Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 19
– Я сейчас все объясню, – запричитала Каркуша. – Только ты сядь, сядь и успокойся… Все будет хорошо, вот увидишь…
– Нет! – вскочила на ноги Клава. – Я не хочу этого! Не хочу! Как ты могла, за моей спиной…
– Постой! – Каркуша ухватила Клаву за руку. – Ты не можешь сейчас уйти! Паша… она весь город на уши из-за тебя поставила, в розыск подала, частного детектива наняла… Она без слез о тебе говорить не может! Отец тоже с ума сходит!
– Так ты, значит, и с отцом успела познакомиться? – глухо отозвалась Клава.
– По телефону только, – мелко затрясла головой Катя. – Ты же убежала… Я не знала, где тебя искать… Телефон у вас отключился… Я подумала почему-то, что ты можешь пойти к отцу…
– А телефон откуда узнала? – Во взгляде Клавы читалась явная враждебность.
– По Интернету, – жалко улыбнулась Катя. – Всех Криков выписала вначале, а потом…
– Ясно, – перебила Клава. – Пусти! – Она резко отдернула руку, и в эту секунду кто-то настойчиво позвонил в дверь.
В первый миг Каркуша подумала, что жгучая брюнетка, позвонившая в ее дверь, ошиблась адресом – так не похожа она была на женщину из журнала «7 дней». Только спустя минуту, когда та произнесла первое слово, Катя поняла, что это и есть Прасковья Крик.
– Ты Катя? – спросила она, без приглашения проходя в квартиру. – А где Лавочка? Она здесь?
Каркуша обернулась. Видимо, услышав звонок, Клава успела куда-то улизнуть, возможно, она скрылась в Катиной комнате. Кирилл же, по всей видимости, остался в кухне.
– Проходите, – отступила в сторону Каркуша. – Клава у меня… Только…
Но женщина уже не слушала ее объяснений. Подобно урагану, она понеслась вначале на кухню, потом, споткнувшись о кроссовки Кирилла, кинулась в комнату, затем в другую. Каркуша, будто во сне, медленно следовала по пятам. Клавы не оказалось ни в одной из комнат.
– Где она? – Женщина схватила Каркушу за руку. Про себя та отметила машинально, что пальцы у Прасковьи Крик ледяные. – Ты меня обманула?!
Они стояли в довольно узком проходе между кухней и ванной комнатой. Каркуша вопросительно взглянула на Кирилла. Тот молча кивнул на дверь ванной.
– Лавочка, миленькая! – запричитала Прасковья Крик, схватившись за круглую металлическую ручку. – Прости меня! Умоляю, открой! Ты слышишь меня? – Она изо всех сил дергала ручку, но из-за двери не доносилось ни звука. Каркуша с широко раскрытыми глазами стояла чуть поодаль, спиной привалившись к холодной стене. – Тащи инструменты! – обернулась к ней Паша.
– Инструменты? – недоуменно переспросила Каркуша. Ей представился хромированный лоток, в котором, накрытые куском стерильной марли, лежат скальпель, всевозможные кривые зажимы и пинцет.
– Инструменты! – нетерпеливо повторила женщина. – Стамеску, отвертку, молоток…
– Но они там, под ванной, в чемоданчике лежат… – наконец сообразила Каркуша.
– Черт! – в сердцах воскликнула Прасковья Крик. – Тогда давай нож!
– Но если вы испортите замок, мои родители… – попыталась возразить она, но известная на всю страну актриса перебила: – Я заплачу! Давай нож! – Но поскольку Катя продолжала стоять не шелохнувшись, добавила, сменив тон: – Пожалуйста, я тебя очень прошу…
– Катя, не слушай ее! – впервые подала из-за двери голос Клава. – Зачем ты пришла? – обратилась она к матери.
– Если бы ты знала, как я счастлива! – внезапно воскликнула та и в следующую секунду залилась слезами. – Я ведь думала, что никогда уже не услышу твой голос! Лавочка! Я так виновата перед тобой! Девочка моя! А ведь я тогда не забыла про твой день рождения! Не забыла, слышишь?
– Мне это безразлично, – угрюмо отозвалась Клава.
– Неправда! – в необыкновенном ажиотаже воскликнула Паша. – Ты потому и убежала, что подумала, будто я забыла про твой день рождения… А я… Я даже подарок купила! Дай мне две минуты, умоляю! Я уложусь… Только выслушай, не перебивая…
– Время пошло, – услышали все в следующий миг, а Прасковья Крик как-то вся сразу подтянулась, напряглась и заговорила вдруг быстро, но в то же время четко выговаривая каждый звук:
– Евгений… Ну, ты, конечно, помнишь, о ком я говорю… Он приехал за мной утром с билетами на самолет. Сказал, что этот день мы проведем в Праге, а вечером вернемся в Питер… У меня как раз был выходной, ты помнишь… Он так на меня смотрел… И потом, я была влюблена, как девчонка… Словом, у меня не хватило духу сказать ему «нет».
– Могла хотя бы записку оставить… – снова послышалось из-за двери.
– Не могла! – Прасковья Крик привалилась спиной к двери, картинно запрокинув голову назад. – У меня словно разум помутился от любви… Лавочка… Я ничего не соображала тогда… В ушах звон, в глазах темно, ты не поверишь, я была безумно увлечена этим человеком…
– Почему же ты не позвонила из Праги?
– Я виновата! – выдержав паузу, изрекла актриса, после чего безвольно уронила голову на грудь. Пряди ее тяжелых смоляных волос упали на лицо. – Я виновата, – тихо повторила она. – Прости.
– Ты исчезла на целую неделю. Я все больницы обзвонила, морги… – Теперь голос Клавы звучал чуть помягче.
– Я знаю. – Паша резко вскинула голову, развернулась, прильнув к двери грудью. – Он меня избил, – заявила в следующую секунду женщина. – Лавочка, я не могла выйти из отеля. В тот же вечер Евгений начал требовать, чтобы я бросила все: работу, тебя – и переехала жить к нему, а когда я отказалась, он ударил меня, а потом еще раз, и еще… – Она снова повернулась спиной к двери и, медленно сползая, опустилась на корточки, потом закрыла лицо руками и заплакала навзрыд.
– Я тебе сразу говорила, что этот твой Евгений – псих, – раздалось из-за двери, а в следующую секунду щелкнул замок, и дверь открылась.
Паша, которая упиралась спиной в дверь, упала.
– Вставай. – Клава протягивала ей руку. – Я на этого придурка Снежка натравлю, если он к нам еще раз сунется, – пообещала Клава и опустилась на корточки, рядом с матерью.
Теперь они обе сидели в ванной.
Каркуша, стараясь передвигаться бесшумно, просочилась в кухню. Она посмотрела на Кирилла, и тот, приложив к губам палец, кивнул.
– Ты всегда умела распознавать людей с первого взгляда, – всхлипывая, говорила Паша. – Ты вообще у меня очень умная… И всегда понимала меня и прощала… Прости и сейчас, а? Я больше не буду, честное слово, не буду… Прости меня, Лавочка, я так несчастна…
Судя по звукам, доносившимся до Кати и Кирилла, женщина снова плакала, уткнувшись в колени носом.
– А говорила, что счастлива… – тяжко вздохнула Клава.
– Конечно, счастлива… Счастлива, потому что ты у меня есть… А в остальном…
– А кино? Разве ты не любишь свою работу? – теперь уговаривала ее дочь. – Ну, напоролось на психа, подумаешь! Со всяким может случиться. Пообещай, что в следующий раз будешь меня слушаться, прежде чем вступать с кем-то… в близкие отношения.
Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 19
