«Наверное, я утомила его своими разговорами», — решила она теперь. И однако, даже чувство неловкости оттого, что она была излишне эмоциональна и доверчива, не могло загасить огонек предвкушения в ожидании сегодняшнего вечера. Мелина слишком редко бывала на больших приемах, да что там говорить — она в принципе редко бывала на вечеринках, да и те не стоили упоминания. Практически каждый день у нее проходил за работой, а потом за чтением, пока не наступала пора ложиться спать. Иногда Мелина устраивала себе праздник и обедала в каком-нибудь недорогом ресторанчике, чтобы просто побыть среди людей. Друзей в Лондоне у нее было немного, да и те в основном ровесники отца, так что они не горели желанием тесно общаться с юной девушкой, которая на их собственном фоне казалась излишне легкомысленной.
Как ни странно, Мелина даже в конторе ни с кем не сблизилась, тем более что там работали почти сплошь мужчины старше тридцати лет. Двое или трое из тех, что помоложе, делали попытки пригласить Мелину на свидание, но они были женаты, и она настолько решительно отказывала им, что на вторую попытку уже никто не отваживался.
Но сегодня… сегодня, несмотря ни на что, она собирается получить от вечера все возможное удовольствие.
Мелина взглянула на себя в зеркало и прошептала:
— Когда я вернусь в Лондон, мне будет что вспомнить. Я побываю в одном из самых красивых домов в Марокко и буду гостьей, пусть и незваной, одного из самых влиятельных и опасных людей в стране.
Все это ужасно походило на киносюжет, не хватало только любовной линии, и Мелина не собиралась упустить свой шанс, если таковой появится.
С искрящимися от предвкушения глазами она открыла дверь между комнатами и ждала реакции Бинга.
Он в этот момент заканчивал причесываться на американский манер. Учитывая, что волосы у него теперь были темными, узнать его стало практически невозможно.
Наконец Бинг отложил щетку и взглянул на Мелину.
— О, ты выглядишь сногсшибательно! — воскликнул он, подражая американской грубоватой восторженности, и Мелина рассмеялась.
— А про тебя я могу сказать, что ты вылитый американец, Бинг, — ответила она.
Ее спутник облачился в белый смокинг с подбитыми плечами, который не оставлял ни малейшего сомнения, что сшили его в Штатах. Потом он положил платок в нагрудный карман и прихватил немного мелочи из ящика, а Мелина заметила, что стол и стулья посреди комнаты завалены бумагами. Она вопросительно приподняла брови, и Бинг прошептал в ответ, явно опасаясь подслушивания:
— Это мои документы. Они об американской фондовой бирже. Правда, я ни черта в них не смыслю — и надеюсь, не смыслит тот, кто решит в них покопаться.
— Важна каждая мелочь, — подвела итог Мелина очень серьезно, хотя и чуточку поддразнивая Бинга.
— Когда-нибудь я объясню тебе, как одна деталь может превратить победу в поражение, — ответил он. — Он поправил узкий галстук, надел на безымянный палец тяжелое золотое кольцо и протянул руку Мелине. — Что скажешь? — поинтересовался он. — Двадцать карат, куплено у лучшего ювелира на Пятой авеню. А ты сама ничего не забыла?
Мелина ахнула.
— Обручальное кольцо!
— Именно, — подтвердил Бинг. — Расмин и о этом позаботился. Вот, посмотри, какое подойдет?
Он вынул из кармана конверт и вытряхнул содержимое себе на ладонь. Там оказались три узких золотых колечка, и Мелина выбрала самое маленькое.
— Я так и подумал, — сказал Бинг. — А эти теперь лучше спрятать. Если кто-то обнаружит их, то заподозрит во мне многоженца.
Он втиснул конверт в пачку сигарет и бросил ее в ящик.
— А это безопасно? — спросила Мелина.
— Гораздо безопаснее, нежели запирать их в сейфе, — откликнулся Бинг.
— Главное — не забыть, что моя фамилия Каттер, — призналась Мелина. — Для меня это сейчас самое сложное. Ты готов?
— Я готов, если готова ты, — немного хмуро ответил Бинг и положил в карман их приглашения.
Начало приема было назначено на семь тридцать, и, по словам Бинга, угощение будем таким, что необходимости ужинать перед этим не было.
— Полагаю, там будут танцы, — сообщил он, — но в основном для европейцев, потому что для марокканца прием — это в первую очередь изобильное угощение. Блюда, правда, по большей части ожидаются европейские. Никакого зажаренного барана и его глаза, врученного самому почетному гостю как дань уважения. Однако еды и выпивки будет вдосталь.
— А мне так хотелось бы попробовать настоящую арабскую кухню, — призналась Мелина.
— Точно не в этот раз. Хотя наверняка там будут и такие блюда, каких тебе не доводилось пробовать.
Они медленно выехали с гостиничного двора, но, едва начав подъем по холму, оказались в длинном потоке автомобилей, направлявшихся к дому Мулая Ибрагима.
— Чувствую, будет изрядная толкотня, — констатировал довольный Бинг, — а поэтому никто не обратит на нас внимания, и об этом можно не беспокоиться.
— Но предположим, он скажет: «Не помню, чтобы приглашал вас»?
— Даже если ему придет в голову такая мысль, никто в этой стране не унизится до выражения своих сомнений вслух. Едва мы окажемся внутри ворот, как превратимся в почетных гостей, не важно, приглашали нас или нет. Законы гостеприимства в этих краях очень строгие.
— Да, я помню, как отец рассказывал, что едва твой враг окажется с тобой за одним столом, ты должен относиться к нему с почтением.
— Совершенно верно, — ответил Бинг. — Смотри! Какая-то важная персона!
Из потока вынырнул длинный лимузин и, прибавив газу, пронесся мимо них к воротам.
— Кто там, как ты думаешь? — спросила Мелина.
— Мне кажется, я видел этого пассажира раньше. Если я не ошибаюсь, он из России, и я был уверен, что он сегодня должен здесь оказаться.
Наконец и они достигли ворот, где охранник взял их приглашения и указал, где можно припарковать машину.
Они шли по зеленым лужайкам в сторону дома, и Мелина восхищалась красотой окружающего убранства. Повсюду горели фонари, словно отражения звезд, которые уже сверкали на небе, хотя еще не совсем стемнело. Длинная вереница гостей поднималась по ступенькам к украшенному колоннами входу в дом, они несколько мгновений двигались вместе со всеми, а потом Мелина ощутила, как ее тащат за руку куда-то в сторону, и обнаружила, что Бинг ведет ее по газонам к длинной балюстраде, увитой розами.
— Куда мы идем? — прошептала девушка.
— Мы гуляем, — отвечал Бинг. — Любуемся цветами и фонтаном.
Они сделали еще несколько десятков шагов, и Мелина обнаружила, что они смотрят с террасы на другую часть сада, что лежала ниже первой. Гости, очевидно, после представления хозяину спускались по ступенькам к огромной танцплощадке, фонтанам и купам цветов. В дальнем конце сада были раскинуты столы с угощением, и официанты в тюрбанах уже разносили стопки с виски и бокалы с шампанским.
