Теперь же к ее вящему изумлению Дуг, похоже, заполучил ответственный пост в одной из главных строительных компаний города. Новость утвердила ее во мнении, что этот мужчина был достаточно умен и талантлив, чтобы добиться всего, чего бы он ни пожелал. И чем больше она думала об этом, тем больше ей казалось, что годы, проведенные им вдали от Сильвер-Фолса, не прошли бесследно для него. В жизни Дуга теперь появилась некая целеустремленность, которой не было раньше.
Ее родители, вероятно, были правы с самого начала. Может, Дугу просто необходимо было время для самостоятельного возмужания, свободного от груза ответственности, взятой им на себя в слишком раннем возрасте. Из услышанных ею за неделю сплетен вытекало, что Дуг завоевал репутацию отличного прораба. Ее сердце даже наполнилось гордостью.
Милли Хиггинс — дважды разведенная секретарша «Приозерной строительной компании», которой никогда не нравилась Трейси и которая давно положила глаз на Дуга, — поспешила явиться в «Морти», чтобы сообщить Трейси, какое впечатление произвел Дуг на хозяев компании.
— О, дорогуша, видела бы ты его. Он выглядел потрясающе в своем модном сером в полоску костюме. Клянусь, на нем даже была рубашка с его инициалами на манжетах, а шелковый галстук, должно быть, стоил ему кучу денег. Он был похож на одного из этих пижонов, фотографии которых печатают в мужских журналах. Боссы пришли от него в восторг, это я тебе говорю! Они дали ему очень ответственную работу.
Милли не преминула закинуть удочку — отнюдь не в самой утонченной манере — относительно состояния брака Магиров.
— Я имею в виду, — наконец прямо спросила она, перестав поглощать своего тунца под хлебной водкой, — вы двое сходитесь опять, или как?
Вопрос резонный, подумала Трейси, но не из легких. Она не была настроена делать дважды одну и ту же ошибку. А Дуг после того разговора потерял, похоже, желание завоевать ее вновь.
И его красноречие, и его обещания, что все образуется, казалось, были забыты им за неделю Он и пальцем к ней не притронулся после понедельника, когда в «Морти» целовал ее почти до беспамятства, попил чаю со льдом и вышел за дверь.
Это была самая неудачная, просто-таки невеселая неделя в ее жизни. Поначалу, как она и объявила в понедельник, Трейси была полна решимости держаться от него на расстоянии. Как и всегда, она работала допоздна или посещала вечерние занятия в колледже. Домой возвращалась столь утомленной, что ей едва хватало сил, чтобы поприветствовать Дуга кивком головы, поцеловать Дональда на ночь и подоткнуть его одеяло, потом принять теплую ванну и нырнуть в постель. На столике у кровати она обычно находила тарелку сандвичей или свежеиспеченных пирожков и стакан молока. Подобная неожиданная забота производила на нее благоприятное впечатление, и она засыпала с улыбкой на губах.
Но как это ни иронично выглядело, хоть она и отвоевала себе жизненное пространство, на котором настаивала, ее проклятая постель становилась с каждой ночью все более одинокой, а Дуг ни черта не делал для того, чтобы присоединиться к ней и скрасить ее одиночество. После того как она беспокойно металась и крутилась всю ночь, ее эмоции спутывались больше, чем простыни. И попытки Милли прозондировать почву вовсе не способствовали их распутыванию.
И вот, когда она уже едва не вопила от того, что ничего не менялось между ними, в поведении Дуга произошла неожиданная перемена. Когда в пятницу вечером она вернулась домой, в духовке ее ждал обед, а в морозилке — шампанское. После откровений Милли ей не нужно было спрашивать, что предстояло отпраздновать.
— Стол выглядит шикарно, — вежливо признала Трейси, пытаясь сообразить, где он нашел время и деньги на шампанское и на букет желтых роз — такой же, как тот, что она получила от него на свадьбу. И то, что он вспомнил об этом, привело ее в восторг, хоть она не желала признаваться в этом самой себе.
— Мне хотелось, чтобы сегодняшний вечер запомнился, — произнес он протяжно, низким, возбуждающим голосом, от которого в ее жилах заструилось жидкое пламя. — Я получил работу. Отличное место в «Приозерной строительной компании».
— Как же, слышали.
Выражение разочарования вытеснило с лица Дуга только что присутствовавшее на нем взволнованное мальчишеское предвкушение. Трейси пожалела, что не прикусила свой поганый язык и тем самым потушила искру гордости в его глазах.
— Ты уже слышала? — У него даже прервалось дыхание. — Я так хотел сам рассказать тебе обо всем.
— Маленький у нас городок. Все стало известно еще раньше, чем ты покинул контору «Приозерной».
— Милли, конечно? — Трейси кивнула.
— Ей не терпелось просветить меня.
— Черт! Так и знал, что протреплется. Я же сказал ей, что сам хочу порадовать тебя доброй новостью.
— Милли не способна хранить тайну. Ты-то должен знать это лучше, чем кто-либо еще. О том, что ты получил стипендию благодаря своей игре в бейсбол, она половине города рассказала раньше, чем почтальон успел вложить извещение в твой почтовый ящик.
Он покачал головой и ухмыльнулся.
— Я так и не понял, как она ухитрилась тогда разузнать это.
— Ей это не составило труда. У нее был дружок, кузина которого ходила на свидания с парнем, работавшим в спортивной комиссии университета.
— Ясненько, — сухо бросил он. — А я-то думал, что она отклеила на пару конверт.
Трейси хихикнула.
— Милли никогда бы так не поступила. Она, конечно, любопытна и может иметь сеть шпионов, которой позавидовало бы ЦРУ, но сама она не ищейка. Кроме того, она проявляет особый интерес к тебе.
Дуг удивленно уставился на нее.
— Что ты имеешь в виду?
— Она влюблена в тебя, и всегда была. Кто прислал тебе самые откровенные стишки в день Святого Валентина еще в пятом классе? Кто готовил тебе шоколадное печенье хотя бы раз в неделю в старших классах? Все это продолжалось, пока мы не стали женихом и невестой. Да и тогда, я думаю, она осталась в постоянной засаде. Она уже пускает пробные шары, пытается узнать, не собираемся ли мы венчаться вновь.
— И что ты ей сказала?
— Решила оставить это тебе. Ты ведь будешь встречаться с ней на работе каждый день. К тому же, похоже, у тебя больше ответов на все вопросы, чем у меня.
Их глаза встретились, и желание само по себе пробудилось к жизни.
— Самое обнадеживающее из того, что ты сказала с тех пор, как я вернулся.
— Не очень-то раскатывай губки, — предостерегла Трейси. — Если бы речь шла не о Милли, я, вероятно, ответила бы честнее относительно наших шансов на будущее. Она всегда выводила меня из себя своим проклятым печеньем. У меня-то оно постоянно подгорало.
В его глазах засветилась смешинка.
— Она не выводила тебя из себя, а просто разжигала твою ревность.
Трейси скривила лицо в гримасе.
