Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
Капитан Турченко в эту лунную ночь находился в 16 километрах от Проклова – на окраине Аметиста. Здесь частный сектор чередовался оврагами и перелесками, тылы огородов щетинились огрызками плетней и бурьяном. Он снова действовал малочисленной группой – только верные люди, плюс майор Терехов – заместитель начштаба бригады, лицо, особо заинтересованное в поимке «крота». Нужный дом ничем не выделялся среди окружающих – относительно добротное строение с черепичной крышей, окруженное забором и надворными постройками. В окне поблескивал свет, жильцы еще не спали. Офицеры спецназа подбирались к дому с четырех сторон. Коммуникаторы с микрофонами позволяли осуществлять связь в режиме «конференции» – каждый член группы имел возможность поболтать с любым из своих коллег. Бойцы выходили на рубежи: Лебеденко выдрал штакетник и окопался за сараем на территории участка. Серега Терновский облюбовал беседку рядом с баней, где обустроился со всеми удобствами. Алексей Копылов заполз под куст жимолости и глухо жаловался из куста, что он тут не один – в дровянике неподалеку залегло зеленоглазо-пучеглазое существо и мяукает, надрывая его и без того надорванную нервную систему. Семен Гончар не спешил забраться на участок и правильно делал – набросив маскировочную накидку, он лежал за дорогой в канаве водостока и контролировал ситуацию на дальних и близких рубежах. Свет горел не только в доме 29 по улице Майской. У соседей в 31-м доме шел пир горой, играла кабацкая музыка, хрипло орали мужчины и женщины. Никита Турченко, засевший за теплицей, нетерпеливо посмотрел на часы. Половина первого, пора бы успокоиться. Зашуршал клематис, на корточках подполз майор Терехов с пистолетом в руке, пристроился рядом. Никита покосился на старшего по званию. Терехов волновался – по лицу молодого еще, подтянутого мужчины струился пот – он отчетливо поблескивал в лунном свете.
– Капитан, ты уверен, что здесь обитает «крот»? – прошептал Терехов. – Обычный дом, вроде ничего такого…
– А в каких домах обитают «кроты»? – усмехнулся Никита. – В белокаменных особняках, земляных норах? Не волнуйтесь, Евгений Романович, наши парни долго работали и все вычислили правильно. Сейчас мы его накроем, и можете забирать в кутузку. Ошибка исключена. Не высовывайтесь, Евгений Романович, а то спугнем раньше времени.
Из дома номер 31 раздался взрыв дружного смеха. «Хорошо гуляет население, – с завистью подумал Никита. – Как в мирное время». Распахнулась дверь, и на крыльцо вывалилась необъятных размеров мадам, затянутая в джинсовый костюм. Она смеялась и что-то говорила.
– Ого, – присвистнул в коммуникатор Лебеденко. – Вот это габариты. Не хотел бы я с такой рядом оказаться.
– Есть и плюсы, – отозвался из кустов Копылов. – Такие, как она, никогда не провалятся в канализационный люк.
За толстухой возник щупленький мужичок – раза в три легче своей спутницы. Он с хохотом вцепился ей в плечи, и оба съехали с крыльца, как со снежной горки. Пара была пьяна – может, не в стельку, но вполне достаточно для затяжного утреннего похмелья. За ними с треском захлопнулась дверь.
– Проводили гостей, – резюмировал из беседки всевидящий Терновский.
– Спровадили, – поправил Копылов.
Пара продефилировала по дорожке вдоль чахлых клумб, вывалилась за калитку. Какое-то время они смеялись, потом стали выяснять отношения – кому садиться за руль. Дама кричала, что сядет она, мужичонка – что он.
– Употребляем, значит, граждане? – задумчиво пробормотал Лебеденко. – Ну-ну…
В итоге мужчина, будучи истинным джентльменом, уступил даме. Рывками завелся мотор погруженной в темноту машины, она рванула из-под дерева, едва не протаранив забор на противоположной стороне улицы. В салоне надрывно орал мужчина. И правильно орал – в темноте положено включать фары! Дама гоготала, вспыхнули фары, озарив колдобистую проезжую часть. Судя по очертаниям, это был старенький «УАЗ». Возможно, мужичонка имел отношение к структурам ЛНР, иначе не стал бы в условиях комендантского часа вести себя столь вызывающе. «УАЗик», подпрыгивая, грохотал по дороге, каким-то чудом вписался в поворот, загремел дальше, унося с собой ржач и залихватский свист.
– Офигеть, – прокомментировал залегший в водостоке Семен Гончар. – Пьяный экипаж на автопилоте едет. Чуть по мне не проехались, уроды. Пора бы кое-кому за мозгами прогуляться…
Спецназовцы сдавленно усмехнулись. Настала тишина. В 31-м доме погас свет – уборку после гостей решили оставить на утро. В доме номер 29 было тихо. Свет поблескивал за шторами. Сидеть в скорченном виде было неудобно. Никита сменил позу – заполз на клумбу и лег на живот. Нехорошая мысль кольнула: а вдруг не срастется? И совсем унылая: в какой, интересно, позе поимеет нас сегодня жизнь? Над окраиной Аметиста царило безмолвие. В отдельных домах еще горел свет. Люди наслаждались наличием электричества – свет на этой окраине включили только вчера, восстановив разрушенную подстанцию. Нетерпеливо завозился Терехов. Видимо, сообразил, что с пистолетом в руке смотрится глупо, – сунул его в кобуру.
– Капитан, долго будем ждать? – пробормотал он недовольно. – Время идет, ничего не происходит. Я начинаю сомневаться в том, что вы правильно выполнили поставленную задачу.
– Потерпите, Евгений Романович, – отозвался Никита. – Повторяю, ошибка исключена.
На крыльце зажегся засиженный насекомыми плафон, скрипнула дверь. Спецназовцы насторожились, в эфире воцарилась тишина – никто не дышал. На крыльце возник плотный субъект в жилетке. Он носил длинные волосы, густую бороду, смотрящуюся диковато и устрашающе. Жизнелюбие не было его отличительной чертой. Он хмуро обозрел озаренный луной сад с огородом, сплюнул на ступени, что-то пробурчал. Щелкнула зажигалка, мужчина прикурил сигарету. Он даже не стал опираться на перила – высосал ее в несколько шумных затяжек, щелчком отправил в небо и затопал обратно в дом. Протяжно заскрипела дверь, сработал стальной засов.
– И что за мохнатый шмель? – сварливо бурчал майор Терехов. – Только не говорите, капитан, что это и есть ваш «крот». Это Робинзон какой-то, дикарь неотесанный.
– Согласен, Евгений Романович, это не самый жизнелюбивый и коммуникабельный представитель человечества. Онищенко Петр Емельянович, 54 года, работал начальником цеха на коксохимическом заводе. Был разжалован до прораба, потом и вовсе уволен за систематические хамство и выпивку. Сейчас работает сторожем в продуктовом магазине. Вернее, работал, пока магазин не накрыло снарядом 120-го калибра. Не поверите, Евгений Романович, этот социопат и ксенофоб даже женат, боится своей супруги и ходит перед ней на цыпочках.
– Вы же не хотите меня уверить, что это чучело и есть «крот»? – раздраженно запыхтел майор. – С какого перепуга? Он не может владеть секретной информацией.
– Он и не владеет, – согласился Никита. – Опасность представляет его супруга, которой, судя по всему, сейчас нет дома, но рано или поздно она должна появиться. Любовь Сергеевна Онищенко, «железная леди», врач-реаниматолог, занимает должность главврача в местном военном госпитале. Муж, кстати, не в курсе ее «второй профессии», он обычный добропорядочный человек, как бы странно это ни звучало.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 53
