— Ну что, вроде, все? — с облегчением сказала она. — А то спать хочется.
— Да… Ты не волнуйся — все хорошо будет, — в который раз болезненно улыбнулся Пит. — И на Джери не обижайся — сама понимаешь, он не может в открытую показывать, что он на твоей стороне.
То, что Джерико после вызова не сказал ей ни слова и почти сразу ушел, Лесли задело мало — она уже привыкла ко внезапным сменам его настроений. На слова Пита она лишь кивнула и подумала: «Интересно, а сержант Калвер придет?»
Спортивная площадка в Логове была такой же, как в Форт-Бенсоне — бетонное сооружение с трибунами, посередине — гравийная площадка, обе стороны которой украшали стойки с баскетбольными кольцами.
За двадцать с лишним лет гравий покрылся травой, а деревянные сиденья трибун или сгнили, или сгорели в чьих-то кострах, так что зрителям приходилось сидеть прямо на бетонных ступенях. Деревянным был лишь окруженный перилами помост, задней стороной опирающийся на ступени трибун; снизу его подпирали стойки из бревен. Нетрудно было догадаться, что это возвышение предназначено для Хефе и его свиты.
Лесли пришла заранее и, подложив под себя жилетку, уселась в нижнем ряду. Настроение у нее было скверное.
Вроде она и добилась чего хотела, и выспалась хорошо, и никаких подвохов во время поединка не предвиделось — а вот поди ж ты, единственным ее желанием сейчас было оказаться где-нибудь в лесу; лежать на спине и смотреть в небо. Смотреть и смотреть, пока под руку не подсунется холодный собачий нос…
Где ее ребятки, что с ними? Догадаются ли они на зиму откочевать к югу, где не так холодно и с добычей получше? Але уже двенадцатый год, она привыкла ночевать в тепле…
Трибуны постепенно заполнялись народом — Лесли отмечала это краем сознания, не глядя по сторонам и не вслушиваясь в голоса. Лишь когда шум внезапно усилился, подняла глаза — так и есть, посреди помоста в золоченом кресле уже восседал Джерико. Лео стоял у его правого плеча, остальные члены внутреннего круга сидели на расставленных на помосте стульях.
Скоро из установленных на крышах домов репродукторов должен был раздаться бой колокола — так в Логове обозначался полдень. Сол до сих пор не пришел, но Лесли не сомневалась, что он вот-вот явится: опоздай он хоть на минуту, это значило бы отказ от поединка.
Он появился эффектно: с первым ударом колокола на верхней ступени возникла группка людей и впереди — ее противник. Все вместе они спустились вниз, после чего приятели Сола, похлопав его по плечам, устроились на нижней ступени, а сам он вышел на площадку.
Лесли, не застегивая, накинула на себя жилетку и тоже двинулась вперед.
До середины площадки им обоим нужно было пройти шагов по тридцать. Она заметила, что Сол идет медленно — наверняка хочет, чтобы она пришла первой и ждала — на миг тоже притормозила, но тут же рассердилась на саму себя: что это за детские игры, в самом деле!
Мало-помалу ею овладевало то состояние готовности к бою, когда все посторонние мысли словно сдувало ветром, чувства обострялись и каждая секунда растягивалась, становясь способной вместить в себя очень многое.
Приближаясь, Сол сверлил ее глазами, но тошнотворного давящего ощущения под ложечкой, которое раньше наваливалось на нее в его присутствии, больше не было. Цепким взглядом Лесли оценивала каждое его движение: как он ставит ноги, как держит руки, как, слегка ссутулившись, при каждом шаге выдвигает вперед голову и шею.
На нем была черная кожаная куртка, нож — на пару дюймов длиннее, чем ее, с роговой рукояткой, висел на поясе. В себе он был абсолютно уверен — это чувствовалось и по его походке, и по взгляду, и по губе, приподнятой в презрительной улыбке.
Наконец он тоже дошел до середины площадки и остановился футах в четырех от Лесли. Поднял голову к Джерико — тот встал и взмахнул рукой:
— Начинайте!
Теперь, пока один из противников не упадет замертво, вмешиваться в схватку никто не имел права. Разве что подбадривать бойцов криками.
— Урой суку! — завопил с нижней ступени, где сидели приятели Сола, молодой голос.
— Задай ей, задай! — подхватил другой.
Сол, горделиво вскинув голову, покосился на друзей; отвлекся всего на миг — но этого хватило, чтобы Лесли боковым ударом ноги врезала ему по колену. Он заметил ее движение в последний момент, вместо того, чтобы уклониться, схватился за нож — и рухнул наземь, воя от нестерпимой боли.
На трибунах не все поняли, что произошло, люди загудели и зашумели; кто-то из нижнего ряда заорал: «Нечестно!»
Лесли не собиралась думать о том, честно или нечестно она дерется — она собиралась просто-напросто убить своего противника. На самом деле она могла бы прикончить его прямо сейчас, пока он, обхватив ногу, корчился на земле, но стояла, бесстрастно глядя на него, и ждала. Ей хотелось, чтобы он узнал, за что и почему умирает.
Наконец Сол медленно, опираясь на одну ногу, встал. Раскрасневшееся, распухшее лицо лоснилось от слез и пота, глаза горели ненавистью.
— Сука-а! — провыл он сквозь сжатые зубы — мужчинам, дерущимся с женщиной, первым на ум всегда приходит именно это слово.
Отвечать Лесли не стала — просто переступила вправо, так что ему пришлось повернуться, опираясь на больную ногу. Стон он сумел сдержать; выхватил нож и выдохнул:
— Ну давай!
Перебросил клинок из руки в руку — неопытного противника такой прием может отвлечь. Она поняла, что сейчас последует выпад, и успела отшатнуться, пропустив лезвие перед грудью.
Еще выпад, еще… Чтобы удержать равновесие, Сол размахивал свободной рукой, на поврежденную ногу он старался не ступать. Лесли увертывалась и отклонялась, тоже почти не сдвигаясь с места.
Она понимала, что если сейчас податься в сторону, делая вид, что хочет зайти сбоку, то Сол вынужден будет последовать за ней, и мало-помалу боль в ноге измотает его окончательно. Но парень он, судя по всему, был выносливый, а надолго затягивать схватку Лесли не хотела.
— Слабак! — в очередной раз увернувшись от удара, усмехнулась она ему в лицо.
Сол бешено рванулся вперед, клинок словно сам собой перелетел в его левую ладонь и устремился ей в бок, а правая рука, как атакующая гремучка, метнулась к ее плечу. Схватить, удержать, ударить — в этот выпад он вложил всю свою силу… и просчитался.
В тот момент, когда его пальцы почти коснулись черной жилетки, Лесли внезапно подалась назад и мягко завалилась на спину, а сам он, перелетев через нее, рухнул ничком на землю.
На этот раз она не стала дожидаться, пока он встанет — прыжком обрушилась ему на спину и ударила ножом в бок.
Сол глухо вскрикнул. Лежа на животе, он был практически беспомощен и мог лишь корчиться, пытаясь стряхнуть с себя обхватившую его коленями Лесли.
Она рванула его за волосы, запрокидывая голову, и зажала предплечьем горло. Сказала — быстро и негромко, чтобы слышал только он:
