— Ничего не изменилось, Джейми, — прошептал он ей на ухо. — Я все так же хочу тебя, а ты хочешь меня.
Она хотела отрицать это, но забылась под горячей атакой его поцелуя. Весьма смутно осознавала она его намерения, а он приподнял ее, пододвинул к себе, и вот Джейми уже лежит перед ним. Он расстегнул пуговицы своей рубашки, и она почувствовала дрожь, пронзившую его, когда он прильнул к ней своей жаркой грудью. Стоило ей почувствовать признаки его возбуждения, как внизу живота что-то отозвалось нестерпимо томной болью, и все ее тело ответило на зов его страсти. А он гладил ее по спине, все теснее прижимая к себе, дыхание его стало сбивчивым и тяжелым.
Завершив поцелуй, он хрипло прошептал:
— Я хочу тебя, Джейми. Скажи, что и ты хочешь меня.
Горечь прошлого была совершенно забыта, ее тело радостно и пылко отзывалось на его ласки, и все в ней преисполнилось страстного желания.
— Джейк…
Его имя изошло из ее гортани долгим стоном капитуляции и призывной мольбы, губы жарко раскрылись, прикасаясь к нему. Думать она могла лишь о том блаженстве, которое настанет, когда он полностью овладеет ею. И вдруг… — просто невероятно! — он отстранился, приподнял ее, усадил, после чего вкрадчиво проговорил:
— Ну вот, теперь скажи мне, что ты не хочешь за меня замуж.
Джейми покраснела, почувствовав себя униженной.
— Ты хочешь меня, Джейми, и я хочу тебя, — продолжал он, видя, что она молчит. — Я мог взять тебя прямо здесь, в машине, и ты даже не попыталась бы меня остановить.
— Да, я испытываю к тебе сильное влечение, но это не значит, что я пойду за тебя замуж, — наконец смогла выговорить она, ненавидя его за тот смех, которым он вдруг разразился.
Успокоившись, он сказал:
— Да, но видишь ли, я ведь тип старомодный. Единственный путь, которым ты можешь получить мое тело, — это путь легальный.
Давно ли он догадался, как ей трудно сопротивляться ему? Этот вопрос измучил Джейми. Но тогда он должен знать и другое, что больше она не позволит ему прикасаться к ней и ласкать ее так, как она позволила сейчас. Особенно ее терзало то, что он столь бессердечно решил заменить ею Аманду, поскольку ему немедленно требуется жена.
— Ты не должен так поступать со мной, Джейк.
Слова резко сорвались с губ, горечь несчастья осталась в сердце. Брак… брак с Джейком. После всех этих лет она вернулась к тому же. Описав, как говорится, полный круг. Но самым мерзким, более ужасным, чем все, что он говорил и делал, были ее собственные чувства. Признавая, что побеждена, она хотела выйти за него замуж.
— Я не с тобой так поступаю, — сухо сказал он. — Я это делаю для Марка. Попытайся хоть раз в жизни подумать о ком-то, кроме себя. Мой отец очень больной человек, и ничто не доставит ему большего удовольствия, чем сообщение о нашей свадьбе, ведь именно этого он всегда хотел.
Джейми стрельнула в него ядовитым взглядом.
— Не сомневаюсь, когда ты первый раз делал мне предложение, у тебя и тогда не было иных причин, кроме этой.
Веки его опустились, будто он хотел утаить от нее мысли, губы сурово поджались.
— Джейми, у нас нет времени на споры и грустные воспоминания о прошлом. Радуйся настоящему, и все будет хорошо.
— Мы не можем пожениться, — прошептала она.
— Нет, можем, и мы поженимся.
Его слова прозвучали в ее ушах звоном цепей, которыми он оковывает ее против воли.
Но точно ли — против воли? Разве она не хочет сдаться и стать женой Джейка? Двусмысленность ее собственных чувств ужасала ее. Она посмотрела на кольцо, сверкающее на пальце, и попыталась незаметно его снять. Оно слишком плотно сидело на пальце. Паника охватила ее. Она слышала, как Джейк клацнул запором ремня безопасности, и поняла, что он готов ехать дальше.
— Это не отвечает твоим чувствам! — отчаянно выкрикнула она.
— Нет, отвечает.
— Никто не поверит, что мы любим друг друга. Моя мать…
Он посмотрел на нее взглядом, значения которого она не могла понять. Глаза его сумрачно мерцали во тьме.
— Твоя мать не слепая, Джейми.
— Что ты хочешь этим сказать?
Она неуверенно взглянула на него, осознавая, что сражается не только с ним, но и с собой. Так легко было бы убедить себя, что выбора у нее нет, позволить ему взять ее в жены, а затем провести остаток жизни, тоскуя по его любви. Невыносимо любить того, кто тебя не любит. Каждый раз, когда он прикасается к ней, она вынуждена сражаться против собственных разрушительных чувств. Искушение протянуть руку и взять то, что тебе предложено, было столь велико, что от стараний преодолеть это искушение она страдала физически.
— Подумай сама, и поймешь, — сказал он рассеянно, поскольку все его внимание теперь было отдано дороге.
Джейми лихорадочно пыталась разгадать, что он имел в виду, говоря о ее матери. Уж не намекал ли на то, что мать знала об увлечении дочери сводным братом? Все может быть. Подростки не очень-то хорошо умеют скрывать свои чувства. В первые дни их любовных отношений она во многом изменилась, оставила повадки сорванца, намеренно повсюду попадалась на пути Джейка, даже одеваться старалась так, чтобы он видел, что она не маленькая сводная сестренка, а желанная женщина. Кстати, тогда это сработало, но за годы, прошедшие после ее бегства из дому, она пришла к пониманию, что он никогда не испытывал к ней никаких чувств, кроме физического влечения. Он не любил ее, просто видел в ней податливый материал для создания заботливой, обожающей его женушки и возможность сохранить в целости наследство, ожидаемое от Марка.
Вдруг она подумала, что лучше бы на полном ходу выпрыгнуть из машины, чем принимать нелепые условия, которые он ей навязывает. Он, безусловно, умный и хитрый, но ему не удастся заставить ее насильно вступить с ним в брак, даже если она и позволит ему разыграть для домашних этот спектакль с помолвкой. Постепенно она успокоилась. Да, он захватил ее врасплох, но она найдет способ выбраться из его западни. Помолвки не так уж редко расстраиваются. Успокоив себя подобными рассуждениями, она поудобнее устроилась на сиденье, поправила свитер и решительно выбросила из памяти все неприятные мысли и воспоминания.
— Мы почти уже приехали, минут пять езды, не больше.
Голос Джейка звучал почти ласково. Какие мысли таятся в этом коварном уме?
Даже в темноте она узнавала знакомые с детства места по обе стороны сельской дороги, и, когда Джейк затормозил, чтобы въехать в ворота родительского дома, сердце ее сжалось.
Марк купил это поместье тогда же, когда и фабрику, и это был единственный дом, который знала Джейми. После смерти отца она была слишком мала, чтобы помнить, где они с матерью жили до того, как поселиться здесь. Дом, построенный в викторианском стиле, был скорее солидный и комфортабельный, чем элегантный. Они ехали вдоль фасада, и она увидела в нескольких окнах свет.
