеловала сама.
В памяти вдруг всплыли слова мертвого фараона о том, что только любовь способна растопить его сердце…
Читайте в следующую среду, 25 сентября:
Орландина Колман
Если ты видишь привидение…
… то оно убьет тебя
– Мама? – пролепетала Памела. – Это ты?
Привидение подняло руки. Его кисти напоминали птичьи лапы с длинными когтями. Призрак осуждающее уставился на дрожащую девушку. Мертвенно бледные губы разомкнулись, и глухой, ужасный стон наполнил спальню.
Памела похолодела от страха.
– Памела! – завизжал призрак тонким, срывающимся голосом. – Видишь, что ты наделала! Твоя страсть к развлечениям стоила мне жизни! Мы проклинаем тебя, Памела! Мы погибли из-за тебя!
– Не надо! – в ужасе залепетала девушка. – Пожалуйста, мама. Прости меня!
– Мы только тогда обретем покой, когда ты умрешь! – раздалось в ответ. 
