– На твоем месте я бы не стал этого делать! – предупредил голос из тоннеля. – Один укус – и ты лишишься руки, а может, и головы.
Это был Рог, демоноид – он внимательно смотрел на меня и качал головой.
Я еще раз перевел взгляд на буггана: обходя меня по кругу, он явно готовился к атаке. Я напряженно ждал, что будет дальше, – от страха во рту пересохло, но я продолжал сжимать в кармане серебряную цепь. Вдруг, к моему огромному удивлению, демон отполз к земляной стене и остановился возле Рога – тот похлопал буггана по лбу, прошептал ему что-то на ухо, и Щелкунчик впихнул свое массивное тело обратно в тоннель. Еще несколько минут я слышал его шарканье и хрип, но вскоре звуки стихли.
Рог все еще смотрел на меня:
– Ты для него лакомый кусочек, парень. Он знает, что ты седьмой сын седьмого сына, ему нравится запах твоей крови, и он мечтает отведать твоей плоти и похрустеть костями. Я еще никогда не видел его таким голодным!
Он повернулся и последовал в тоннель за бугганом. Подождав, пока стихнет звук его удаляющихся шагов и наступит полная тишина, я встал, подошел ко входу в тоннель, поднял свечу и вгляделся во тьму. Мне все еще казалось, что впереди тупик – так куда же ушли Рог и бугган? Неужели демон засыпал за собой проход? Это казалось невозможным – передо мной была твердая почва.
Я жутко нервничал, но любопытство пересилило. Я внимательно прислушался, но не услышал ни единого звука – может, демон притаился в темноте и ждет меня впереди? Внутренний голос подсказывал, что если бы он хотел причинить мне вред, то непременно сделал бы это в темнице. Держа свечу в правой руке, я проскользнул в тоннель и стал медленно пробираться вперед. Когда я дошел до места, которое раньше казалось мне тупиком, то увидел, что тоннель повернул влево градусов на девяносто – он шел параллельно другим темницам. Так вот зачем нужна восточная стена! Пройдя через нее, он способен легко добраться до жертвы, находясь в физическом теле. Без сомнений, земляная стена есть в каждой темнице.
Так значит, это может стать путем к спасению? Возможно, но не для всех. Многие наверняка настолько напуганы внезапным визитом демона, что даже не рискнут туда зайти. Что же чувствую я? Я ученик ведьмака и много раз оказывался в жутких ситуациях. Инстинкт подсказывал мне, что нужно непременно идти вперед, ведь это часть моей работы. Вдруг я вспомнил о предупреждении учителя – лабиринты, построенные бугганом между корнями деревьев, крайне опасны. Они постоянно двигаются, меняют свое положение и могут внезапно обрушиться. От этой мысли я запаниковал – что, если тоннель свалится мне на голову? Что, если я потеряюсь в лабиринте, столкнусь с бугганом или Рогом? Нет, так рисковать я еще не готов. Я медленно попятился и вскоре снова сидел на полу камеры.
Задув свечу, я попытался уснуть, но сейчас это оказалось еще труднее. Я почти засыпал, как вдруг услышал шаги в коридоре. Неужели они поймали Ведьмака? Неожиданно в замке повернулся ключ, и в камеру вошли два крепких йомена с горящими факелами.
– Поднимайся! – скомандовал один из них. – Тебе пора посетить длинную комнату.
Другой солдат подошел ко входу в лабиринт.
– Так, что у нас здесь? – спросил он, глядя на куски земли на полу. – Кажется, к тебе приходил голодный гость! Он любит сначала знакомиться со своей жертвой, но будь уверен, завтра ночью он вернется и сразу приступит к делу.
Йомены повели меня по коридору, с правой стороны которого находились камеры, – и опять оттуда не раздалось ни звука. Неужели они пустовали? Что же случилось с Адрианой? Где ее держат? Вдруг бугган уже начал ее пожирать? От этой мысли я содрогнулся: бедная девушка этого не заслуживала, никто не заслуживал такой жестокой судьбы. Вместо того чтобы пойти на лестницу, мы повернули налево, затем снова налево, в более широкий коридор, залитый светом укрепленных на стенах факелов. Мне показалось, что мы все еще находимся к югу от рва в логове буггана.
Вдалеке я услышал собачий лай, и, когда мы подошли к двери в конце коридора, он стал еще громче. Меня втолкнули в большую вытянутую комнату – на стенах висело много факелов, и было хорошо видно, что там происходило. У правой стены на соломе сидели дюжины две солдат, пять или шесть вооруженных йоменов стояли рядом. В дверях возвышалась фигура командира Стэнтона: он злобно смотрел на меня, его голова была перевязана – по всей видимости, Алиса сильно его покалечила, ударив камнем. В дальнем конце комнаты, напротив восточной стены, стоял большой резной деревянный стул, на котором сидел костлявый лорд Бэррул – темный шаман, управлявший всеми событиями. Прямо за ним слева виднелся вход в темный тоннель, похожий на тот, что был в моей камере.
Слева у стены я насчитал четырнадцать огромных стальных клеток – в каждой из них, кроме последней, сидела собака. Они были разных пород, но все одинаково большие и свирепые. Я резко отвел взгляд: конечно, я допускал такую мысль, но все-таки, увидев в клетках Стрелу, Лапу и Носа, испытал шок и меня даже затошнило.
В середине комнаты пол был покрыт опилками, на которых виднелись капли крови – очевидно, именно здесь проходили собачьи бои. В руках у мужчин я увидел деньги – после каждой схватки йомены подсчитывали выручку.
Лорд Бэррул встал со стула и поднял руки – шум тут же стих, некоторые собаки все еще скулили, но остальные сидели тихо. Я в ужасе наблюдал за происходящим, и вдруг открылись две клетки и двух собак потащили за кожаные ошейники в центр комнаты. Псов силой заставили встать напротив друг друга, их носы почти соприкасались. Несмотря на силу и огромные размеры, они выглядели жутко напуганными. Наконец йомены отпустили их и отошли к двери, где стояли все собравшиеся. Внезапно шаман опустил руки и трижды хлопнул в ладоши. На третьем хлопке робость псов внезапно превратилась в агрессию и они яростно бросились друг на друга.
Схватка была быстрой и неистовой, и уже через несколько секунд пролилась первая кровь. Зрелище оказалось настолько жестоким и отвратительным, что я не смог его вынести и опустил глаза. К несчастью, я слышал все, что происходило. Вдруг одна из собак пронзительно взвизгнула, и наступила гробовая тишина. Раздались аплодисменты, торжествующие возгласы победителей и ругань проигравших. Когда я поднял глаза, победившую собаку вели в клетку, другой пес лежал на боку с разорванным горлом, из которого на опилки сочилась теплая кровь.
* * *
Я стал невольным свидетелем еще трех схваток, каждый раз с ужасом ожидая, что одна из собак Билла Аркрайта станет участником новой битвы. Что, если они заставят двух из них драться между собой? Шаман, обладавший неведомой силой, вне всяких сомнений, запросто мог вынудить их убить друг друга.
К моему огромному облегчению, с наступлением ночи собачьи бои прекратились, игроки поднялись и стали расходиться. Меня со связанными руками снова впихнули в камеру и оставили в темноте и в полном одиночестве. Зачем меня заставили смотреть на эти издевательства? Может, это был обычный садизм – желание заставить меня страдать, если бы со Стрелой, Лапой или Носом что-то случилось? Прошло совсем немного времени, и я получил ответ на свой вопрос…
