— Кто это, Скотчи? — спросила она. Акцент выдавал в ней жительницу Бронкса. Даже на расстоянии я уловил запах мыла и лавандовой воды.
— Никто, — огрызнулся Лавелль, явно раздражённый тем, что она его выдала, — назвала именем, известным и мне, и многим стражам закона по всей Америке.
— А я тебя жду. — Она завывала, как школьница, которую против её воли затащили в класс. — Ты же сказал, что куда-то собираешься…
— Закрой поддувало и не мели языком.
— Ты что, Скотчи?
— Иди наверх, Цыпа, и жди меня там. Надо будет, я тебя позову.
Надув губы, женщина подхватила свои юбки и удалилась восвояси.
— Супруга? — поинтересовался Джонс.
— Полюбовница. А вам-то что? Подцепил её в каком-то притоне и взял с собой в дорогу. Сюда…
Он провёл нас через холл, открыл дверь — и мы оказались в кухне, эдакой комнате-пещере, где в поте лица трудились трое. Клейтон раскладывал кухонную утварь, которую успел до блеска надраить, уделяя пристальное внимание каждой ложке и вилке. Возле раковины сидел и чистил овощи рыжий долговязый малый с рябым лицом, никоим образом не напоминавший Перри. Сурового вида седовласая женщина в переднике что-то помешивала в большом горшке на плите, а по комнате плавали запахи острой приправы. Все поверхности в кухне были вычищены до блеска. Пол из чёрно-белой кафельной плитки был безупречен. Два больших окна и стеклянная дверь выходили в сад, и освещение было естественным, и всё же от комнаты веяло каким-то мраком. Как и в остальной части дома, окна были зарешечены, дверь заперта. Не напрягая фантазию, можно было предположить: эти люди находятся здесь не по доброй воле.
Когда мы вошли, все они прервали свои занятия. Поварёнок подскочил с места. Лавелль остановился в дверях, его широкие плечи почти целиком загораживали дверной проём.
— Эти люди хотят поговорить с вами, — пробурчал он, словно никаких комментариев больше не требовалось.
— Спасибо, мистер Лавелль, — сказал я. — Мы знаем, как вы заняты, поэтому злоупотреблять вашим вниманием не будем. Когда закончим, из дома нас выпустит Клейтон.
Лавелля от моего предложения слегка покоробило, но всё-таки он ушёл. Джонс ничего не сказал, но был удивлён, как запросто я разделался с Лавеллем, и я понял, что, пожалуй, действовал излишне порывисто. Но в этом расследовании я играл не последнюю роль, и при всём почтении к Джонсу имел несомненное право заявить о себе.
— Я инспектор Этелни Джонс, — заговорил мой напарник. — Мы разыскиваем человека, которого зовут Кларенс Деверо. — Это имя вам известно?
Ответом было молчание.
— Вчера около двух часов пополудни я видел, как в этот дом вошёл мальчик. Я следовал за ним вплоть от Риджент-стрит. На нём была ярко-синяя куртка и шляпа. То есть он привёл меня прямо сюда. Кто-нибудь из вас был здесь, когда он пришёл?
— Я был здесь всё время, — промямлил повар. — Кроме меня был только Томас, и мы никого не видели.
Томас, поварёнок, согласно кивнул.
— И чем вы занимались? — вмешался я.
Женщина одарила меня дерзким взглядом.
— Еду готовили!
— Обед или ужин?
— То и другое!
— А что готовите сейчас?
— Мистер и миссис Лавелль скоро уходят. Так что карри — на вечер. А овощи… — она кивнула в сторону Томаса, — на завтра. А потом будем готовить на послезавтра!
— В дом никто не заходил, — вступил в беседу Клейтон. — Если кто-то звонит в звонок, я иду открывать дверь. Вообще-то сюда редко кто приходит. Мистер Лавелль гостей не привечает.
— Мальчик вошёл не через входную дверь, — уточнил я, — а через садовую.
— Такого быть не может, — возразил Клейтон. — Она заперта с обеих сторон.
— Позвольте на неё взглянуть.
— С какой целью?
— Думаю, Клейтон, вам не пристало задавать вопросы. Просто делайте, что вам говорят.
— Хорошо, сэр.
Он отложил вилку, которую усердно драил, и проковылял к шкафу — огромному сооружению, занимавшему почти всю стену. Я ещё раньше заметил рядом дощечку, на которой висело с десяток ключей, и он, внимательно их изучив, выбрал один, открыл им кухонную дверь, запертую опять-таки на весьма не простой замок, вносивший свой вклад в суровую безопасность всего дома. Втроём — Клейтон, Джонс и я — мы вышли в сад. Извилистая дорожка вела к деревянным воротам, по обе стороны — лужайки и клумбы. Видимо, клумбы были разбиты прежними владельцами — когда-то аккуратные и симметричные, сейчас они пришли в некоторое запустение. Я шёл впереди, за мной Клейтон, сзади прихрамывал Джонс. В таком порядке мы и подошли к двери, которую видели с внешней стороны. Оказалось, что помимо мощного замка снаружи был ещё металлический засов и второй замок изнутри, крепивший дверь на раме. Перелезть через стену едва ли возможно — её венчали острые пики, к тому же, стена отлично просматривалась из дома. А умудрись кто-то всё же спрыгнуть вниз, на лужайке наверняка остались бы следы.
— Ключ от замка есть? — спросил Джонс и указал на металлический засов.
— В доме есть, — ответил Клейтон. — Но этим входом никто не пользуется, мистер Джонс, что бы вы и другой господин ни говорили. У нас тут порядки строгие. Если кто в дом и заходит, то только через входную дверь, да и ключи хранятся в надёжном месте. — Он помолчал. — Хотите, чтобы я открыл?
— Два замка — один снаружи, другой изнутри. Оба, как я понимаю, поставлены недавно. Чего опасается ваш хозяин? — спросил я.
— Мистер Лавелль свои дела со мной не обсуждает. — Клейтон одарил меня насмешливой улыбкой. — Насмотрелись? — Он явно хотел меня уязвить. Да, он встречался в прошлой жизни с Этелни Джонсом, но передо мной страха не испытывал.
— Насмотрелся или нет — разберусь сам, — не особо вежливо ответил я. Но он был прав. Оставаться здесь дольше не имело смысла.
Мы вернулись в кухню. Я снова вошёл первым и увидел, что повар с помощником вернулись к своим трудам, будто нашего визита и не было. Томас мыл посуду, женщина рядом с ним убирала с полки луковицы, по одной, будто подозревала, что они поддельные. Наконец вошёл и Джонс, лакей запер за ним дверь и повесил ключ на место. Говорить больше было не о чем.
Наверное, мы могли бы сказать, что хотим обыскать дом в поисках пропавшего телеграфиста, но что бы это дало? В таком месте наверняка есть с десяток укрытий, а то и тайников. Джонс кивнул Клейтону, и мы покинули дом.
— Боюсь, парень в этот дом не входил, — сказал я, когда мы оказались по ту сторону калитки.
— Почему вы так решили?
— Я осмотрел землю около двери в сад. Никаких отпечатков ног там не было, ни мужских, ни детских. К тому же открыть дверь снаружи он не мог — заперта изнутри на металлический засов.
— Я тоже всё это видел, Чейз. Согласен, осмотр говорит о том, что попасть в дом парень не мог, хотя засов вполне могли и открыть в ожидании его прихода. Но ведь что получается? Я шёл за ним следом, и он, не подозревая этого, привёл меня прямо сюда, к дому Скотчи Лавелля, — а вы знаете этого человека как пособника Кларенса Деверо. Значит, он должен был прийти сюда — разве что и Деверо устроился где-то поблизости, но парню, как я сказал, просто некуда больше деваться. И когда улики заставляют тебя сделать только один вывод, его никак нельзя оставлять без внимания, даже если истина кажется невероятной. И я считаю, что парень в дом вошёл. Возможно, он и сейчас здесь.
